Эльфийка и Дракон
Шрифт:
Арт молчал. Облокотившись на подлокотник кресла, подперев кулаком волевой подбородок, он усердно изучал каминную полку. Золотое шитье красного камзола гармонично перетекало в такой же золотой, но более светлого оттенка, шелк волос, небрежно откинутых волнистой копной за спину. В задумчивых глазах отражались бликами языки пламени. Длинные ресница отбрасывали тень на высокие скулы. Сальтариэль невольно засмотрелся на своего подопечного – истинный Золотой Дракон – прекрасный в своем величие и неповторимый в своем одиночестве. Он вспомнил его ребенком, беспокойный и требовательный ум которого впитывал знания так же, как высушенная ветрами пустыня поглощает капли долгожданного дождя. Ему было все мало. Вопросы сыпались из него непрерывным потоком. Одиночество гнало в библиотеку, где эльф и находил его частенько, уснувшим за очередным неподъемным фолиантом. А его первое обращение? Это было, поистине, завораживающее зрелище. Когда, скрывающая трансформацию, дымка рассеялась, перед взором ошарашенного и взволнованного Сальтариэля предстала чешуйчатая громада, не менее пяти метров в высоту, с исполинским размахом крыльев. Но как же он был прекрасен – сочетание всех возможных и невозможных оттенков золота на гребне и мощных лапах плавно перетекало в предрассветно алый, а на брюхе выцветало до почти белоснежного. Солнечные лучи отбивали чечетку на гладкой чешуе, рассыпаясь вокруг мириадами ослепительных искр… Сальт вздохнул, выплывая из бездны воспоминаний.
– Ну давай уж, спрашивай, не просто так же ты затеял этот разговор – пробурчал он интонацией сварливого кота, при этом не глядя на собеседника, который изучив содержимое каминной полки, подошел к огню и теперь меланхолично ворошил кочергой почти догоревшие угольки.
– Мне кажется, ты знаешь, кто мать Азиды. – Скорее констатировал, чем спросил Арт, при этом не прерывая свое столь важное занятие.
– Младшая дочь Клана Тер Клиэрр – Верана. – Этим было все сказано: от кого Азиде досталась такая яркая внешность и столь выдающийся дар некроманта. И Арт это понял. Он отстал от кочерги, повесив ее на железный крючок, в виде миниатюрной лошадиной головы и вернулся в исходное положение, на свое кресло.
– Если я не ошибаюсь, Верана так и не вышла замуж.
– Зэтар Лер Вир тоже не женился. Поговаривают, что они тайно встречаются… иногда… – Поддакнул Сальт – чего уж там, все равно ведь докопается и узнает. Только пока копаться будет еще и приключения себе на хвост найдет.
Дракон поднял на друга удивленные глаза, в которых волнами плескалось расплавленное червонное золото.
– Как интересно… – выдавил он неопределенный комментарий и тут же добавил – Не знал, что ты любитель посплетничать…
– Ты ошибаешься. Я не люблю сплетни, но это не значит, что я их не слышу, не глухой все таки. – Эльф отвел сердитый взгляд в сторону. Разговор начанал откровенно раздражать своей неоднозначностью и напряженностью.
– Ладно, – засобирался рыжий, совершенно безошибочно определив настроение собеседника – поздно уже, пора и честь знать. Всем надо спать: и ребятам и зверятам. Доброй ночи, дражайший Лорд Сальтариэль. Можете не провожать, я как-нибудь сам.
Он поднялся, поставил недопитый бокал на стол и медленно направился на выход. Хозяин даже не сделал попытки его проводить – не маленький, сам дорогу знает, тем более, что директорские покои, это его второй родной дом, не заблудиться. Все равно сейчас от Академии до ворот своего замка портал откроет. Ленивое создание.
Но эльф ошибался. Артариур решил прогуляться, поразмышлять на свежем воздухе. Ночное светило посеребрило мостовую, проложило дорожку на воде от берега до берега. Река тихо шепталась с ивами, благосклонно опустившими кудлатые головы. Сонные дома рассматривали улицу темными глазницами окон. Ветерок копошился в кронах деревьев, упорно что-то выискивая и, явно, не находя, грустно вздохнув начинал все сначала. Прохладный воздух освежал лицо и придавал определенность мыслям. Лана Мати. Простая девушка, чем-то ненароком зацепившая дракона так, как не удавалось многим красавицам аристократкам, не смотря на все их старания. Простая ли? За прошедшую неделю оба были заняты – она учебой, он преподаванием – и не имели возможность пообщаться поближе. Надо придумать повод провести завтрашний день вместе. Придется пригласить и Азиду с Бесвортом – один на один приличная девушка гулять с малознакомым мужчиной не пойдет – это неприлично, а компрометировать Лану Арт не собирался. Можно прогуляться по торговой площади – завтра открытие осенней ярмарки – вполне приличный предлог.
Додумать Артариур не успел. Неподалеку от него, у самого берега реки, послышался всплеск воды и негромкое покашливание. Дракон улыбнулся себе под нос и замедлив шаг, поздоровался с нежданным, негаданным собеседником:
– Доброй ночи, Ворст – Хранитель реки.
– Да и тебе не хворать, родственничек. – Отозвался водяной булькая и отфыркиваясь.
Огненный совсем притормозил, сообразив, что собирается сделать Хранитель. Ворст выбирался на берег крайне редко, и давалось ему это крайне нелегко, ввиду грузности честно наеденного туловища и абсолютного отсутствия ног. Но подмечать его неимоверные усилия или, тем более, пытаться ему помочь, значило нанести смертельную обиду. Что бы там не было у водяного ниже пояса, он все равно оставался мужчиной до змеевидного (в разрез с бытующему мнению о раздвоенности) кончика своего хвоста, и как следствие, совсем не был лишен ни тщеславия, ни упрямства, ни, своего рода, героизма. Так что дракон проигнорировал самым бесцеремонным образам усилия Ворста и продолжил диалог, как ни в чем не бывало:
– И с каких это пор, разреши поинтересоваться, зеленый, мы стали родственниками?
В ответ донеслось пыхтение, возня и вздох облегчения. Теперь можно подойти к Хранителю по-ближе. Арт прекрасно видел в темноте, в принципе, как и Ворст, но пока последний не устроился с максимальным для себя удобством на большом, гладко отполированным рекой, валуне, они не смотрели друг на друга.
– Ну как же? – Удивленно округлил, и без того круглые глаза, водяной. – Ты чешуйчатый, и я чешуйчатый. Чем мы не родственники?
– Да, только я в небе летаю, а ты, так сказать, в воде плаваешь. – Арт понимал, что собеседник шутит и с удовольствием ему подыгрывал, зная, что так Ворст выражает свою радость от встречи. А кому не приятно сознавать, что тебе рады.
– Ну, дык это, как говориться – у каждого своя стихия. Такая мелочь нас меньше родственниками не делает. Вон, например, брат и сестра – один штаны носит, другая юбку, да и кое чем еще пади отличаются, а ведь все равно родственники и роднее их друг другу нету. А все почему?
– Почему?
– А потому, что не важно, что у тебя снаружи, а важно, что у тебя внутри. – Назидательно поднял узловатый палец Хранитель.
– Ах вон оно кааак! – Протянул дракон так, будто бы в этот самый момент перед ним открывается суть бытия. – Но а как насчет того, что ты – нечисть, а я – воплощение стихии?
– Эх, бездарь ты крылатая. – Укоризненно покачал головой Ворст. – Я ни нечисть, а древняя сущность, порожденная богами для охраны их найлюбимейших творений, таких, как реки, озера, леса, травы, цветы и так далее по списку.
Ант Сторор прекрасно все это знал, но не поддеть старинного друга не мог. Водяных, по незнанию, люди считали нечистью, слагали неприглядные истории о том, как они девок под воду утаскивают и там их неволят своими женами становиться. От того девки по одной за водой и не ходят, а если какая и пойдет, то косы под платок уберет и подол задерет, когда в реку входить будет, ибо мудрость народная еще не до конца выяснила, за что именно окаянная нечисть красавицу на дно тянуть изволит – то ли за волосы, то ли за юбку. На самом же деле, водяные были существами древними, созданными в те времена, когда сам Кальтаир создавался и вреда нарочно никому не чинили. Сила их ограничивалась вверенным им водоемом и была, мягко говоря, довольно своеобразной. Ну, коряги там с реки разгрести, кому сети за дно зацепить, а кого и уловом наградить щедрым. А еще водяные все обо всем знали – кто кого на соседнем лугу полюбил, а кого на большой дороге ограбили. Их соглядатаями были и деревья, и травы, и камни – как вода мелкими ручейками стекает в реку, так и информация стекалась к Хранителям отовсюду. В общем, дела житейские. А баб на дно таскать – это ни-ни.