Эксперимент Не Удался

Игнатова Теодора

Бестия отмирает и принимается командовать парадом, отбирает Алексу у жениха. Пальцы влюблённых с трудом расцепляются. Рыжая строго отдаёт указания кому и куда бежать, сама утаскивает невесту в дом. Причитает на растрепанные волосы, придирается к украшениям, что забыла надеть. Куда там, не до них было.

Как только буквально на минутку остаются одни, Алекса говорит:

— Твой план не удался, он не пришёл, — используя самый высокомерный тон, на который только способна.

Виктория ахнула от неожиданности и замерла на месте, лицо побледнело, плечи заметно опустились. Не ожидала, что её раскроют так запросто. Вздохнула не таясь, взяла

себя в руки, продолжила причитать, расточая явное недовольство. Шанс мизерный, но был. К тому же строптивая девчонка могла взбрыкнуть и отказать брюнету. Не почувствовал подаренную возможность, сдался трусливо, буйствовала зачинщица похищения. План, казалось продуманный до мелочей, разлетелся вдрызг о глупое упрямство и гордость.

Две капли упало и стихия отступила не тронув украшение из живых цветов, ветер еле заметно шевелил объёмную зелень на арке. Буря миновала, торжество задуманное на свежем воздухе спасено. Алекса понафантазировала так, будто на дворе лето, теперь гости сетовали на неугомонную натуру, желающую поиздеваться. Ноябрь, а она облачённая в невесомое кружево, с прозрачным рукавом, шагает так, словно для неё пятнадцать градусов это палящее солнце, высоко подняв голову и расправив плечи. Не каждый готов повторить подобное и практически все кутаются в тёплую верхнюю одежду. В прошлом расставила точки, ни одной запятой, навела мосты по-взрослому, под руку ведёт Артемьев, скрывая за маской непроницаемости трепет.

Виктория хмуро наблюдает, как Грановский встречает будущую жену, протягивает ей навстречу обе руки, улыбаются, смотрят только друг на друга, им плевать на присутствующих. Нетерпеливо, одновременно говорят да со смехом, работник загса удивлённо вскидывает брови, речь только начата, а уже в процессе обмен кольцами, долгий поцелуй. У них свои законы, плевать как должно быть и как надо. Церемония прошла без лишнего пафоса и ненужных слов, заняла буквально пару минут. Фотограф и то дольше строит под свои шаблоны.

— Вик, что за выражение лица? — на ухо шепнул муж.

Она вздрогнула и не ответив отмахнулась. Росписи в последнюю очередь, клятвы верности для красоты обряда пропустили, разочарованно прикрывает глаза. Кадром на повторе в памяти каждая секунда, изуродовали от души. Ловит глаза сына, ухмыляется, его задумка полностью, куда ж ты сунулся тягаться с такой оторвой.

Поздравления, шампанское, смех гостей. Алекса практически залпом осушает бокал и смотрит прямо на неё, долгим, тяжёлым взглядом. Запомнила, отомстит, как подвернётся случай, так протащить по эмоциям безнаказанным не останется. Попробовать всё равно стоило.

Грановский не выпускает из рук молодую жену и кажется грезит избавиться от гостей, заполонивших дом. Вика усмехается и вздыхает тут же. Да будет так, раз суждено, изначально это был лучший вариант по всем показателям.

Столько сил, нервов и мучений, умолчим о суммах, а всё пролетело как одно мгновение. Раз и готово, остальное лишнее. Алекса не хотела никаких ресторанов, лёгкую вечеринку в приятной компании близких и родных. Артемьев, скупо улыбается и частенько задумчиво поглядывает на дочь, между бровей залегла глубокая складка. Ответив на звонок, несёт ей телефон. Алекса удивлённо принимает, сунув бокал мужу.

— Поздравляю, — сухо звучит в трубке.

— Уимберг, мог бы и лично явиться.

— Знаешь же, не мог. Подарок с меня, при встрече.

— Ну, спасибо.

— Может плевать на всё, рванём к океану? — вдруг спросил мягко Андрей.

По

плечам побежали мурашки от подобного тона.

— Муж наврятли отпустит с тобой.

— Да, наврятли. А жаль, — сбросил.

Брови девчонки взлетели на лоб. И что это было, шутит, али нет? Поздравил называется. На душе тревога, сердце быстро бьётся, затрудняя дыхание. Грановский, по глазам видно, пытается влезть к ней в голову.

— Всё хорошо, просто поздравил, — пытается развеять тревоги, теперь уже мужа.

Отбирает бокал и залпом осушает, Грановский не успевает перехватить.

— Алекса, ты мне…

— Не напьюсь, только, если слегка, напоследок. Дальше, я обещаю, буду примерной женой, — выдыхает.

— Посмотрим, — прячет улыбку. — У тебя тридцать дней на смену фамилии.

— О-о, боже, ещё гости не разошлись, а он уже пилит меня.

Обняла за талию, прижалась крепко к груди, прикрыв глаза вздохнула. Не успел сжать в ответ, встрепенулась, посмотрела на зажатый в руке букет, чего таскает, надоел. Маленький, из нежнейших, белых фрезий, он должен быть подарен следующей приговорённой. Слова не обронив, уверенным шагом направилась к подруге, не доходя загорланила.

— Алёна!

Вздрогнула разворачиваясь, глаза перепуганные, с вопросом: что я натворила.

Алекса подошла ближе и сунула в руки со словами:

— Забирай, ты следующая.

Илья нервно хохотнул и отпил из стакана. Раздались скромные аплодисменты, подхватили и остальные, превращая в оглушительным шум.

— Готовься переросток, — сказала Алекса с усмешкой.

* * *

Сердце надрывно стучит, руки дрожат. Богдан сидит в коридоре детской травматологии, откинув голову смотрит в потрескавшийся потолок. Выбора не было, его видимо изначально не было. Сколько раз можно долбать тебя придурок по башке? Не твоя она! Не твоя. Но зато так много понял, осознал свои тупые ошибки. Правда поздно уже, но уж лучше поздно, чем никогда. Напротив сидит Уимберг и смотрит на него. Такой ледяной взгляд сложно не ощущать. Тот кто уже однажды способствовал их расставанию, дважды! Да кто его знает на самом деле кто. Он, она, они все. Судьба злодейка издевается, это ж надо было так влететь. Попытка обречена была на провал изначально, так и долбит мысль по мозгам.

Ну не мог он бросить на дороге ребёнка. Не мог, убеждал себя. Благодаря оперативности и вовремя оказанной первой помощи, у пацана больше шансов не остаться инвалидом, да и вообще выжить. Опустил взгляд с обшарпанного потолка и уставился на Уимберга, тот действительно его гипнотизирует. Про себя усмехнулся. Судьба гадкая злодейка. Захотелось взвыть вслух. Всё он слышал, поздравлял её и видимо под стебать не забыл, предложил сгонять к океану. Зашибись, кровь бурлит, руки чешутся кинуться на мужчину напротив. Не за океан, далеко не за это, а всего лишь за то, что вот так просто может ей позвонить и поболтать.

— К ней бежал? — вдруг заговорил Андрей.

Богдан даже вздрогнул, опалило жаром изнутри.

— Какое тебе дело, куда и зачем я бежал.

Уимберг пакостливо усмехнулся.

— Если бы не пацан, я мог бы подкинуть.

Богдан с минуту пристально смотрел в глаза. Чего он добивается? Чего хочет? Нового мордобоя? Сидит, издевается. А как по ранам-то проходится.

— А мог бы и переехать, — добавил зловеще Уимберг. — Вылетели на красный.

Богдан сдержал вздох, опустил голову, обхватывая ладонями, запустил пальцы в волосы, да так и остался сидеть.