Экстренный случай
Шрифт:
— Нет, лицевых снимков, очевидно, не делали, только черепные. — Лицевые снимки делаются, чтобы проверить, нет ли переломов лицевых костей. — Ничего не понимаю хоть тресни, — сказал он, постукивая пальцем по снимку. — Ничего. На мой взгляд, ничего интересного тут нет.
— Ладно, — сказал я, вставая. — Спасибо за помощь.
3
Я вошел в телефонную будку неподалеку от больничного вестибюля. Вынул записную книжку и отыскал номер аптеки и номер рецепта. Достал таблетку, взятую из комнаты Карен,
— С вами говорит доктор Бэрри из Линкольнской больницы.
Я хотел бы знать, какое лекарство…
— Минуточку, сейчас возьму карандаш. — Короткая пауза. — Слушаю, доктор.
— Имя Карен Рендал. Номер рецепта один-четыре, семь-шесть-семь-три. Выписано лекарство доктором Питером Рендалом.
— Сейчас проверю. — Телефонную трубку на том конце положили. Слышно было, как кто-то насвистывает и шелестит страницами. Затем — Да, вот он. Дарвон, двадцать капсул по семьдесят пять миллиграммов. По одной капсуле каждые четыре часа, при болях. Повторялся дважды. Хотите знать даты?
— Спасибо, нет. Благодарю за любезность.
— Всегда рады.
Я медленно положил трубку.
Что это за девица такая, делающая вид, что принимает противозачаточные средства, а на самом деле глотающая аспирин, который держит во флаконе из-под таблеток, снимающих боль в нижней части живота.
4
Дом Рендалов был очень велик; четырехэтажная белая постройка в готическом стиле, с замысловатыми балкончиками и башенками. Газон спускался прямо к воде; в общей сложности участок занимал, вероятно, два с лишним гектара. Я въехал по усыпанной гравием аллее и поставил свою машину рядом с двумя «порше», из которых один был черный, а другой канареечно-желтый. Очевидно, вся семья разъезжала на «порше». Слева от дома приткнулся гараж с серым «мерседесом» внутри. Последний, по-видимому, предназначался для прислуги.
Я вылез из машины и стал обдумывать, как бы мне проскочить мимо лакея, и тут из парадного подъезда вышла женщина и стала спускаться по ступеням. На ходу она натягивала перчатки, и вид у нее был такой, словно она очень спешит. Заметив меня, она остановилась.
— Миссис Рендал?
— Да.
Не знаю, что я ожидал увидеть, но, безусловно, нечто на нее совсем не похожее. Она была высокого роста, в костюме цвета беж от Шанеля. Волосы черные как смоль и блестящие, ноги длинные, глаза большие и темные. Ей никак нельзя было дать больше тридцати. Взгляд ее мог, казалось, заморозить воду — таким холодом от нее веяло. Несколько мгновений я созерцал ее в тупом молчании, чувствуя себя дураком и не зная, как выйти из положения. Она нетерпеливо нахмурилась.
— Ну-с, мы так и будем стоять тут весь день? У меня на это нет времени. Что вам угодно? — Голос у нее был низкий, хрипловатый, рот чувственный. Голос интеллигентный — гибкий,
— Я хотел поговорить с вами — сказал я. — О вашей дочери.
— О моей падчерице, — быстро поправила она. И двинулась мимо меня по направлению к черному «порше».
— Да, о вашей падчерице.
— Я уже сообщила все полиции, — сказала она, — И к тому же я опаздываю на деловое свидание, так что, если вы не возражаете… — Она открыла дверцу.
— Меня зовут… — начал я.
— Я знаю, кто вы, — перебила она. — Джошуа говорил мне о вас вчера. Он сказал, что, по всей вероятности, вы постараетесь увидеться со мной, и посоветовал мне послать вас, доктор Бэрри, ко всем чертям. — Она изо всех сил старалась изобразить гнев, но это у нее плохо получалось. На ее лице отражалось нечто иное — может, любопытство, а может, и страх. Она села за руль. — Будьте здоровы, доктор.
Я нагнулся к ней.
— Действуете согласно инструкции?
— Обычно я следую советам своего мужа.
— Но не всегда.
Она хотела было включить передачу, но остановилась.
— Вы о чем? — спросила она, держа руку на переключателе скоростей.
— Я хочу лишь сказать, что ваш муж, по-видимому, полностью не отдает себе отчета в происшедшем.
— Думаю, что отдает.
— Вы сами знаете, что нет, миссис Рендал.
Она выключила мотор и посмотрела на меня.
— Чтобы через тридцать секунд вас не было на нашей территории, — сказала она. — В противном случае я вызову полицию. — Однако голос ее дрожал и лицо побледнело.
— Вызовете полицию? По-моему, это было бы с вашей стороны опрометчиво.
Она взяла тоном ниже:
— Зачем вы явились сюда?
— Хочу, чтобы вы рассказали мне о той ночи, когда вы привезли Карен в больницу.
— Если вы хотите знать о той ночи, то пойдите взгляните вон на ту машину, — она указала на желтый «порше».
Я подошел и заглянул внутрь.
Я увидел какой-то кошмар. Все вокруг было в крови: место шофера, место пассажира рядом, приборная доска, руль. Даже коврик на полу был покрыт буро-красной корочкой. Литры крови были потеряны в этой машине.
— Откройте дверцу, — сказала миссис Рендал. — Пощупайте сиденье.
Я повиновался. Сиденье было мокроватое.
— Три дня прошло, — сказала она, — и все еще не высохло. Вот сколько Карен потеряла крови. Вот что он с ней натворил.
— Это ее машина? — спросил я, захлопнув дверцу.
— Нет, у Карен не было машины. Джошуа не хотел, чтобы она имела собственную до совершеннолетия.
— Тогда чья же?
— Моя, — сказала миссис Рендал.
Я кивнул на черный автомобиль, в котором она сидела.
— А эта?
— Это новая. Мы купили ее вчера. То есть я. Джошуа дал согласие.
— А что вы собираетесь делать с желтой машиной?
— В полиции нам рекомендовали подержать ее пока, на случай, если понадобится в качестве вещественного доказательства.
— Что в точности произошло в воскресенье ночью? — спросил я.
— Я ничего не обязана вам сообщать, — сказала она, поджав губы.