Эльфийские войны
Шрифт:
– Я понимаю, ты хочешь отомстить за поражение на равнинах, – обратился Кит-Канан к Кенкатедрусу, когда тот обернулся и закутался в плащ. – И я знаю, друг мой, твой час настанет!
Эльфийский капитан взглянул на генерала, который был много моложе его, и Кит понял, что Кенкатедрус хочет ему верить. Глаза его снова были сухими, и наконец, капитан неприветливо кивнул.
– Увидимся утром, – простился он и вслед за Парнигаром исчез в ночи.
Кит некоторое время сидел, неподвижно глядя на умирающее пламя светильника, не желая тушить свет, хотя и понимал, что с каждой минутой тратит зря драгоценное масло. Недостаточно топлива… недостаточно пищи… недостаточно солдат. Чего же у них достаточно, кроме проблем?
Кит-Канан попытался не думать об этом, унять раздражение. О, как ненавидел он это сидение в крепости-западне, окруженной целой армией, ненавидел зависимость от милости врага, притаившегося за стенами. Как он жаждал свободы лесов, где жил так счастливо в годы, проведенные вдали от Сильваноста.
Мысли Кита невольно обратились к Анайе – прекрасной, потерянной для него Анайе. Возможно, он оказался в ловушке уже после ее смерти, еще до начала войны, до того, как стал генералом армии своего отца, а затем и брата.
Наконец эльф вздохнул, понимая, что эти мысли не могут принести ему утешения, и неохотно погасил лампу. Его койка находилась в комнате, примыкавшей к штабу, и вскоре он уже лежал на ней.
Но сон не шел к нему. Сегодня вечером они не пили вина, и теперь нервное напряжение не давало Кит-Канану заснуть.
Наконец, когда все вокруг стихло, глаза Кит-Канана сомкнулись – но это не принесло благословенного забытья. Напротив, он словно прямо из бодрствования перенесся в правдоподобный, как реальность, сон.
Кит-Канану снилось, что он поднимается к облакам, но не на спине Аркубаллиса, как он летал много раз до этого, а с помощью собственных рук и ног. Он устремлялся вниз и нырял в воздушные ямы, словно орел – хозяин неба.
Внезапно облака перед ним расступились, и он увидел три остроконечные горные вершины, вздымающиеся над землей, скрытой дымкой далеко внизу. Чудовищные пики изрыгали дым и языки пламени, по склонам текли потоки лавы. Долины у подножия их выглядели адскими выжженными пустынями, покрытыми багровой лавой и бурой грязью.
Кит полетел дальше, и теперь внизу простирались безжизненные просторы. Окруженные отвесными скалами и острыми, как мечи, пиками, горные долины лежали под толстым слоем снега и льда. Все вокруг сверкало первозданной чистотой. Серые и черные отроги, скалы, подобные башням, поднимались среди бескрайних, ослепительно белых ледников. Местами снег пересекали голубые полосы – это был лед, чистейший и прозрачнейший во всем Кринне.
Внезапно взгляд Кит-Канана приковало движение в одном из ущелий. Он увидел могучую гору, что была выше всех окружающих. Лед на склоне ее подтаял и сполз, образовав нечто вроде грубого рисунка, напоминавшего лицо старого седобородого гнома.
Кит, продолжая лететь, снова заметил движение. Сначала ему показалось, что перед ним огромная стая орлов – диких, гордых птиц, господствовавших в небе. Затем он подумал, что это может быть стадо каких-то диких лошадей или коз необычного рыжевато-коричневого цвета.
В следующее мгновение он понял, кто это, – в памяти его возник Аркубаллис. Это были грифоны, целая стая грифонов! Сотни диких существ, наполовину орлов, наполовину львов, неслись навстречу Кит-Канану.
Он не чувствовал страха. Наоборот, он повернул прочь от горы с гномьим лицом и полетел на юг. Грифоны последовали за ним, и вскоре местность начала понижаться. Кит-Канан увидел голубые озера, замшелые камни и пустоши, поросшие низким кустарником. Затем показались первые деревья, и он снизился, следуя по течению горного ручья, в сторону зеленых равнин, открывавшихся перед ним.
А затем в лесу он увидел ее – Анайю! Она была раскрашена, как дикарка, и убегала от него прочь, ее обнаженное тело мелькало между деревьями. Во имя богов, как быстро она бежит! Хотя он летел по воздуху, она намного опередила его и вскоре исчезла – ветер донес до него лишь ее смех.
Затем Кит нашел ее, но она уже изменила внешность. Она постарела, приросла к земле. На глазах его она превращалась в дерево, поднимавшееся к небесам, и следы эльфийской женщины, которую он любил, исчезли.
Слезы струились по лицу Кит-Канана, но он не замечал этого. Они смочили землю и напоили дерево, и оно устремилось выше, к небесам. Эльф с печалью в сердце покинул ее и вместе с грифонами продолжил путь на юг.
Перед ним мелькнуло другое лицо. Он в изумлении узнал женщину из Эргота, которая помогла ему сбежать из вражеского лагеря. Почему теперь она явилась ему во сне?
Ручеек внизу разлился в поток, в него впадали другие потоки, и скоро ручей превратился в реку, несущую свои воды в покрытое лесами королевство – его родину.
Наконец Кит-Канан увидел впереди кольцо воды – это река Тон-Талас разделялась на два рукава, огибая остров, на котором лежал Сильваност. За ним к его дому следовали пятьсот грифонов. Гостеприимное сияние озарило его.
В саду он увидел другую эльфийскую женщину. Она подняла взор, призывая его домой, к себе. Сначала издалека ему показалось, что это его мать, но, подлетев поближе, он узнал жену брата, Герматию.
Кит проснулся внезапно, полный сил, возвращенный к жизни. Он вскочил с кровати – воспоминание о сновидении сияло перед ним, подобно путеводной звезде. Крепость вокруг все еще спала. Глядя в окно, прорубленное в восточной стене башни, командующий первым во всем Ситэлбеке встречал утреннее солнце. Набросив поверх туники плащ и надев высокие мягкие кожаные сапоги, он устремился к двери.
Внезапно со двора раздался тревожный крик. В следующее мгновение запел горн, за ним хор труб проревел предупредительный сигнал. Кит пронесся через караульное помещение и выбежал на улицу. Солнце едва заглядывало за крепостную стену, но он заметил тень, затмившую узкую полоску света.
На стене виднелись несколько лучников, они обернулись и направили оружие к небу.
– Не стрелять! – крикнул Кит. Тень снизилась, и он понял, кто это. – Аркубаллис!
Он взмахнул рукой, а гордый грифон, описав крут, приземлился перед ним и, присев на задние львиные лапы, поднял переднюю – массивную, украшенную когтями лапу орла. Острые желтые глаза моргнули, и на Кит-Канана нахлынула волна нежности к верному другу.