Экстерминатор. Том 2
Шрифт:
Так вот, даже без практики с всяким оружием Мозг оценивал меня как бойца очень высоко. И явно не льстил: не умел. Несколько раз он очень неприятно характеризовал (в ответ на прямой вопрос) мои знания и когнитивные способности.
Ну а тактика применения оружия… да ничего принципиально нового не придумаешь, хотя тренироваться, естественно, надо.
В общем, вариант заробатка как экстерминатора-бойца, наёмника, был вариант два, как заработать денег. И звёздная база на Денебе была актуальна не только как источник «работы», но и источник непосредственно оружия. На Энериде его толком и не было, в смысле ручного. Так-то сам кораблик-исследователь выходил очень «зубастым»:
«Уровня ударного крейсера Империи, капитан Керг». Что открывало «третий», гибридный
Но до Денеба я с этими вариантами не определился. Нужно больше данных, нужны разговоры с людьми (а может, и не людьми), посмотреть на предложения. Короче, определится «на месте». У Мозга всё же данные-информация довольно специфическая, не столько для силовика, сколько для исследователя-археолога-гробокопа. Схожего с экстерминатором немало, но и отличий до чёрта.
Ну а зарабатывать мне ТОЧНО надо. Пролюбить Энериду — это надо быть таким долболюбом, которым я никогда не был, не есть и не буду!
Подумал и потопал я в зал искрела. Хоть делом зймусь — моё участие в навигации и движении Энериды заключалось в устном приказе. Вроде бы были ситуации и оборудование, в основном, оружейного толка, которое управлялось «лично». Но это не точно: такого на борту Энерида не имела, так что просто «есть данные» от Мозга.
Стал в искреле отстреливать, отжигать, деструктурировать всякую пакость и не только — были и люди в противниках. И занимался этим субъективные сутки, до отчёта Мозга о выходе на стартовую траекторию. Тоже ограничение — сам он в гипер войти вроде бы вообще не мог. По словам Мозга — не только программное ограничение, он ещё какую-то мистику нёс. Но, думаю, эта мистика была «запрограммирована», чтобы Мозг не слишком самостоятельным был, хотя чёрт знает. По факту выходило, что нужен конкретный и однозначный приказ капитана, для выхода в этот мю-гипер-шмипер.
Отдал приказ, полюбовался на черноту за бортом — света за ним быть не могло физически, но желание «глянуть» своими было практически непреодолимо. Я его и не преодолевал, глянул в обзорную стену (фактически, любая внешняя стена Энериды могла менять прозрачность в видимом и не только спектре, не снижая прочностных и защитных характеристик кроме «зоны прозрачности», как понятно). И вернулся в зал искрела. А там, продолжая отстреливать пакость, осваивая гравибайк и десантный ранец — думал. Насчёт того, что, по уму, надо было мне торчать в солнечной системе ещё не один месяц, изучать данные Мозга. Пусть неполные-урезанные, но надо бы. А «бы» — потому что я человек. И если с шилом в жопе справиться можно (хоть не без труда), то вот с ностальгией, волнением, депрессией и дурацкими мыслями рядом с Землёй — никак. Вообще никак, разве что глушить себя седативами и транками до состояния овоща. А в таком состоянии всё, что можно изучать — это мягкость подушек, да и то не особо интересно.
Так что я, в некотором роде, убегал. Но даже стыдно не было, хотя… На последнем я закатил себе очередной, бесчётный мысленный подзатыльник. У меня ЕСТЬ в Идигене небезразличные люди. Немного, но есть. При этом, я, спустившийся на Землю — сделаю им ХУЖЕ. В самом оптимистичном случае — хуже от того, что со мной сделают — я, вроде как, им тоже не безразличен.
В общем, всю неделю я из искрела не вылезал, по сути. Даже жрал бы там и спал — это было ВОЗМОЖНО. Но чертовски энергоёмко. И наводило на мысли насчёт «ушедших в трансцендентность» — были планеты, население которых исчезало без каких-бы то ни было следов насилия. Оставляя всё, включая одежду на планете. И вот такой искрел, для развитой и ОЧЕНЬ обеспеченной энергией планеты — а почему «нет»? Создавали СВОЮ галактику — а, возможно, Вселенную. А может и нет, но как вариант — мне кажется вполне возможным.
Субъективного времени я в этом невозможном месте провёл не меньше года. В постоянных боевых операциях, боях, марш-бросках и десантах. Мозг последний «месяц» «настоятельно рекомендовал» отдых. Но — нет. На Денебе отдохну. А там с Энериды сойдёт не олух, с окраин галактики и «чумной помойки», а экстерминатор, стиратель и уничтожитель Николай Керг!
Возможно я с тренировками и задолбанностью несколько перегнул. Но не свихнулся — точно. Нормальный я, нор-маль-ный! И дурацких мыслей про Землю и Идиген в голову не лезло, что отлично. И с боёвкой-оружием-техникой разобрался, что тоже неплохо.
Наконец Энерида долетела. Планетарной системы Денеб не имел — нестабильный сверхгигант, как никак. Но вот станция тут была как раз из-за «нестабильности». Называлась она «Атомиум», и полностью оправдывала название внешнем видом: вокруг центрального «ядра» вращались замкнутые кольца — «траектории электронов». И такой вид был, как объяснил Мозг, не только и не столько для эстетики. Просто база Атомиум была сложнейшим механизмом переработки и использования энергии нестабильной звезды. Например, между кольцами была атмосфера. Разряженная, не очень пригодная человеку — но была, и человек там не умрёт минимум сутки, если не будет дёргаться, даже без системы снабжения кислородом. И там же были парящие платформы с зеленью — в жизни бы не поверил! — но в пустоте, защищённые только какими-то непонятными полями-законами, парили огромные (относительно, по несколько сотен метров) диски, с домиками-дворцами и буйством зелени, водоёмами… Вроде как жили на этих островках самые обеспеченные или социально-значимые обитатели станции Денеба. Выходило совершенно сюрреалистичное зрелище, но и очень интересное, поражающее.
Мало того: на этой станции обитало двадцать миллионов человек! На одной станции, в пустой системе, двадцать миллионов ПОСТОЯННОГО населения! Это больше, чем ВСЁ население городов Земли! Да ещё и «гости станции» — чуть ли не в половину постоянного населения! Какие-то умопомрачительные цифры, которые… были обыденной реальностью. И мне к ней надо привыкать, а не лупать глазами и щёлкать клювом. А Энирида, тем временем, приблизилась к станции, ложась на орбиту вокруг неё.
— Переговоры с диспетчерской службой Атомиума закончены, капитан Керг, — сообщил Мозг. — Препятствий к приземлению челнока и вашему пребыванию на станции нет.
— Денег много содрали? — уточнил я, скаредно прикидывая невеликие финансы.
— Дюжину цифровых драхм за месяц орбитального пребывания, парковочного места для челнока и ваше пребывание на станции, капитан Керг, на что я только вздохнул.
Вроде и немного, но общий баланс угнетал. А мне ещё и оружие надо с техникой! Это средства заработка, вообще-то! Эх, вздохнул я, махнул рукой и направился к челноку. Вообще — были у меня мысли, что может что-то с корабля продать… Но оказалось, что оборудование семейного корабля критически завязано на Мозг — в общем-то эксклюзив семейства Лело, судя по всему. То есть те же шарообразные роботы — ни черта не роботы. Это эффекторы Мозга или, в крайнем случае — компьютера челнока. Манипуляторы, пусть и удалённые. Вроде могут много всего и чертовски полезны. А на деле — стоят не больше материалов, из которых сделаны. Без Мозга, само собой, продавать который мне отчего-то не хотелось.
Ладно, прорвёмся, заключил я, размещаясь в тарелке челнока, проверяя броню и оружие. Вроде запрета на него на станции нет, впрочем — разберёмся.
2. Цифровая экскурсия
Запрета на оружие на станции и вправду не было. Правда на использование летального — отвечали «автоматические системы защиты и правопорядка». Это мне на челнок пакет данных «правила пребывания на станции» скинули. Кстати интересный момент: Энерида, для станции, была тут в «первый раз», несмотря на то, что денебская станция выходила у Астекса почти базой. Дело в том, что мы с кораблём действительно «удостоверяли» друг друга, ни выходило что «спарка» «человек-корабль» новая и ни разу на Атомиуме не бывавшая. Конечно это не «вообще» — преступников искали и фиксировали, сохраняли данные и прочее. Но вот хранить отдельные, а не названные характеристики и отклики корабля не «в розыске» или с «обвинением» — было на станции запрещено. Конфиденциальность и права на информацию, почти как в родном Идигене.