Эксперимент
Шрифт:
Однажды, меня отловила Нина Серьгеевна.
– Петр Михайлович, пора. Нас поджимают сроки, мы уже выходим из графика.
– Неужели даже на мои отношения есть график?
– А как же. Это же наука, а не ваше удовольствие и потом, мы не можем из-за вас ввести дублера. Поторапливайтесь Петр Михайлович, тем более, что я слежу за вами и вижу, Юля готова. Кстати, Эльвиру говорит, что вы прекрасно подготовлены, она в восхищении от вас.
– Разве ее не отпустили?
– Конечно нет, а второй дублер. Кончим программу, отпустим.
– Я постараюсь, Нина Серьгеевна.
–
Новоселье справили мы отлично. Было вино, много еды и, конечно, танцы. Юля пьяная от вина, несла всякую чушь и все чаще повисала на мне. Когда гости стали расходиться, Юля храбро заявила, что останется вымыть посуду. Каждый понял это по своему.
Как только захлопнулась дверь за последним гостем. Юля подошла ко мне, подтянула к себе мою голову и поцеловала....
Я ее ласкал всю ночь и довел до такого состояния, что она как тигр сама набросилась на меня. Несмотря на то, что ей было больно, она требовала еще... Браво Эльвира, я сдал экзамен.
В тот день нас никто не тревожил, а вечером пришли девчонки и поздравили нас обоих.
Мы зажили как муж с женой, правда не расписываясь, упиваясь друг другом. Как-то Юля мне сказала.
– Знаешь, Петя, меня ведь Нина Серьгеевна так обрабатывала, что бы я сошлась с тобой, что пригрозила, если к 10 числу не сойдусь, меня от сюда выгонят.
– Я тоже испытал силу ее давления. Но мне кажется, мы с тобой хорошая пара.
– Поцелуй меня Петя. Меня трясет каждый раз, когда ты прикасаешься ко мне. Петя... Петя... Боже мой, не здесь, пошли на кровать.
В нашей группе появился дублер, Федор Николаевич. Уже впятером мы спешно осиливали курс управления кораблем.
Меня и Юлю вызвали к руководителю проекта. Там была Нина Серьгеевна.
– Нам надо решить некоторые практические вопросы, - начал Григорий Степанович.
– Уточним подготовку корабля, маршрут и разное. Начну я. Корабль готов. Вам надо побывать на нем, изучить содержание шкафчиков, прощупать систему регенерации и очистки воды и воздуха, баню, в общем просмотреть все. Но нужен ваш совет. Какой формы должна быть кровать. Нина Серьгеевна настаивает на вашей фантазии в данном вопросе.
– И сейчас говорю, это их дело.
– Вы поняли ребята о чем я говорю?
– Да, - начал я, - но лучше пусть скажет все Юля.
Юля притянулась к уху Нины Сергеевны и что-то зашептала.
– Хорошо, Юля. Юля предлагает использовать кресла, но так, чтобы ноги можно было закрепить под небольшим углом. Так Юля?
– Да, Нина Серьгеевна. Как подвижные.
– Что значит подвижные?
– Ну, ноги что бы можно было раздвинуть и чуть-чуть разместить их выше туловища,- вспыхнула Юля.
Григорий Степанович задумался.
– Мы вообще-то готовим монолитные кресла, но здесь надо все продумать, чтоб и сидеть, и преодолеть нагрузку, и спать. Ладно поломаем головы. Еще один вопрос, баня. Петр Михайлович предлагает, сделать дополнительные габариты шторок. Но увы, места нет. Каждый сантиметр рассчитан.
– Григорий Степанович, - опять пошла в атаку Нина Серьгеевна, - уберите печь, чуть ближе к креслу Петра Михайловича. Он прав. Если Юлечка будет в положении, то конечно, нужно менять шторки.
– Печку нельзя двигать, здесь лучше тепловая изоляция и безопасней при перемещении.
– Тогда придумайте что-нибудь, ведь хорошие головы там есть.
– Хорошо, - с раздражением произнес Григорий Степанович.
– Теперь о маршруте. Мы отнесем ваш корабль несколько в сторону от маршрутов обычных полетов станций. Главный настаивает на секретности полетов. Пусть американцы думают, что это беспилотная станция.
– Почему?
– удивилась Юля.
– Потому, что он не верит в удачу эксперимента, сейчас. Ученые раскололись на два лагеря. Одни за эксперимент сейчас, другие предлагают его перенести лет так на двадцать. То что он нужен, ни кто не сомневается. Просто, лет через двадцать, техническое развитие будет еще лучше и в тех условиях, может быть рожать будет легче. В случае удачи, мы вас раскрываем, в случае провала, ни кто ни о чем не узнает.
– Что вы понимаете под словом "провал"?
– заволновалась Юля.
– Вдруг, ты не родишь, предположим.
– Да ладно вам запугивать девочку, - выступила Нина Серьгеевна.
– Юля, все будет нормально. Что лет через двадцать женщина будет рожать в невесомости, что сейчас, от этого женщина не измениться.
– Ладо, ладно. Всеравно, главный будет делать все по планам расписанным на пятилетку. В эту пятилетку только ваш полет.
– Ну и правильно.
– Теперь разное. Так как маршрут меняется. Могут быть всякие неожиданности. Например, американцы, подумают, что ваша станция-спутник шпион и могут расстрелять вас лазерным лучом. Не бойтесь, вам ни чего не будет, у вас потемнеет только стекло иллюминатора и может выйти из строя оптика..
– То есть, вы хотите сказать, что мы вообще можем оказаться без телевидения и окна?
– спросил я.
– Я вас просил просто не пугаться. Идет скрытая война между двумя странами. И все что я говорил, может произойти, только в том случае, если вспышка лазера будет при включенной оптике или открытом иллюминаторе, поэтому нужен асинхронный режим включения связи или шторок иллюминатора. Понятно?
– Понятно.
– У меня вроде все. У вас что-нибудь есть?
– Нет.
Наша группа облазила весь корабль. Девушки восхищались, стопками детских пеленок, подгузников, гигиенической бумаги, детской одеждой и всякой-всячины, необходимой ребенку и матери.
Федор Николаевич оказался не плохим мужиком и мы быстро подружились. Он приударил за Лидой и, вскоре, получив квартиру, поселился с ней там.
Однажды, я собирался поехать в город и у проходной встретил Галю, которая с чемоданами стояла у легковой машины.
– Галя, ты куда?
– Все уже, Петр Михайлович, поезд ушел. Не нашла жениха, теперь ухожу в отпуск. Может после отпуска для меня что и найдут.
– Ты даже не попрощалась с нами.
– Зачем, Петр Михайлович. Я оставила записку. Юля и Лида все поймут. Вы сами-то сейчас куда?