Эльфийская звезда
Шрифт:
— Довольно того, что я должна кормить лунатиков, но это дом моего отца, а вы — его гости! Поэтому я буду кормить вас и терпеть в доме, но будь я проклята, если буду слушать ваши бредни и смотреть на вас! Отныне, папа, я буду есть в своей комнате!
Каландра развернулась, и ее юбки зашелестели, как листья под ветром. Она пролетела через гостиную и столовую, подобно разрушительному смерчу — опрокинув кресло и смахнув всякую мелочь со стола, — захлопнула за собой дверь с такой силой, что та чуть не разлетелась на части. Когда ветер, поднятый ею, улегся, стало тихо.
— Не уверен, что припомню подобную сцену за все мои одиннадцать тысяч лет, — произнес голос из-под пола сокрушенным тоном. — Если хотите совета…
— Не хотим, — торопливо сказал Зифнеб.
— ..эту юную особу надо хорошенько отшлепать, — заявил дракон.
Эпло незаметно вернул повязки на место.
— Это моя вина. — Лентан жалко осел в своем кресле. — Она права. Я безумен. Мечтаю о полете к звездам, чтобы вновь обрести свою любимую.
— Нет, сэр, нет! — Зифнеб стукнул рукой по столу для пущей выразительности и указал на Эпло. — У нас есть корабль! И человек, который знает, как им управлять. Наш спаситель!
Разве я не говорил, что он явится? И разве он не явился?
Лентан поднял голову, и его ласковые близорукие глаза обратились к Эпло.
— Да. Человек с перевязанными руками. Ты говорил это, но…
— Ну вот! — Зифнеб торжествующе распушил бороду. — Я сказал, что буду здесь, и я пришел. Я сказал, что он будет здесь, и он пришел. Я говорю, что мы отправимся к звездам — и мы отправимся. У нас не так уж много времени, — добавил он, понизив голос и посерьезнев. — Рок грядет. Мы сидим здесь, а он приближается.
Алеата вздохнула. Отвернувшись от окна, она подошла к отцу, ласково положила руки ему на плечи и поцеловала его.
— Не волнуйся из-за Калли, папа. Она слишком много работает, вот и все. Ты знаешь, она не думает и половины из того, что говорит.
— Да, да, моя дорогая, — сказал Лентан, рассеянно поглаживая руки дочери. Он смотрел на волшебника с новой надеждой. — Так ты действительно веришь, что мы можем взять этот корабль и полететь к звездам?
— Несомненно. Несомненно. — Зифнеб нервно оглядел комнату и, склонившись к Лентану, громко зашептал:
— У тебя не найдется трубочки и немного табака, чтобы…
— Я все слышу! — громыхнул дракон. Старик съежился.
— Гэндальф любил выкурить трубочку!
— А почему, по-твоему, он звался Гэндальф Серый? Уж не из-за цвета своих одежд, — зловеще прибавил дракон.
Алеата вышла из комнаты.
Эпло поднялся и последовал за ней, на ходу сделав знак псу, который почти не отводил взгляда от хозяина. Пес послушно встал, подошел к Зифнебу и уселся у ног волшебника. Эпло нашел Алеату в столовой, где она собирала с полу осколки.
— Осторожно, у них острые края. Ты порежешься. Я соберу.
— Обычно убирают слуги, — сказала Алеата с печальной улыбкой. — Но у нас не осталось слуг. Только повариха, но мне кажется, что она осталась потому, что не знает, что ей делать без нас. Она живет с нами с тех пор, как мама умерла.
Эпло разглядывал разбитую статуэтку, которую держал в руке. Это была фигурка женщины, что-то вроде иконы, потому что она держала руки над головой, раскрыв ладони в ритуальном жесте благословения. При падении голова откололась от тела. Приложив отколотую часть, Эпло увидел, что у изображенной женщины длинные белые волосы с коричневыми концами.
— Это богиня эльфов, Матерь Пейтин. Может, тебе это уже известно, — сказала Алеата, усаживаясь на пятки. Ее платье окружало ее, как розовое облако, лиловые глаза, зачаровывая, смотрели на Эпло.
Он скромно улыбнулся в ответ.
— Нет, неизвестно. Я ничего не знаю о вашем народе.
— Неужели там, откуда ты пришел, нет эльфов? Ты здесь уже несколько циклов, и я не припомню, чтобы ты говорил о том, откуда ты взялся.
Теперь было самое время поговорить. Пора было рассказать ей историю, которую Эпло придумал за время путешествия. Позади, в гостиной, слышался не умолкающий голос старика.
Алеата, скорчив премилую гримаску, поднялась и закрыла дверь между комнатами.
Эпло тем не менее продолжал слышать волшебника вполне отчетливо — ушами пса. — …жаропрочные плитки предохраняют его. Возвращение в плотные слои атмосферы — большая проблема. Этот корабль, который опустился сюда, сделан из более подходящего материала и покрыт не плитками, а драконьими чешуями, — сказал он пронзительным шепотом. — Но я не стану об этом распространяться. Может дойти.., ты знаешь до кого.
— Ты хочешь склеить это? — Эпло поднял разбитую статуэтку.
— Так ты намерен хранить свою тайну, — сказала Алеата. Протянув руку, она забрала у Эпло обломки, легонько коснувшись его руки. — Знаешь, это не имеет значения. Папа поверит тебе, если ты скажешь ему, что упал с неба. Калли не поверит тебе, если ты скажешь, что пришел через дверь. С какой бы историей ты ни пришел, попытайся сделать ее по занимательней.
Она приложила обломки друг к другу и подняла их к свету.
— Откуда им знать, как она выглядит? Вот, например, ее волосы. Ни у кого нет таких волос — белых на макушке и коричневых на концах. — Лиловые глаза не отрываясь смотрели на Эпло. — Нет, я ошиблась. Это почти как твои волосы, только наоборот. У тебя они коричневые с белыми концами. Странно, правда?
— Только не там, откуда я пришел. Там у всех такие волосы, как у меня.
Это, по крайней мере, было правдой. Патрины рождались с каштановыми волосами.
Когда они становились взрослыми, волосы на концах начинали белеть. Эпло не сказал, что у сартанов все было наоборот. Они рождались с белыми волосами, концы которых со временем темнели. Он посмотрел на статуэтку богини, которую эльфийка держала в руке.
Это было доказательством того, что сартаны побывали в этом мире. Где они теперь?