Экспедиция в один конец
Шрифт:
— Причем — с пониманием, — убежденно произнес Крохин, вспоминая пройдоху квартиранта, находящегося в состоянии постоянной финансово–наркотической ломки. — Деньги он любит беззаветно.
— Мы посодействуем взаимности данного чувства, — со значением произнес Ассафар.
Выйдя из резиденции босса, Крохин ошарашенно помотал головой. Жизнь преподносила сюрприз за сюрпризом. И то пирожное, которое свалилось несколько дней назад буквально с небес, тоже на поверку оказалось с большим и вонючим тараканом вместо медовой начинки…
Мчась по трассе в отель, он раздумывал, а не стоит ли араба, что называется, кинуть? Взять деньги, уехать в какую-нибудь Америку, попробовать начать новую жизнь там?
Мысли путались, и концепция не выстраивалась. В конце концов он пришел к заключению, что поговорить с Игорем — дело пустяковое, и, если тот от сделки откажется, пусть араб решает свои проблемы сам, а он, Крохин, прибыв на родную землю, будет действовать по обстоятельствам. А коли дойдет до горячего улизнет, и провались этот араб ко всем его мусульманским чертям!
Вот так!
Вечером он ехал с Игорем и с его дружками–качками из Шарджи в соседний Дубай.
Был четверг — день, означающий здешнюю субботу. Дорога, обычно занимающая тридцать пять минут, обернулась часом с гаком — в город, тонущий в мареве реклам, тянулись тысячи автомобилей: народ спешил поразвлечься. Завтрашний день — пятница — был аналогичен российскому воскресенью.
Блеклые и даже незаметные в дневные часы щиты над тысячами магазинов и ресторанов расцвели неоновой радугой. Небоскребы сияли прямоугольным обрамлением огней и фиолетовым мерцанием искр–подсветок.
— Во житуха у тебя! — обращаясь к Крохину, восклицал качок Алексей. Класс! Море, солнце и бабы круглый год! Плюс — экзотика! Жизнь! Нам бы так! Да, братки?
— Знаешь, — отозвался Крохин устало, — я как-то в Москве с одним знакомым врачом–гинекологом его тачку после ремонта забирал. В тачку слесарь влез, что ей гайки–шестеренки менял. Ну, поехали в проверочный рейс. Тачку сделали на пять с плюсом, и гинеколог, значит, аж светится от восторга… И говорит слесарю: эх, машина — это великолепно! Ехать вот так… шелест шин, мягкий руль… Наслаждаясь дорогой, простором и… прочим, что заключено в моторе. Ты, дескать, слесарь, ты не поймешь, ты все о своих шестеренках талдычишь…
Качок Михаил, уразумев двусмысленность крохинской притчи, поинтересовался, как обстоит в данной арабской стране дело с продажными женщинами.
— Не проблема, — последовал вдумчивый ответ старожила. Припарковав машину на одной из торговых улочек, разбрелись по магазинам: качки отправились на закупку автомобильных сирен, а Игорь пожелал навестить с советчиком Крохиным ювелирную лавку.
Склонившись над длинным застекленным прилавком с россыпями серебра и злата, они не сразу заметили появления в лавке низенького рыжебородого парня, с взволнованным напором обратившегося к Игорю: дескать, он только что был в лавке, выронил здесь перевязанную резинкой пачку долларов, в чем уверен наверняка, а потому интересуется, не видели ли соотечественники драгоценной пропажи?
Получив отрицательный ответ, рыжебородый категорически потребовал предъявить ему к опознанию имеющиеся у Игоря и Владимира деньги, ибо свои, мол, он безусловно и с первого же взгляда узнает.
Скривившись брезгливо, Игорь уже полез за бумажником, но искушенный Крохин, досконально изучивший повадки и трюки местных российских мошенников, решительно рыжебородого человека отстранил, посоветовав ему вызвать полицию.
— У нас, друг, есть декларация, счета из магазинов… — сообщил внушительно. — Полиция все сверит… Тем более, может быть, "ломать" деньги ты умеешь, едва к ним прикоснешься, а вот менты — нет…
Услышав такого рода рациональное предложение, мазурик–истец, скрежеща зубами, лавку незамедлительно покинул, растворившись в толпе.
— Так это меня бы сейчас хлопнули?! — с восторгом уяснил Игорь.
— Естественно. Пошел бы на поводу — запрягли! — подтвердил Крохин. — Тут виртуозы… Челноки-то не с кредитками ездят, а с "котлетами"… Одно движение — и от "котлеты" пропадает две трети…
— Ну, с меня причитается…
— Да ладно, ты бы со своими бычками наверняка бы добился правды…
— Чего ее добиваться? — искренне удивился Игорь. — Люди сделали работу…
— А, ну да… коллеги! — сказал Крохин ядовито.
— А это ты как уж хочешь считай… — внезапно нахмурился Игорь.
Крохин, взглянув на его помрачневшее лицо, счел необходимым от развития данной темы отказаться.
Качки, увешанные сумками и пакетами с покупками, ждали их у автомобиля.
Сгрузив благоприобретенные пожитки в багажник, бандит по имени Алексей доверительно Крохина спросил:
— Ну так как тут это… насчет оторваться?
— А стоит, думаешь?
— Чего там думать! На работе по лезвию ножа ходишь, дома — по струнке… А жить когда?
— Тогда так, — сказал Крохин. — В Дубае два центровых бардака: "Гараж" и "Панорама". Оба — с официальным гордым статусом дискотек. Шлюх — как дерьма на скотном дворе. — Искоса он посмотрел на Игоря.
Уловив его взгляд, тот скучным голосом произнес:
— Я уже человек пожилой, а вот ребята, если им надо, пусть снимают…
Вскоре они сидели за стойкой бара в прокуренном полумраке, озирая стоящие в помещении, и в самом деле напоминавшем огромный гараж, кузова старых "Кадиллаков" без крыш с оборудованными в них столиками, жестянки номерных знаков на стенах, подиум, где под гремящую музыку оттанцовывала разномастная публика, в том числе — десятки проституток, прибывших сюда из бывших восточных республик СССР и Украины.
В изобилии было представлено местное расслабляющееся народонаселение, исключая, естественно, аристократов–арабов. Рекой лился везде и всюду строжайше запрещенный алкоголь…
— Вот, — комментировал Крохин грустно. — Смотри, Игорек… Вся мразь Страны Советов. Все доступно. А водки — залейся. Бутыль "Смирновской$1 — сто баксов. Только плати.
— Все твари отечественные, и все страшны, как заброшенные кладбища, — с неудовольствием сказал Алексей. — Какие-то уцененные бляди, короче…
— Ну давай тогда рванем в "Панораму", — предложил Крохин. — Там филиппинки, индуски и китаянки. Гадючник поменьше, с экзотическим уклоном, но суть та же.