Эксельсиор. Вакуумный дебют

Шотки Юрий

— Верно, считаются опасными, но ваши родители думали иначе, я с ними согласен, — в голосе старика прозвучала убеждённость личного опыта, — я часто общался с интеллектом корабля и нахожу его достойным доверия, во всяком случае, он ни разу не дал повода усомниться в нём, можно сказать что субъективный тест Макиавелли он почти прошёл. Кстати интеллект корабля в отличие от меня компетентен в технических вопросах, именно он будет вводить вас в курс дела.

— Хорошо, — согласился будущий унтер-капитан, затем подумав добавил, — значит у него я смогу больше узнать о родителях?

— Это полностью исключено, на то есть должные инструкции. К тому же все документы

по истории корабля ведут либо к «Штерн и Лун», — тут магнат указал на себя, — либо к «Протоколу 717», — последовал жест куда-то вдаль, — так что исследуя происхождение корабля вы не сможете узнать больше чем предполагается. Я лично всё перепроверил, но если хотите, то со временем можете сами удостовериться насколько я был дотошен. Финансовые расследования тоже никуда не приведут.

— Финансовые?

— Да, здесь есть одна тонкость, дело в том, что корабль имеет свой счёт, на котором в данный момент числится чуть более 18 миллионов эргов, но вы не сможете ими свободно распоряжаться, они не ваши, средства данного счёта можно расходовать только на обслуживание и модернизацию корабля. Два миллиона уже были истрачены на хранение судна, текущее обслуживание и на топливо для реакторов. Счета можете проверить в учётном регистре корабельной системы.

«Хм, несколько реакторов, похоже точно крейсер, опять же миллионы эргов», подумал Ник и уточнил:

— А кто будет следить что средства расходуются верно? Вы?

— Хороший, уместный вопрос, — усмехнулся юрист, — здесь важную роль играет ещё одна особенность корабля, согласно требований «Протокола 717» судно оснащено уполномоченным сертификационным органом ООН.

— Что это такое?

— Это система имеющая право решать любые юридические и регистрационные вопросы, такой центр может по своему усмотрению выдавать корабельные квалификации, звания, давать допуски, даже, если хотите, выдавать гражданство, естественно всё это в рамках общих правил и законов, зато без проволочек. Да что там! Он даже может принимать судебные решения!

— То есть на корабле будет свой судья? — удивился Ник.

— Не свой, центр это независимая часть корабельного интеллекта, на деле основная задача этого органа ограничивать действия сверх-разума и следить за соблюдением требований «Протокола 717», остальное достаётся вам в виде бонуса.

— Верно ли я понимаю, что корабль оснащён сверх-интеллектом, возможно ещё какими-то запретными технологиями, чтобы это всё держать в порядке кораблю придано специальное финансирование, а за всем следит особый автоматический орган ООН?

— Да, в целом это правильное понимание ситуации, — Штерн провёл рукой вдоль контрольной панели — Поздравляю, сейчас я передал вам права на корабль, с этого момента вы унтер-капитан «Наутилуса 127»!

— Это имя корабля?

— Да, по старой неформальной традиции Наутилусами называют суда имеющие некий дипломатический статус, все корабли Протокола также попали под это правило. Рядовое судно не могло бы получить такое имя, к тому же имя «Наутилус» нельзя задать при поиске в общем регистре, найти данные такого судна можно лишь точно зная его регистрационный номер.

Прислушавшись к своим ощущениям, Ник признался:

— Я понимаю важность момента, но всё же пока не осознаю себя капитаном.

— Естественно, вам нужно взглянуть на корабль, он ждёт вас на лунной верфи «Штерн и Лун».

Конь

Амальтея, внутренний спутник Юпитера, три месяца тому назад

Исполинская

глыба рыжего льда, покрытая оспинами кратеров и изъеденная пустотами, напоминала огромный выработанный астероид из которого шахтные черви выгрызли самое ценное, оставив лишь низкомерную оболочку. Амальтея имела дурную славу, просторные тёмные пещеры выглядели как укромные гавани, в которых удобно прятаться от радиации и вездесущей абразивной пыли, но то была только видимость. Колоссальные приливные силы Юпитера постоянно играли с рыхлой поверхностью спутника, сжимая и разжимая небесное тело словно козье вымя, удобное убежище в любой момент могло стать ловушкой. Мысль о каменной ловушке позабавила Талоса своей нечаянной рекурсией, ведь прозябая вторые сутки в каменном мешке, способном внезапно превратиться в капкан, капитан сам готовил западню.

Укрытие было почти идеальным, дыра шириною в полкилометра и глубиною в два, легко вместила их корабль, выход из пещеры был всегда направлен в сторону Юпитера, диск планеты был таким большим, что из проёма пещеры ничего кроме него не было видно. Можно было представить, что они заперты в гигантском горшке: рыжие ледяные стены по бокам, на дне, а прямо перед ними расписанная живописными полосами крышка из планетарного диска. Если подумать, они уже два дня не видели открытого космоса, а это значит, что и космос не видел их. То-то. В тридцати километрах отсюда его ведомый прятался в подобной дыре, связь и наблюдение им обеспечивала малозаметная сеть направленных зондов.

Ожидание утомляло, мысли изводили Талоса, канониру он приказал компоновать торпедные сборки, навигатору следить за подвижками поверхности спутника, механику зафиксировать корабль и укрепить слабые места пещеры, только ему — капитану, некому было отдать приказ. Мысли разъедали его изнутри: почему им так легко достался полётный план их цели? Зачем ламеры проложили орбиту так близко к Амальтее? Хотя последнее понятно, если держаться в Паутинном кольце Амальтеи, то можно долго не привлекать к себе внимание, особенно в такой близости от громадного Юпитера.

Через несколько часов средний транспортник Мунджерси-418, должен проплыть в каких-то жалких трёх тысячах километров отсюда. Пять километров мерной стали набитой газом и льдом, только три отсека судна, с семьдесят третьего по семьдесят пятый, прячут секретный груз, ни Талос, ни Бык, который его сюда послал, не знали что там везут ламеры. Таврам сказали, «дело нужно сделать», а тавры хорошо знают, что когда «нужно», значит нужно. На том и стоим.

Пусть сам груз неизвестен, но его ценность была очевидна, иначе зачем ламерам превращать безобидный транспорт в почти неприступную крепость? По пути к Юпитеру разведка пассивно просканировала ламерское судно, внешне обычная космофура, но если присмотреться: двадцать торпедных конвейеров, сорок семь огневых точек. Не линкор, но по боевой нагрузке близко. Единственный минус (или плюс, это как посмотреть) — тяжёл и неповоротлив, на что и расчёт.

Чтобы убить время Талос решил ещё раз, наверное уже сотый, пройтись по тактическому сценарию и данным сканирования цели.

— Тал? — в фокусе визора появился его давний напарник Клевер, абсурдно удачливый капитан ведомого эсминца поддержки, — мои ближние сенсоры засекли цель, передаю данные.

— Хорошо, готовность «Веди», пусть твои проверят, что ваш борт ничем не фонит.

— Обижаешь.

— Своим я тоже скажу, не хватало ещё на какой-нибудь мелочи проколоться.

— Понял, понял. Есть!