Элеарская Академия Магии
Шрифт:
«Больше всего на свете я хочу, чтобы мой истинный действительно был «принцем, окутанным тьмой». Чтобы никто не смог разрушить наше хрупкое счастье».
Двести девяносто девять, триста.
– Он здесь, – ахнула Деорис, едва лишь коснулась карт.
– Ты даже ни одной штучки не вытащила!
– Наш дар работает иначе, – фыркнула Дея и принялась раскладывать карты, тасовать их, переворачивать и отбрасывать в сторону лишние. – Он не признается сам.
– Что?
– Он не признает тебя своей истинной, – уверенно
– То есть у меня уже нет печати истинности?!
Дея раскинула карты еще раз и недоуменно проговорила:
– Печать на месте. Хм… А если так? Странно…
– Не томи, – зашипела Рианет.
– Печать с тобой навсегда, – растерянно проговорила Деорис. – Знаешь, наверное, я еще не вошла в силу. Партию в глупца?
– Давай, – Рианет пожала плечами, – знаешь, может, оно и к лучшему.
«Я никогда не осмелюсь рассказать тебе о своих подозрениях, – подумала леди Дельсийе и взяла свои карты. – Дед и прадед точно занимались нехорошими делами. Смею лишь надеяться, что на Балдреде Дельсийе природа знатно отдохнула!»
– У меня младший корк, я хожу, – азартно произнесла Деорис.
Подруги так увлеклись, что едва не пропустили отбой. Но громогласный удар в магический гонг заставил их подскочить на постелях.
– Самое смешное, что это слышат только те, кто не спят, – поежилась Дея. – У нас пять минут, если не ляжем и не укроемся, то снова услышим гонг.
– Но вчера этого не было!
– Либо мы уже спали, либо это значит, что завтра учебный день, – пожала плечами Деорис. – Счет три-три, договорились?
– Договорились, – кивнула Рианет.
Быстро-быстро переодевшись, подруги прыгнули по постелям и улеглись. Правда, гонг их все равно застал.
– Теперь у нас есть час, чтобы уснуть, – зевнула Дея. – А я никак не могу перестать думать о том, что твоя печать истинности останется с тобой на всю жизнь.
– Я в это не верю, – призналась Рианет. – Кто откажется от дармовой силы?
Леди Дельсийе иногда думала о том, как несправедливо устроен мир. Она, женщина, хранит для своего истинного запас сил. И она же никогда не сможет его узнать! Только мужчина видит печать, женщине остается лишь верить.
«Есть счастливицы, которые начинают видеть своих истинных во снах, чувствуют устанавливающуюся связь и без страха шагают в будущее», подумала Рианет.
И провалилась в сон.
Всю ночь леди Дельсийе гуляла по залитому лунным светом академическому парку. Рядом с ней кто-то был. Его шаг был легок и неслышен, только ветер изредка доносил запах трав и белого перца.
– Кто ты? Я знаю тебя? – спросила Рианет.
И ясно поняла, что осталась одна. Сопровождавший ее маг ушел. Исчез.
А еще, проснувшись, леди Дельсийе первым делом потянулась за магритовым браслетом: сила неприятно пульсировала.
– Ты серьезно?! – сонная Деорис
– Не знаю, но… Что-то будто рвется из меня, – криво улыбнулась Рианет. – С браслетом мне будет спокойней.
Сбегав умыться, подруги вернулись к комнате и, ошеломленные, замерли: к двери было приколото два свитка. На одном красовалось имя Рианет Дельсийе, на другом Деорис Брихт.
– Как тяжело жить с нечистой совестью, – простонала Дея и первой схватила свиток.
Но это оказалось всего лишь расписание.
– Вводная лекция по теории боевой магии, профессор Моркант, триста двадцать седьмая аудитория, – прочитала Рианет.
– Потом травоведение с профессором Грене в теплице номер восемь сектора Г, – подхватила Деорис. – Потом обед, а после сдвоенная пара алхимии. Теория и практика?
– Скорее всего, – согласилась Рианет. – Но нам, получается, нужны учебники? Или нет?
– Моркант ненавидит боевой факультет, – пожала плечами Дея. – Мы в любом случае будем неправы. Даже если мы успеем после завтрака в библиотеку, то что мы попросим? Так что пусть выльет свой яд, переживем.
– И то верно. А в библиотеку все равно придется зайти, у остальных профессоров есть пометки об учебниках.
– Значит, остальные преподы относятся к нам лучше, чем Моркант. Интересно, у него есть прозвище?
Рианет пожала плечами и принялась заплетать волосы. Она немного нервничала. Что, если придется много колдовать?
– Тебе бы мешочек для своего браслета сшить. Или потайной карман в форме сделать, – вздохнула Дея, догадавшись об источнике терзаний подруги.
– Толковый целитель был бы предпочтительней, – эхом откликнулась Рианет.
– Эт-то понятно, – фыркнула Дея. – Возьмем сумки с тетрадями и ручками?
– Конечно. Не возвращаться же за ними.
Посмеиваясь, подруги вышли в коридор. И были приятно удивлены внешним обликом своих соседок: девушки вняли жесткому предупреждению декана и привели форму в порядок.
– Доброе утро, – первой проговорила Рианет.
Ответом ей стало невнятное бурчание. Но леди Дельсийе не стала заострять на этом внимание. Она отчего-то очень сочувствовала своим сокурсницам.
«Очки мечтателя бьются стеклами внутрь, – пронеслось в голове Рианет. – И кому-то это только предстоит испытать».
– Тц, Дея!
– А я-то что?! – возмутилась госпожа Брихт. – Я предупреждала, будет ливень и град!
– Но не напомнила!
– Ну знаешь, я не часы с кукушкой, – обиделась подруга. А после призналась: – Забыла я, забыла. Как и ты. И вообще, ни одна из нас в окно не посмотрела!
– Да что видно в то окно, – махнула рукой Рианет, – бойница натуральная, а не окно.
Леди Дельсийе стянула с руки магритовый браслет и сотворила щит. Дея повторила за ней, и подруги медленно побрели по стремительно раскисающей дороге.