Экспедитор

Негатин Игорь

Пока Рогов подписывал все необходимые документы и наблюдал за началом погрузки, я прошел в соседний зал, где на тележках стояли капсулы ГТМ с распахнутыми люками. Грузовой транспортный модуль – эдакая сигара, выкрашенная в цвет хаки, длиной чуть меньше четырех метров и диаметром около метра.

Есть еще и ДТМ – десантный, рассчитанный на двух человек со снаряжением. Торпеда, с помощью которой мы и перемещаемся между мирами. От грузового отличается наличием бортового компьютера, рацией, двумя камерами для видеоконтроля перед выходом и местами для экипажа. Для экспедиторов ложементы изготавливаются индивидуально, а между рейсами хранятся в боксах, там же,

где и прочее оборудование, за исключением личного оружия.

Рядом с нашими стояло несколько капсул поменьше размерами. Эти предназначены для отдела Владислава Талицкого, изучающего миры-призраки. Одна из них была разобрана, а бородатый механик ковырялся в проводке и тихо матерился сквозь зубы. Влада не любили. Парень, конечно, гений, этого не отнять, но с гнильцой. Последний проект, над которым он трудился, был полностью засекречен. Причин не знаю, но коллеги, имеющие допуск к этой информации, его откровенно презирали.

Позади меня послышались шаги. Рогов…

– Сергей, я все проверил и подписал.

– Вот и славно. Пошли, снаряжение проверим.

– Оружие?

– Куда же без него…

В оружейной комнате было пусто, но едва мы закрыли дверь, как из подсобки появился один из сотрудников. Огладил усы и молча кивнул на журнал. Еще одна подпись, и на стол с глухим металлическим стуком легли две брезентовые сумки с нашивками, на которых красовались наши личные номера и фамилии.

Что касается карманной артиллерии, то в Сотке есть прекрасное правило: «Экспедитор выбирает оружие сам!» Если его нет в арсенале, в чем я сильно сомневаюсь, – достаточно написать аргументированную заявку. Мы стараемся не перебарщивать с пожеланиями, тем более что выбор – как отечественного, так и иностранного – богатый. Ограничений нет. Само собой, это касается лишь тех миров, где работают постоянные экспедиции. Если мы отправляемся на встречу с агентами-одиночками, а случается и такое, то выбор определяется эпохой параллельной реальности. Никто не позволит тащить современное оружие, если «на том свете» глухое Средневековье. Да, есть и такие миры, но про них расскажу в другой раз. Я чаще всего работаю в более цивилизованных, или, если позволите, в постцивилизованных мирах.

Так, что у меня здесь… Автомат Калашникова, а точнее АК-103, калибра семь шестьдесят два. Доработанный обвес, прицел Aimpoint Micro T-2, шесть запасных магазинов и разные не стоящие упоминания мелочи. Рядом лег Glock-17 и четыре магазина. Да, пистолет у меня иностранный. Что бы ни утверждали, лучше него ничего не придумали. Вы не согласны? Ваше право. Будет возможность выбрать – выберите что-нибудь другое. Дело личное, можно сказать, интимное. Лешка Рогов более патриотичен. Рядом с его автоматом лег ГШ-18.

После проверки мы упаковали оружие и боеприпасы в пластиковые мешки. Оружейник поставил пломбу – и все, с этим делом закончено. Пожалуй, я не стану описывать остальную часть подготовки. Полагаю, что прочее заинтересует вас гораздо меньше. В снаряжении нет ничего фантастического. Медикаменты, запас пресной воды, пайки на неделю, лагерные пожитки, спальники и палатка.

Закончив с делами, поднялись наверх и вышли на свежий воздух. Бабье лето… Паутинки летают. В лесу, говорят, грибов много уродилось. Я бы не отказался прогуляться, но кто же нас выпустит за пределы периметра? Задание получили? Получили. Вот и сидите в секторе. Кстати, это еще одно из правил. После получения задания мы ограничены в перемещениях. Можем пройти в штабное помещение и дежурку, где есть несколько комнат для отдыха.

За оградой послышалось

лошадиное ржание, оправдывающийся лепет и женский крик:

– Федоров, приведи лошадь в человеческий вид! Вольт должен быть круглым! Круглым, твою дивизию, а ты чего яйца квадратные выписываешь! Не можешь больше?! Тогда еще четыре круга! Пошел!

Я не выдержал и засмеялся. Вчера из Крыма вернулась Татьяна Гончарова – каскадер, а заодно наш инструктор по фехтованию и верховой езде. Навыки в некоторых мирах просто необходимые. Было бы хорошо зайти, поболтать за рюмкой чаю, да времени не осталось. Разве что выспаться…

3

Ночь выдалась паршивой. Напарник, занявший соседнюю койку, оглушительно храпел, и я долго не мог уснуть. Еще один признак накопившейся усталости. Раньше такие мелочи не тревожили. Нет, все-таки пора в отпуск. Крым, хорошее вино, женщины – и никаких чужих миров.

Под утро начал накрапывать дождь. Хорошая примета – дорога будет чистой. Скромный завтрак, чашка крепкого кофе – и на выход. Лешку Рогова слегка трясло. Он храбрился и даже пытался рассказать какой-то бородатый анекдот, но оборвал его на середине фразы и затих. Аккурат в тот самый момент, когда мы подошли к шлюзам.

Дежурная проверка, и за нашими спинами закрылась тяжелая бронированная дверь. В этой каморке лежала аккуратно сложенная одежда и сумки с оружием. Переодеваемся, снимаем пломбы с баулов и набиваем магазины. Конечно, это можно было сделать и вчера, в оружейной, но правила есть правила. Теперь у нас только один выход – на посадку. Закончив с делами, я убрал пистолет в набедренную кобуру и повернулся к Лешке:

– Ты готов?

– Почти. – Парень попытался улыбнуться, но улыбка получилась ненатуральной.

– Оставь в покое разгрузку. Наденешь ее на той стороне, – посоветовал я и, видя, что он меня не понимает, пояснил: – Ты забыл про ложемент. Тебе будет неудобно.

– Да, конечно, – кивнул он и смутился окончательно.

Если приглядеться, можно было заметить, как дрожат его пальцы. Предстартовый мандраж. Это пройдет. Со временем.

Через несколько секунд открылась дверь, похожая на люк подводной лодки. В зале, на рельсах, стояли подготовленные к отправке капсулы. Вдоль бетонных стен змеились кабели силовой установки, которая виднелась в конце зала, – шесть металлических колец, каждое из которых напоминало покрышку от БелАЗа. В этом «тоннеле» мы и исчезнем. На одной стене поблескивали узкие, похожие на бойницы окна с массивными рамами и толстыми стеклами.

Наш десантный модуль стоял третьим в этом импровизированном составе. Это сделано специально, чтобы максимально обезопасить экипаж. Иногда, во время «длинных» сеансов связи, когда отправляют пять или шесть капсул одновременно, могут появиться помехи, и канал захлопнется, как подхваченная сквозняком дверь. Чаще всего это случается или в начале переброски, или в конце. От капсулы, попавшей под обрыв канала, остаются лишь оплавленные фрагменты.

Ничего… Это в первый раз страшно. Потом привыкаешь и на десантирование смотришь как на неизбежное зло. Не знаю по какой причине, но мне вдруг вспомнился один психолог из числа столичных светил, подчиненных нашему мирному ведомству, который приезжал собирать материалы для своих исследований. Он был откровенно поражен результатами проведенных бесед. Так искренне удивлялся, что стоило больших усилий не расхохотаться, наблюдая за его гримасами. Не знаю, что он подумал и какие выводы сделал. Что личный состав подкармливают какой-нибудь химией, чтобы не сбрендили от свежего воздуха?