Ел я ваших демонов на завтрак! Том 2
Шрифт:
Если я правильно сориентировался, то коридор шёл вдоль чёрной городской стены, а камеры располагались напротив — со стороны города. Я глянул на стену и усмехнулся — я её ни с чем не спутал бы. А здесь её даже замаскировать не пытались.
Здесь в помещении городская стена давила. Она пожирала, вытягивала силы. На улице я такого не чувствовал. Да и дома… Мой дом тоже примыкал к городской стене, но такого ощущения не было. Правда у меня дома между стеной и коридором были
Я прислушался к себе и понял, это не просто давление. Похоже стена поглощала магию. В общем-то это было логично — в конце концов, тут находятся благословлённые Всеблагой.
Но если это так, то мне нечего противопоставить Дэнки Такаги.
Шагая следом за надзирателем, я старался держать спину прямо, но всё равно при каждом шаге рубаха прикасалась к спине и мне приходилось сдерживаться, чтобы не шипеть от боли.
Чёртов ублюдок этот грёбаный палач! Придёт время и я эту брылястую суку достану! Чёрт! Как же больно!
Неожиданно раздалось:
— Кизаму!
Я повернулся на голос.
К решётке камеры, мимо которой мы проходили, прижималась Ёсико. Она была в такой же длинной тюремной рубахе, как и я.
Я рванул было к ней, но тут же получил дубинкой под рёбра. Да так, что аж дыхание спёрло от боли.
— Не трогай его, урод! — закричала Ёсико.
И надзиратель тут же лупанул дубинкой по решётке её камеры.
Ёсико отшатнулась. И я подумал: «Неужели её тоже били?» И понял: не прощу!
— Ты как, Ёсико? — спросил я и снова согнулся от удара дубинкой под рёбра.
— У меня всё хорошо! — крикнула мне вслед Ёсико.
У меня даже слёзы навернулись от этого её: «У меня всё хорошо!» Какой нафиг хорошо? Ничего хорошего нет!
— Я видел твою маму. У неё всё в порядке! — крикнул я и втянул голову в плечи.
Потому что надзиратель на одном тычке не остановился — отходил дубинкой по иссечённой спине. Ну и пофиг! Я своей цели добился — хоть немного, а успокоил девушку.
Наконец, меня впихнули в камеру и закрыли за мной дверь.
— Хоть один звук услышу, — пригрозил надзиратель. — Прибью!
Развернулся и пошёл, постукивая дубинкой по решёткам.
Идиот! Он думал, что играет на нервах, демонстрирует свою силу, а на самом деле докладывал нам, где он находится.
Едва охранник ушёл, из соседней камеры послышался шёпот:
— Кизаму! Кизаму, это действительно ты? Отзовись!
Голос был мне знаком. И в общем-то я надеялся услышать его тут.
Я подошёл к стене и ответил:
— Да, это я. А тут кто? Сэнсэй Макото?
— Да… Как же ты попался к ней в лапы, Кизаму?
Я усмехнулся от того, что «к ней», а не «к ним». Сэнсэй понимал что к чему!
— Захотел вот и попался, — ответил я, осматривая камеру.
Я был один в небольшой клетушке примерно два на два метра. Три стены глухие, одна — выходящая в коридор, сплошная решётка. Вдоль одной стены нары. В углу в полу дырка. Небольшая — не сбежишь! Хотя, бежать я и не собирался. Не за тем я сюда попадал.
— А вас за что сюда, сэнсэй Макото? — спросил я не столько потому, что действительно хотел знать, сколько для того, чтобы слышать хоть чей-то голос.
— Я получил благословение и теперь враг Всеблагой, — ответил сэнсэй Макото.
— Ясно, — ответил я.
— Что тебе ясно? — вздохнул за стеной Макото.
— Ясно, что дело тёмно… — пробормотал я. — Ведь не всех, кого благословила Всеблагая, отправляют в тюрьму? Так ведь, сэнсэй? Кинпатсу вон не отправили!
— Не всех, — согласился старик.
— Значит, мы особенные? — я усмехнулся.
— Она нас боится! И потому стремится избавиться от нас, — горячо зашептал он.
Боится? Кто? Верховная жрица что ли?
Не знаю… Когда я пел частушки на алтаре, верховная жрица ненавидела меня. И ещё мне показалось, что она была в бешенстве из-за того, что я не подчинялся ей. Но вряд ли она меня боялась. Хотя, кто его знает, что у этих женщин в голове?
— Кизаму, — потихоньку позвала меня Ёсико.
— Да? — тут же отозвался я.
— Ты видел мою маму?
— Да видел. Успокоил её. Сказал, что позабочусь о тебе…
— И поэтому ты тут? — Ёсико негромко засмеялась.
— Да, поэтому, — ответил я, сам понимая, как глупо звучат мои слова.
Чем один заключённый может помочь другому заключённому? Но я действительно пришёл помочь! Во всяком случае, поддержать.
Поэтому, постаравшись, чтобы мои слова прозвучали чётко, я зашептал:
— Мы с тобой завтра отправимся в академию магии…
— Что?! — воскликнул сэнсэй Макото. — Что ты сказал?!
Я немного опешил от реакции сэнсэя. А потому повторил уже для него:
— Завтра мы с Ёсико отправимся в академию магии. А что?
— Какой ужас! — застонал сэнсэй Макото.
Скрипнула открывающаяся дверь, и надзиратель рявкнул:
— Я кому сказал тихо! Заткнулись все! Быстро!
Мы помолчали, дожидаясь, пока он снова уйдёт, и я спросил у сэнсэя:
— Почему ужас-то? Что там такого?
Так-то я уже имел представление об академии магии, но ещё один взгляд на ситуацию не повредит. Чем полнее будет картина, тем лучше.