Экзамен на выживание
Шрифт:
– Ребята, по состоянию участников первого похода вы можете судить, насколько сложным был маршрут. Завтра вам предстоит узнать непосредственно на месте, какие именно сложности вас ожидают на пути. А сейчас я познакомлю вас с условиями похода. Может быть, для вас станет неожиданным изначальное условие, но руководство Школы посчитало его необходимым для экзаменационного похода. Вашу команду мы разделим на две группы по трое человек, каждая из которых начнет путешествие из собственного пункта отправления. Через трое суток вы, следуя указанному маршруту, должны будете встретиться в обозначенном
– В деревне, что ли? – перебил руководителя нетерпеливый Костя.
– Нет, это будет не населенный пункт. Место встречи представляет собой широкую поляну – так что, если немного уклонитесь от курса, то не промахнетесь! – на которой выстроен большой шалаш с запасом продуктов питания на последующие четыре дня пути. Там вы сможете отдохнуть, если, конечно, придете в срок, выспаться по-человечески (на удобных лежанках, а не в спальных мешках на земле!), и продолжить путешествие уже все вместе с новыми силами.
– Можно узнать, – вытянула руку Рита, – как будут распределены группы?
– Да, сейчас я все скажу! – Сергей Викторович достал из ящика стола крупномасштабную карту какой-то лесистой местности и повесил ее на стену. – Первая группа, состоящая из Игоря, Кати и Вадима, отправится вот отсюда, – и ткнул указкой в точку на карте.
– Сергей Викторович, а почему я именно с ними? – неожиданно подал голос молчавший до сих пор Вадим.
– Так решило руководство, – пожал плечами преподаватель. – По-моему, они тянули жребий. И очень прошу вас не перебивать меня – я теряю нить мысли. На все интересующие вас вопросы я отвечу в конце объяснения маршрута.
Так вот. Вторая группа – Рита, Костя и Славик соответственно – выйдет вот из этой точки. Расстояние и степень трудности пути примерно одинаковы. Встретиться вы должны вот здесь, – Сергей Викторович указал в пункт, обозначенный на карте значком в виде шалаша с белым флагом. – Следующим утром измените направление и оправитесь на север. Будете идти прямо, никуда не сворачивая, и в конце четвертого дня пути должны прийти в конечный пункт. Это также будет большая поляна, но вместо шалаша на ней будет небольшая избушка местного лесника. Там вас будет ожидать вертолет, который который в случае вашего опоздания отправится на поиски.
– А если мы случайно заблудимся, или вдруг случится ЧП? – обеспокоено спросила Катя, которая мысленно уже находилась в непроходимом лесу. – Кто-нибудь придет нам на помощь?
– Конечно, Катерина, не волнуйся! У каждой группы будет вот такая сигнальная ракета, – с этими словами Сергей Викторович вытащил из кармана какую-то штуковину, умещающуюся на его широкой ладони, и продемонстрировал ребятам. – В случае крайней необходимости вы сможете подать сигнал, и поисковый вертолет начнет действовать незамедлительно. Но, я думаю, ракеты вам не понадобятся: все пройдет благополучно, и вы без проблем доберетесь в срок до указанного пункта.
Игорь, Костя и девчонки одновременно сплюнули через плечо и постучали по дереву. Рита, конечно, не могла удержаться от того, чтобы не использовать для этой цели вместо стола Костину голову. Илья, стоящий под открытым окном аудитории и не пропустивший ни единого слова, сплюнул тоже – на всякий случай – и побежал к дереву, растущему в нескольких метрах от него. Вадим в приметы не верил – он считал, что никаких сверхестественных сил не существует, и во всем полагаться нужно лишь на себя. Славик, шестой участник похода, и вовсе отсутствовал.
«…К этому моменту у меня уже было все готово! Я видел свой план так отчетливо, что казалось, уже проделывал все до мелочей когда-то, может быть во сне. Еще бы! Ведь все мои мысли были направлены только на обдумывание плана.
До завтрашнего утра, на которое был запланирован сбор всей команды у Школы, оставалось всего несколько часов. Я должен был еще раз все взвесить, продумать каждый свой шаг, каждое действие, чтобы ничего не испортить. Я не сомневался, что эти самоуверенные придурки ничего не заподозрят, по крайней мере первые три-четыре дня. А потом уже будет поздно, слишком поздно для того, чтобы что-то исправить!
Тот факт, что я был один против этой четверки, меня не смущал. Во-первых, меня обрадовало отчисление этого рыжего задиры. Он был, пожалуй, наиболее опасным противником. Хотя бы потому, что если он что-то заподозрит, то не станет откладывать свои безумные поступки ни на минуту: первым делом поднимет переполох, посеет панику, переколотит всех, а только потом начнет разбираться, кто же виноват.
Итак, один уже был устранен с моего пути. Это во многом облегчало мне жизнь. Во вражеском стане было теперь только четыре человека. Тем не менее, самое время было подумать о пополнении моего…»
– Катя, я не могу отпустить тебя в этот жуткий лес! – сказала мама, вернувшаяся из театра.
Сегодня у нее была сложная роль, вследствие чего она чувствовала себя разбитой, несчастной женщиной в возрасте приближающейся старости. Когда она после спектакля стирала грим, ее неприятно поразило усталое лицо, покрытое сетью мелких морщинок, выглянувшее из зеркала гримерной.
А по приходе домой она застала свою до неприличия юную дочь, возившуюся с огромным рюкзаком. Катя запихивала в него какие-то канаты, крюки, старую вылинявшую ветровку… Далее безучастно наблюдать это безобразие Катина мама не могла.
– Дочь, ты слышишь меня? Вы же будете там совершенно одни, без присмотра педагога! – женщина всплеснула руками.
«Совсем, как на сцене», – подумала Катя.
– Мамочка, это не просто поход, а экзамен, – попыталась она объяснить.
– Какой еще экзамен? – удивилась мама. Тонкие линии ее бровей взлетели проворными птичками. – Разве в школе теперь сдают экзамены по физкультуре?!
Катя вздохнула: опять мамуля пропустила мимо ушей ее недавний увлекательный рассказ о Школе Выживания! Она вообще была чрезвычайно рассеянна. Катя много чего рассказывала ей о своей жизни, но выяснялось, что мама определенно знает лишь то, что ее дочь переходит в 11-й класс и заканчивает музыкальную школу. Все остальное она забывала, путала, придумывала… Одним словом, в ее голове царил невообразимый творческий беспорядок, свой собственный мир, который разительно отличался от настоящей реальности.