Электрошок. Внезапно
Шрифт:
Ещё в современных домах в каждой квартире имеется специальное окно для курьерского дрона, который осуществляет доставку на дом различных заказов. Но это окно тоже остаётся запертым в случае обесточивания. Ирина подумала, что до сих пор не видела в небе ни одного курьерского дрона. Может быть, просто рано ещё, в восемь утра мало кто делает заказы. А может, дроны тоже не работают, как вочи и всё остальное, ведь они электронные и на электромоторах. В общем, люди у подъезда этого дома требуют от рабочих управляющей компании вскрывать двери в квартиры, то ли в свои, то ли в те, откуда люди кричат просьбы о помощи. Надо торопиться домой, там же мама одна в квартире!
Вообще, у них таких проблем не будет. Дом, в котором они живут, старый. Его, как и весь ряд шестнадцатиэтажек, выстроившихся вдоль Орехового проезда, выстроили лет семьдесят назад или вроде того. Говорят, что лет через пять-десять всех их будут расселять, потому что дома отправят под снос, а на их месте выстроят современные здания. Как это было в своё время через дорогу. Когда-то раньше, по рассказам стареньких соседей, там всё было заполнено гаражами. Но лет двадцать назад их снесли подчистую и выстроили громадный спальный район до самых Борисовских прудов, весь состоящий из высотных многоэтажек.
С тех пор тот район стал вдвое больше, сейчас там много новых современных зданий и громадный автоматический логистический центр, откуда дроны доставляют заказы. Мама считает, что нам через десять лет дадут в новом районе новую квартиру, которая будет лучше этой, когда наш дом уйдёт под снос. Главное, чтобы ипотеку не доначислили за новостройку. Мама даже писала запрос в мэрию, и ей ответили, что никаких удорожаний ипотеки не будет, разница в цене финансируется муниципалитетом, это часть программы реновации, и всё такое. Но всё это будет потом, а сейчас есть один несомненный плюс: их дом слишком старый, он строился тогда, когда об «умном доме» ещё никто не слышал.
Конечно, за эти годы здание несколько раз ремонтировалось и модернизировалось, минимально необходимая электроника была установлена ещё до того, как родители взяли квартиру в ипотеку, и что-то обновлялось где-то за год до папиного ареста. Но полностью электронных замков у них всё равно нет. Замки в старых домах тоже управляются «умным домом» и блокируются в случае обесточивания, но аварийное открытие у них предусмотрено при помощи механического ключа. Правда, только изнутри, чтобы исключить физический взлом силами всяких преступников. Но это затрудняет работу пожарным, и потому старые системы такого рода уже не производятся и в новых зданиях не используются.
Может, в целом оно так, но лично ей старые системы, где надо что-то открыть настоящим железным ключом, нравятся. Есть в них что-то романтичное! У неё даже ртутный термометр есть! В комнате, за окном, на улице. Висит там со времён прежних хозяев квартиры, может быть, уже полвека, кто знает! Он вообще без электричества! Раритет! Мама даже хотела его продать, но Ира упросила оставить термометр на прежнем месте. Вряд ли кто-то заплатит за это старьё сколь-нибудь существенную сумму, зато ей с термометром прикольней. Она часто сверяет по нему температуру на улице с прогнозом в приложении. И никогда данные не совпадают, прогноз почему-то всегда холодней, чем оказывается на самом деле.
В общем, сейчас ей надо добраться до квартиры, постучать погромче, чтобы мама проснулась, достала аварийный ключ и впустила её внутрь. Ирина прибавила шаг, поворачивая в небольшой переулок, чтобы сократить путь, и едва не налетела на двоих мужчин, склонившихся над лежащим посреди дороги курьерским дроном.
«А вот, кстати, и дрон», – отметила Ира. Она только что о них вспоминала. Похоже, дрон отключился прямо в воздухе и упал на дорогу с большой высоты. Возящиеся с ним мужчины пытались вскрыть его грузовой контейнер.
– Он никого не травмировал? – невольно поинтересовалась Ира, разглядывая разлетевшиеся на половину улицы обломки пластиковой обшивки дрона.
Оба мужчины резко отпрянули, торопливо оборачиваясь со злобными лицами, и их чёрные глаза впились в неё с хорошо угадываемой агрессией. Ира испуганно попятилась. Но мужчины, увидев, что перед ними молодая девушка без спутников, заметно расслабились. Один из них заторопился к наполовину вскрытому контейнеру, второй расплылся в улыбке.
– Всё норм! – дружелюбно заявил смуглолицый, картавя слова точь-в-точь как её нелюбимый препод. – Это наш дрон, мы собирались отправить товар клиенту, а тут электричество вырубилось! Решаем эту проблему! Не волнуйтесь, девушка, никто не пострадал! Могу вам чем-нибудь помочь?
– Нет, спасибо, я тороплюсь. – Ира ускорила шаг, боковым зрением замечая, как смуглолицый провожает её подозрительным взглядом. – Хорошо, что никто не пострадал…
Она поспешила отойти подальше, так безопасней. Дрон никак не их, это курьерский дрон службы доставки, от соседнего Торгово-Логистического Центра. Он даже выкрашен в цвета ТЛЦ. Эти двое просто грабят его груз. Лучше уйти отсюда поскорей, камеры вокруг не работают, раз электричества нет, воч тоже умер, если что случится, полицию не вызовешь. Да и потом, как доказать, что тебя обидели? Лучше сразу не связываться… Тем более глаза у смуглолицего были какие-то злые. Он ей сразу не понравился. Правда, быть может, он вызвал у неё столь негативную реакцию, потому что картавит как противный препод.
Сейчас картавых вокруг ровно половина, если не больше, и это в порядке вещей. Но именно он и тот препод картавят как-то особенно противно. Ира неожиданно вспомнила, как отец смеялся в лицо полицейскому при обыске. Тот тоже картавил и при этом был по-кавказски черноволосым. Отец, видимо, уже знал, что его посадят на полжизни, и очень обидно поддел тогда полицейского. Кругом, мол, чужие, то картавый, то чернявый, а ты настоящий россиянин – и чернявый, и картавый одновременно. Полицейский очень разозлился, назвал отца фашистом и пообещал, что сидеть ему долго. Неприятное воспоминание, которое Ира не помнила много лет. Странно, почему оно всплыло в памяти именно сейчас…
До дома она добралась без эксцессов. На Ореховом проезде оказалось на удивление многолюдно, и Ира только сейчас осознала, что здесь проживает ничуть не меньше людей, чем возле метро. Многие из них сейчас возвращаются домой, как она, а ещё большее количество только вышло на улицу и теперь не знает, что делать. Дверь в подъезд, как и следовало ожидать, оказалась открытой, всюду стояли жильцы, и Ира поняла, что не знает и трети тех, кто живёт в её подъезде. Народ возмущался отключением электричества, сетовал на то, что опаздывает на работу, на то, что на улице холодно, а они вынуждены ждать возобновления электричества, на то, что управляющая компания ничего не делает, и задавались вопросом, где вообще все эти техники и ремонтники. Ира вежливо поздоровалась со всеми, подтвердила, что на ближайшей станции метро электричества тоже нет, и вошла внутрь.