Эльфийские каникулы демонов
Шрифт:
Эх, что-то совсем настроения нет. Пойти спать, что ли? Рыж-то, пока я отвлеклась, уже успел смыться, а значит, и мне можно.
В замочную скважину
Констан Орше
Рыж сбежал с ужина сразу же, как только появилась возможность. Наблюдать за тем, как Фей флиртует с мальчишкой-дроу, было противно. В конце концов, не на людях же! Хочется крутить хвостом – крути, но так, чтобы об этом никто не знал! А еще и Май!..
Резко выдохнув сквозь плотно сжатые зубы, Констан откинулся на спинку садовой скамьи. В оранжерее оказалось далеко не тепло, и деревянные перекладины практически обжигали холодом, но сейчас это было именно то, что нужно. Требовалось прийти в себя и полностью взять под контроль рвущегося наружу зверя.
Сквозь стеклянный потолок были видны звезды. В кромешной темноте яркие огоньки, казалось, могли ослепить, особенно если зрение сделать чуть острее… это ведь так легко: пойти на поводу зверя и чуть-чуть ослабить контроль…
Но сразу вспоминалось лето, какая-то полянка в смешанном лесу – и кровь. Мелкая алая пыль в воздухе, на траве, на коже, на зубах, под языком… Если бы не врезавшееся в мозг воспоминание, он бы поддался, ослабил бы поводок. Но повторяться не хотелось. Да и во второй раз может так не повезти. Ведь точно – не повезет.
– Что-то ты совсем не весел… – Альента вынырнула из темноты еще одной тенью. Рыжу даже не надо было отрывать глаза от звезд, чтобы это увидеть. Он уже давно привык мысленно дорисовывать необходимое: легкую походку хищницы, мягкую грацию движений, сдержанную улыбку, осторожный взгляд… Алька была настолько не похожа на отца, что стала отдушиной во всем этом безумии.
– Повода для веселья нет. Достало меня уже все это. Игры эти… – Констан неопределенно махнул рукой, надеясь, что его собеседница дойдет до всего своим умом.
– Понимаю. Вот только они ведь не играют. Они так живут.
– Тем хуже.
– Считаешь? А мне сейчас кажется, что я не отказалась бы вновь вернуться в то время, когда вела и чувствовала себя так же.
– А что мешает? – хмыкнул Рыж, краем глаза кося на «дочурку». Вполне вероятно, что такой потерянной, такой домашней ее видел лишь он. Все-таки странные их связали отношения. Возможно, в Констане Альента увидела то, чего точно не было в ее настоящем отце – надежность и понимание.
– А то не знаешь, как он на меня посмотрит! – хмыкнула темная леди и уселась рядом, рука к руке, так, чтобы чувствовать чужое тепло рядом и делиться своим. Действительно – странные отношения. – Кон, знаешь, а я ведь уже совсем не против того, чтобы ты вошел в нашу семью.
– Только не так, – чуть резковато откликнулся демон и весь подобрался, ушел от контакта, от поддержки. Альента чуть слышно хмыкнула.
– Не завидую я твоим близким. Ты такой же, как и я, постоянно держишь себя в узде, не позволяешь себе приблизиться самому и не даешь возможности им сделать шаг навстречу. Обрубаешь все возможности загодя…
– Ты сейчас обо мне? Или снова о себе?
– Думаю, всего понемногу, Кон. И кстати, Фэй – чудесная девушка. Она действительно любит тебя и отца. По-своему, конечно, еще совсем по-детски… но ты бы смог из нее слепить именно то, что нужно тебе самому. Тебе не приходило это в голову?
– Думаешь, он позволит? – с необъяснимой горечью откликнулся Рыж. Спросил – и сам же ответил на свой вопрос: – Сомневаюсь. Ты не хуже меня знаешь, насколько сильны собственнические инстинкты у темных. Вы ведь всех окружающих делите исключительно на «вещи полезные и вещи бесполезные».
– Ошибаешься. Есть еще одна группа: «мое!» И, поверь, семья – это то немногое, что туда допускается. Никаких привязанностей. Никаких чувств. Никаких страстей. Лишь долг. Перед собой. Перед семьей. Перед кланом. Это наше спасение от одиночества. Эгоизм – вообще крайне уютное чувство. Завернувшись в него как в теплую шаль, не замечаешь несовершенств этого мира! – Темная вскочила с места, всплеснув в раздражении руками.
– Аль… – заметив, что жрица собралась уходить, Констан ее остановил. Она замерла на самой границе видимости. Напряженные плечи, кажется, чуть дрожали. Сильные женщины – они такие, ломаются тогда, когда уже и думать забыли о собственной уязвимости. – Если все настолько серьезно, что при одном взгляде сбивается пульс, а пальцы ног невольно поджимаются… если тебя бросает из крайности в крайность… если ты с трудом сдерживаешь дрожь… если тебе еще не все равно… Сражайся! Не важно, кого ты изберешь соперником – саму себя или этот мир, просто продолжай идти вперед.
– Что ж, я последую твоему совету. Но и сам – следуй ему. Ты ведь не хуже меня понимаешь, что раздражает нас лишь то, что по-настоящему задевает за живое. Уж поверь женщине, растратившей всю жизнь на других мужчин, по-настоящему бывает лишь однажды. Все остальное – либо попытки найти, либо попытки забыть.
– Аль, а может?..
Альента обернулась через плечо. Посмотрела на расслабленного, откинувшегося на спинку садовой скамейки мужчину. Был ли он привлекателен в ее глазах? Без сомнений. Сильный, волевой, способный, если потребуется, обуздать и заставить повиноваться. И все-таки, несмотря на все его достоинства. Вернее, именно из-за них…
– Нет, – с чуть грустной улыбкой качнула головой жрица, но голос ее звучал твердо. – Зализывая раны друг другу, мы лишь сильнее погрузимся в это болото. Должен быть иной выход.
– Вероятно, ты права. Что ж, удачной охоты, прекрасная леди.
– Смотри не стань жертвой, мой кошмарный демон. У слабости есть свой запах. – Кончиком пальца коснувшись собственного носа, произнесла она и вышла. Последняя ее фраза явной недосказанностью повисла в воздухе: – На него обычно сбегаются самые матерые хищники.
В тот момент Констан сам не знал, чего желал больше: стать чьей-нибудь жертвой и окончательно утонуть в этом, как выразилась его недавняя собеседница, болоте, или подобно вышедшей мгновение назад женщине забыться в очередном витке бессмысленной охоты. Только одно из двух, верно? Либо ты. Либо тебя. Какая-то жуткая арифметика. Особенно когда сам не знаешь, чего хочешь.
Глава 14
О свадьбе, экзаменах и домашних любимцах
И все-таки оставлять Нила без присмотра нельзя!