Экспансия (сборник)
Шрифт:
Гесиг высадил их с немного торжественной миной, даже люк открыл как-то замедленно, словно подчеркнул важность момента. Посмотрел на Роста, на Шипирика, поднял руку в прощальном жесте.
— Все, моя служба на этом кончается, — сказал он.
Рост по-простому, по-человечьи пожал ему руку, что табира немного взволновало, но он и это вытерпел. Шипирик подзадержался, накладывал в импровизированную торбу, сделанную из покрышки одного из кресел, побольше еды. Но и он что-то проклекотал пилоту, а потом присел перед ним в жесте
Они спустились по лесенке, ступили на знакомый краснозем. Вот тут бы Росту и следовало опуститься и прижаться к нему лбом, как он уже разок хотел сделать, когда вырвался из плена пурпурных, но было не до того. Ракета готовилась к старту, следовало от нее убраться подальше, а потом, когда она уже взлетела, — какое же прижимание и вообще — символические глупости? Они просто проводили ракету взглядами, повернулись и стали спускаться с Олимпа, не слишком торопясь, потому что воздуха тут было еще маловато и дышать было трудно. Но это был свой воздух.
Наконец, Рост снова почувствовал, что может набрать полные легкие без труда, и почти сразу же заболело все тело. У него закружилась голова, он даже вынужден был присесть, чтобы ненароком не свалиться. Шипирик послушно постоял рядом, мангусты резвились, выискивая каких-то мелких зверей в траве, принюхиваясь к миру, который отныне должен был стать их домом. Мир этот им не слишком нравился, тут оказалось много опасностей и слишком мало деревьев, а кроме того, непонятно было, что тут можно есть, а от чего следовало держаться подальше.
Рост послал им утешительный сигнал, мол, будут вам деревья, и попробовал подняться. Это вышло у него не очень грациозно.
— П-ра дви-ахать, Рост-люд, — сказал Шипирик по-русски. — Вот тол-к к'да?
Действительно, идти можно было в трех направлениях. К Боловску, к алюминиевому заводу, благо Гесиг высадил их почти с той стороны Олимпа, где нужно, видимо, заметил на горизонте город, или к крепости на перевале.
А Рост пощурился, посмотрел на солнышко, вгляделся вдаль, где этот самый завод должен был располагаться, оглянулся туда, где находился Боловск, и вдруг растянулся на траве, словно решил устроить тут привал. Даже свое ружье отложил.
— Не нужно никуда идти, — сказал он наконец. — Они сами скоро подойдут, целым отрядом.
Он лежал вытянувшись, прикрыв локтем глаза от солнца. Тело болело больше, чем он хотел бы в этом признаться. Пернатый его понял, присел рядом, скинул ремень с пушкой, покачал головой.
— Это хорошо, а то мешок тащить… — говорил он на своем едином, из которого только половина букв звучала правильно, и Рост усмехнулся. Слишком уж бегимлеси был рассудительным, даже в такой момент. — А когда они?..
До подхода высланного из алюминиевого завода отряда оставалось часа три, не больше. Те, кто должен был двинуться из перевальской крепости, должны были подъехать чуть позже, но на какой-то машине, которую сейчас
До встречи с людьми, скорее всего знакомыми, едва ли не родными, оставалось часа четыре, и то если посланные на разведку будут не в меру осторожничать. Можно было подождать, они с Шипириком ждали больше трех лет. Но теперь с этим покончено. В этом Рост был уверен, вернее, знал наверняка.
Их подберут еще до того, как выключится солнце.
Экспансия
Часть 1
Сходить, не зная куда
Глава 1
Рост потянулся, руки, ноги, даже шея и торс – все стало «не своим», от долгой и вынужденной неподвижности такое случается. Но в том, что происходило, было что-то еще, более сложное и малопонятное. И сразу же услышал приказ Баяпошки:
– Не вертись.
Ростик немного рассердился. Но скорее от смущения, которое он теперь почему-то постоянно испытывал перед этой красавицей, его бывшей женой, аймихошей и художницей, матерью его второго сына Гаврилки, сестрой его нынешней жены Винрадки. Она сидела с задумчивым видом перед огромным, чуть не в половину чертежного стандарта, листом шершавой бумаги и старательно водила по нему толстым черным карандашом «Кремль». На Роста она почти не смотрела, но иногда он чувствовал идущую от нее волну горячего внимания. А ведь обещала не усугублять…
– Ты кого рисуешь? – спросил Рост, давая выход смущению. – Меня или как договаривались?
– Как договаривались, – быстро отозвалась Баяпош-хо. – Не злись и не волнуйся, все получится.
Договаривались они о том, что Баяпошка будет рисовать всех тех, кого Рост встречал в своем плену, – чегетазуров, несупен, ярков, вас-смеров, кваликов, вырчохов, Докай, боноков и тех, других мдуз, которые ходили по Нуаколе в жестких прозрачных скафандрах и иногда выпускали какой-то пар, от которого все прятались. Словом, тех, кого он был способен отчетливо вспомнить, хотя, если бы он действительно постарался, вспомнить, разумеется, смог все – тренировки аймихо, которым Гринева когда-то подвергали, не прошли даром.
– Ты им случайно не портретное сходство придаешь? – снова спросил Ростик, потому что успокиваться не собирался. Правда, при этом он ни на мгновение не сомневался, что действительно у Баяпошки все получится. Но беда-то была в том, что у него не слишком выходило, вернее, он просто не желал вспоминать многое из того, что с ним случалось в плену.
– Я рисую, чтобы потом можно было выгравировать их на стали. Этими гравюрами мы набьем твою книгу, и тогда…
Что тогда, Рост не стал слушать.