Экзамены для феи
Шрифт:
— Возможно. А те, у кого в крови ничего нет, должны тщательнее следить за своим обучением, — Никанория расплылась в хищной улыбке. — Ведь так, дорогие мои феи?
— Так, — заблеяли нестройными голосами, испуганно поджав хвосты.
Они забыли, что мисс Никанория тоже была наполовину ведьмой. А ведьмы, даже нечистокровные, себя в обиду не дадут.
— Полчаса вышло, — проворковала коварная наставница, — Давайте проверять.
— Мы же не успели! — начала было Нисси, но сразу заткнулась, получив в ответ ласковый взгляд голодного
Все пригорюнились, а я невозмутимо налила в колбу кристально прозрачное зелье и выставила на проверочный стол, заработав одобрительную улыбку преподавательницы.
Это вам не у пухлой Миолы крылышками махать, это зельеварение! Здесь все серьезно!
Глава 2
В комнату я приползла уставшая, измученная, опустошенная.
После зельеварения пришлось отсидеть две пары на самом скучном предмете в Академии. «Механика выявления скрытых желаний». Спецкурс для фей. Чтобы мы могли распознавать искренние желания, проводить расчеты и строить схемы их воплощения в жизнь. Это даже звучит нудно! В добавок лекции вел сухонький старикашка — профессор Модест, способный три часа подряд говорить на одном уровне громкости и без единой интонации.
Для меня посещение этого предмета сводилось к одному — не заснуть, ну и второстепенным целям — не зевать, не терять осмысленного взгляда, и не растекаться по парте. Задача, я вам скажу не из легких, поэтому каждый раз выползала из его аудитории, завешенной схемами и графиками, словно чумной зомби, бродящий по подземельям Академии.
— Привет, — Хесса встретила меня рассеянным кивком и снова уткнулась в книгу по черным ритуалам.
Так сложилось, что я единственная фея во всей Академии, проживающая в одной комнате с ведьмой. Когда поступали на первый курс, никто из феечек не захотел со мной жить, в результате меня поселили с Хессой. Вот так мы с ней и подружились.
— Как прошел день? — поинтересовалась у нее, бросив рюкзак на стул и с удовольствием опускаясь на кровать.
— Как обычно, — пожала плечами подруга, перелистывая страницу, — с последней пары сбежала.
Хесса была знатной прогульщицей и при этом училась на отлично.
В отличие от меня, которой приходилось часами зубрить фейские лекции, она хватала ведьмовскую науку на лету.
— А ты как?
— Так себе.
Тут живот громко и весьма выразительно заурчал, как бы намекая, чтобы неплохо бы его чем-нибудь наполнить.
— Опять не обедала? — посмотрела с укором ведьма. — все монеты копишь?
— Просто не успела. Забыла палочку у Миолы и пришлось возвращаться. Весь перерыв на это потратила.
— Как там поживает злобный колобок? — поинтересовалась Хессаль, имея ввиду мою кураторшу.
— Не спрашивай, — горько усмехнулась я, опускаясь на подушки, — лютовала с самого утра. Навесила мне за вчерашний прокол целых пятьдесят шабов! Представляешь? Пятьдесят!
— Ого, — она округлила
— Что??? — я аж на кровати подскочила от такой несправедливости, — всего десять?
— Да. За то, что плохо настроили ведьмовское зеркало и попались.
— Это не честно, — я со стоном уткнулась носом обратно в подушку, — вам по десять, а мне пятьдесят. Ну как так-то? Где справедливость.
— Я всегда говорила, что преподы у фей — самые настоящие зверюги, — рассмеялась подруга.
— И не говори-ка, — просипела сердито, — Злобные, толстые, с дурацкими крыльями и не менее дурацкими палками!
— Вит, заканчивала бы ты над собой издеваться и переходила бы к нам на ведьминский факультет, и дело с концом. В тебе же от ведьмы больше, чем от феи.
— Это ты маме моей скажи, — невесело усмехнулась, — если еще и я к ведьмам переметнусь, она совсем расстроится. Ради нее должна выучиться
— Ну, что я могу сказать, — развела руками Хесса, — тогда терпи.
Терплю. Деваться-то не куда. Маму расстраивать нельзя, а то она как рассердится, как устроит дома погром, такой что придётся нам всем, вместе с грозным батей ведьмаком отсиживаться в погребе. Иначе маменька так нафеячит, что мало не покажется.
— Сколько там до ужина осталось? — поинтересовалась у Хессы, когда желудок снова издал жалостливую трель.
— Еще час.
Я вздохнула, достала учебники и стала готовить домашнее задание, в надежде, что так время пройдет быстрее.
В этот миг под моей кроватью что-то заскреблось, зашелестело, загремело.
— Это что такое? — подскочив, с опаской заглянула под кровать, но там стояли всякие коробки, мешки с ненужным добром, поэтому ничего не рассмотрела. Шелест снова повторился.
— Ты еще спрашиваешь?! Кто притащил в комнату кусок упыря?
Точно! Пятка! Я совсем про нее забыла, на ночь оставила в кармане балахона, а с утра и не вспомнила.
— Выбралась, значит, из шкафа.
— Она весь день туда-сюда скачет, шуршит, прячется.
— Ладно хоть в коридор не выскочила.
— Я ей выскочу, — усмехнулась Хесса, — я наложила заклятие, такое что через порог не переступит и в окно не выпрыгнет.
— Правильно, — я с трудом могла представить, что было бы если бы Пятка вырвалась на волю и начла бродить по общаге. Тут пятьюдесятью штрафными балами не отделаешься.
Склонилась в три погибели и под кровать полезла.
— Пятка! Пяточка, выходи.
— Размечталась. Она дикая! Будешь ходить по полу, смотри в оба. Выскакивает, не пойми откуда, и полножки делает. Я из-за нее чуть нос не расквасила.
— Она не со зла, — я увидела ее в углу, между коробками и попыталась схватить. Пятка оказалась пронырливой, отскочила в сторону и исчезла между мешками, — вот ведь шустрая!
— Оставь ее в покое, — махнула рукой Хесса, — сама вылезет, когда надоест по углам ползать, да паутину на себя собирать.