Эльфийская песнь
Шрифт:
– Разверни его! – нетерпеливо сверкая зелеными глазами, воскликнул эльф. – Может, мы выясним, кто заколдовал бардов?
Данила покачал головой и показал кляксу темно-красного воска, скрепляющую края пергамента.
– Многие волшебные свитки находятся под защитой заклинаний. Повреждение печати может вызвать какое-то несчастье: огненный шар, потерю памяти, сердитую рыжую голову… – Данила проиллюстрировал последнее предположение, подергав Моргаллу за косу.
Он поддразнивал опытного воина, как младшую сестренку, но Моргалла
– Так что ты собираешься делать, бард? – спросила она.
– На воске выдавлены крошечные руны, – ответил Данила, поднеся свиток к глазам. – Само написание не кажется древним, но это не значит, что печать не несет в себе заклинания. Однако этот язык мне незнаком.
– Дай-ка я посмотрю, – вмешался проходящий мимо Вартайн и нетерпеливо протянул руку к свитку. – Мастера загадок обязательно изучают не только историю, но и многие наречия.
Юноша отдал ему свиток.
– Читай, но только не повреди печать, – серьезно предупредил он. – Мне достаточно одного взрыва за день.
Вартайн пристально осмотрел руны.
– Это искусственно созданный диалект средней части Сеспетия, придворный язык, широко распространенный три столетия назад, но с тех пор совершенно забытый, – вещал мастер загадок поучительным тоном. – После смерти правящего барона Сеспетия баронесса выбрала себе в супруги молодого аристократа из Турмиша. Как свидетельствуют источники, принц был неописуемо красив, но совершенно неспособен к изучению языков. Этот усеченный вариант сеспетианского диалекта вынуждены были выучить все придворные, а все ради того, чтобы ввести нового члена правящей семьи в светское общество.
– Чем хороши эльфы и дворфы, – печально заметила Моргалла, – так тем, что уже через пару часов добираются до сути дела.
– Слова, выдавленные на этой печати, образуют загадку, а в заглавии сказано, что отгадка является ключом к свитку, – так же строго продолжал Вартайн. – Если перевести на общеупотребительный язык, сделать скидки на необходимый размер и рифмы, надпись звучит приблизительно следующим образом:
Начало вечности, Конец миров, Зачин высокого восторга И окончанье всех веков.Вин и Данила растерянно посмотрели друг на Друга.
– Разгадывание загадок можно считать одним из видов магии, – продолжал поучать их Вартайн. – Разгадайте четверостишие, и вы легко сможете распечатать свиток.
– Мы внимательно слушаем, – поторопил его Данила.
– Ответ – буква «в», – без колебаний заявил мастер загадок.
Не успел он договорить, как воск превратился в легкое красное облачко и исчез. Вартайн развернул свиток. После недолгого изучения он положил его перед Арфистом.
На пергаменте было написано всего несколько строк
– Как мне кажется, это первая строфа нерифмованной баллады или сказки, – заметил Арфист. – В размере есть определенная закономерность, но что значат слова, я не имею ни малейшего представления.
– Значение их тщательно зашифровано, – пояснил Вартайн. – Эти строки содержат несколько мелких загадок, которые переплетаются между собой, словно нити в ткани. Если я не ошибаюсь, эта строфа всего лишь часть общей головоломки.
Мастер загадок прочел текст пергамента вслух:
– Сим начинается лишь первый из семи: Шагни еще раз на забытую тропу. Немые струны ткут серебряную паутину, И перед музыкой все головы склонятся.Вартайн поднял голову от пергамента.
– Слова «первый из семи» только подтверждают мою догадку, что перед нами лишь часть общей шарады. «Немые струны», как мне кажется, это другое название значка Арфиста, я прав?
– Да, – тихо согласился Данила. – Но об этом мало кто знает.
– Верно. А потому я могу высказать предположение, что эти строки написаны либо ученым, таким как я, или, что более вероятно, Арфистом. А может, автор постиг и то и другое, хотя такая комбинация встречается крайне редко.
– Конечно, ты никого не хотел обидеть, – с милой улыбкой вставила Моргалла.
Мастер загадок указал на третью строчку текста и продолжал объяснения, совершенно не воспринимая ее сарказма.
– Магия часто сравнивается с тканью или паутиной. Вероятно, автор еще и маг в некотором роде.
Данила еще раз заглянул в пергамент и свернул свиток.
– Согласен. Я сейчас же доставлю свиток Хелбену Арунсуну, чтобы он смог определить автора заклинания. Вин, Моргалла, мы уходим.
– Лошади еще не отдохнули, – возразила девушка-дворф. – А пешком будет далековато.
Арфист притронулся к простому серебряному кольцу на пальце:
– Этот перстень волшебным образом перенесет трех человек вместе с лошадьми – совершенно безопасно и безболезненно, могу вас заверить – вовнутренний двор башни Черного Посоха.
Моргалла побледнела:
– Разве я сказала, что пешком слишком далеко?
– Не беспокойся, дворф. Ты никуда не пойдешь, – бесстрастно прервал ее протесты Элайт.
Данила обернулся и увидел, что вооруженные, готовые к бою наемники окружили их со всех сторон. Пламя костра поблескивало на обнаженных клинках. Арфист поднялся и оказался лицом к лицу с помрачневшим лунным эльфом.
– К чему все это?
– Между тобой и мной заключено соглашение, – заговорил Элайт. – До конца поисков мы являемся партнерами и работаем вместе. Но мои поиски завершены. Искомый свиток у нас в руках.