Эльф для счастья
Шрифт:
«Неужели всё и вправду только ради меня?» — смутившись, подумал я, не в силах поверить в подобное.
— Алан? — Вновь подняла мою голову за подбородок Джина. — Хочу, чтобы ты знал, что я планирую полностью изменить в королевстве отношение к рабству. И первым моим указом станет запрет на убийство невольников.
Я даже не знал, что и сказать, хотя.
— Иная жизнь хуже смерти.
Девушка кивнула.
— Да. Именно поэтому я и говорю об отношении. Я не могу полностью отменить рабство, мир и сами рабы к этому не готовы. Они просто не смогут быть свободными. Да и аристократия взбунтуется, а мне
У меня просто не было слов, чтобы выразить то, что я почувствовал. Горло словно сжало какими-то спазмами, а эмоции закипели во мне с новой силой. Я не мог не понимать, чем именно всё оказалось вызвано. Пусть в таковом была не только моя заслуга, но ещё и Алека, однако.
— Джина. — выдавил я из себя.
Любимая улыбнулась.
— Цветы хоть забрать успел? — Довольно резко перевела разговор в иное русло она.
— Нет. — Снова потупившись, я ощутил себя в крайней степени неловко.
Последнее оставалось довольно простым заданием. К тому же раньше со мной не случалось подобного, даже если я и встречался с бывшими хозяевами. Мне всегда было чётко известно, как и что следовало делать, а тут же.
— Алан, прекрати! — Джина вдруг повысила голос, заставив меня сильнее чувствовать себя виноватым. — Твоей вины в случившемся нет! Скорее, здесь именно моя. Как давно у нас была последняя игра?
Нахмурившись, я попытался вспомнить. «В начале недели точно проходила. А больше. Больше не помню. Пара шлепков по заднице вообще не в счёт», — припомнил про себя и сказал об этом, на что жена вздохнула.
— Лий предупреждал меня, что с такими, как ты, нужно либо чаще играть, либо больше подчинять себе. То, что ты стал свободным, не изменило твоих привычек. Дело в воспитании, ведь ты привык к тому, что тобой владеют, а я сняла с тебя ошейник и отправила в свободное плавание, посчитав, что со всем справишься.
— Но это моя вина, что не вышло. — Я не понимал, куда она клонила.
— Не твоя. Моя. Я должна была всё объяснить, поставить границы, определить дни, когда будут наказания, а ещё обозначить, что можно или нельзя. Чётко, понятно, внятно. — Она говорила так уверенно, что я едва во всё не поверил, но одновременно с этим никак не понимал, как можно перенести свою вину на кого-то другого.
— Но. — Попытавшись что-то сказать в её оправдание, я желал доказать, что всё далеко не так, ведь в школе нас учили быть самостоятельными, когда хозяевам было не до развлечений.
— Нет, Алан. Сейчас ты просто помолчишь. — Голос девушки вмиг сделался властным и уверенным, и я сдался.
Не то, чтобы мне вдруг и вправду захотелось считать, что виновата она, но спорить и в самом деле было не время. Предстояла коронация и свадьба, поэтому нам требовалось быть в трезвом уме и здравой памяти, а не на эмоциях.
— Хорошо, Джина. — Кивнул я.
— И да. Помни, что воду из источника нельзя использовать чаще одного раза в полгода. Даже прикасаться к ней. Иначе будет очень плохо. Один раз она исцеляет, а второй уже убивает. Так что держись от фонтана подальше.
—
Я поддерживал разговор, поскольку видел, что девушка искала повод сменить тему.
— Знают, но немногие. Даже аристократические семьи не все. Это один из секретов правящей династии, так что Алеку рассказывать нельзя. У нас существует ритуал, который исполняется всенепременно, а именно — обмывание в этих водах младенца-наследника. Считается, что подобное дарит ему красоту, здоровье и долголетие... — Принцесса тяжело вздохнула, явно вспомнив о своём отце.
«Хм. Что-то я не заметил в нём такого. Перекупали в чудодейственной водице?» — предположил я, ожидая её дальнейших слов.
— Это гарантия того, что правитель будет действовать согласно закону и в интересах граждан, Алан. — Словно услышав моё немой вопрос, проговорила она. — Когда монарх перестаёт действовать правильно и начинает думать только о себе или кучке приближённых, то он резко начинает терять крепость и красоту тела, молодость. Когда я уезжала, отец был здоров и выглядел максимум на тридцать в свои шестьдесят человеческих лет.
— Что он сделал? — глухо спросил я.
Почему-то это казалось для меня очень важным.
— Не знаю, но подозреваю, что ничего хорошего.
Мне вдруг стало страшно. «Получается, что и Джину тоже купали в фонтане. И она, если сделает что-то не так, тоже заболеет и состарится? Не самая приятная новость», — понимал я, с тревогой поглядывая на неё.
— Алан, я не боюсь этого. — Опять будто подслушала мои мысли супруга. — Магия мира никогда не наказывает просто так.
Какое-то время мы просто молчали, глядя на воду. Я думал о своём, пытаясь понять, как вести себя дальше с учётом того, что Джина на меня вроде не злилась. «Получается, мне стоит поблагодарить Алека за своевременное спасение», — мелькнула у меня мысль, полная признательности к темноволосому эльфу.
— Пошли. Заберёшь букет и отправимся в бальный зал, — позвала меня любимая, беря под руку. — И прекрати уже думать о том, что произошло в коридоре. Я не злюсь, но если тебе так будет легче, то могу вечером.
На её пухлых губах, подкрашенных яркой помадой, заиграла хитрая улыбка. В паху у меня сразу же стало жарко, ведь я определённо хотел того, что она собиралась мне дать.
«Пожалуй, даже хорошо, что произошёл этот эпизод с прежним хозяином. Я действительно чувствую себя более свободным, до конца осознав, как относится ко мне Джина, и услышав её мысли. Тем более, что теперь у меня вечером будут горяченькие развлечения...»
— размышлял я, шагая навстречу нашей общей судьбе.
Глава 51. Официальная церемония
— Я, король Аданийского королевства Фредерих Варзегнальд Третий, отныне и навсегда передаю власть кронпринцессе Джорджине Лиарнель Варзегнальд Первой!
После этих помпезных слов, сказанных дрожащим от старости голосом отца, на мою голову опустилась тяжесть настоящей короны. Плечи укрыли меховой накидкой, а в руки мне сунули кубок, откуда впервые была испита священная вода из источника, которым я лечила Алана от последствий встречи с прошлым хозяином.