Эльфийский подарок
Шрифт:
Улыбаясь, женщина подняла руку и коснулась белой прядки, резко выделяющейся среди тёмных волос. От её ладони с несмываемыми зелёными пятнами по-прежнему пахло сушёными травами и у короля защемило сердце.
– Значит, это правда, – сказал он, отводя её руку. – Волчицы никогда и не было.
– Почему? Она была, но ты её уже не застал.
– Почему ты спасла меня? – спросил Радон и, отвернувшись, с грустью добавил: – Лучше бы я тогда умер.
– Нет!
– Но почему?
– Одни сплошные почему! – рассердилась
– Любовью за любовь, – горько усмехнулся Радон. – Ну и где же она?
– Стоит перед тобой и ждёт, когда ты перестанешь расстраиваться, что она жива!.. Не веришь, не надо.
Фыркнув, женщина отступила и снова превратилась в рыжеволосую девчонку в совершенно неприличном ведьминском наряде. Схватив веник, она двинулась к дому.
– Нет, постой! – Догнав, Радон развернул её лицом к себе. – Как мне поверить, что ты это ты? – с отчаянием выкрикнул он.
– Наверно, только так, – улыбнулась Аталиса и, обняв, поцеловала. – Ну как, узнал? Или нужно повторить? – лукаво спросила она.
– Лучше повторить, – сознался ошарашенный Радон, чувствуя, как изнутри поднимается радость узнавания. – Волчица! Так это действительно ты?
– А я что тебе твержу? – фыркнула девушка. – Ладно, заходи. Разносолов у меня нет, но чай и кое-что к нему в прикуску у меня найдётся.
– Если угостишь зламельковыми жабами и атридными летучими мышами, то я, пожалуй, приму твоё приглашение.
– Гляди-ка, запомнил! – захохотала Аталиса и в то же мгновение оказалась в объятиях Радона. – Вижу, наконец узнал, – проговорила она, и хотя это была всё та же девчонка в неприличном наряде, но что-то в её голосе и повадках было от его степенной синеглазой ведьмы, предпочитающей уродливый ведьминский балахон.
– Сердце подсказало, – просиял король. – О боги! До сих пор не могу поверить, что ты жива!
– Да, – ответила она и мягко отстранилась. – Но если ты не сможешь принять меня в ином обличье, то у нас проблема.
– Нет у нас никакой проблемы! – горячо воскликнул Радон, снова привлекая её к себе. – Ещё в тот раз, когда ты лечила меня и выглядела как сейчас рыжеволосой малолеткой-растрёпой, я всё удивлялся, отчего меня так тянет к тебе и страшно злился.
– Всеобщая мать, и здесь то же самое! Там призрак Атуэль, а здесь Волчицы! – расстроилась Аталиса. – Бедная я бедная, если разобраться, то никто не любит меня такой, как я есть, – сердито сказала она. – Ну нет, хватит с меня!
Оттолкнув Радона, девчонка снова двинулась к дому. Он глядел на её бесстыдно обнажённые стройные ножки и его рациональный ум боролся с сердцем, утверждая, что это симпатичное рыжее чудовище обманывает его, прикидываясь Волчицей. Ведь он лично завернул хладное тело любимой женщины в свой плащ и её опустили в яму, а затем закидали промёрзлой землёй.
– Чего стоишь? – обернулась девчонка на пороге. – Уже раздумал идти ко мне в гости?
– Да нет! Просто прикидываю, где мне привязать коня, – нашёлся Радон.
– Что тут думать? Деревьев вокруг тьма-тьмущая, – удивилась девчонка и заполошно всплеснула руками. – Ой-ой! Я сама его привяжу! – сказала она и, подбежав к нему, забрала поводья коня. – Совсем забыла, что у меня здесь поблизости обретается зубастая скотина, которую хлебом не корми, а дай нашкодить. Вмиг слопает твоего жеребца и даже косточек не оставит.
Ничего не понимающий король опасливо оглянулся, но никого не увидел.
– И ты туда не ходи, – предупредила Аталиса и указала ему в сторону большого дуба, стоящего в отдалении, а затем кому-то погрозила кулаком. – Фонарик, если тронешь их, я тебя, гад ты эдакий, по самое горло залью водой, и тогда ты взорвёшься у меня, как перегретый чугунок.
Когда поблизости раздался чей-то мощный выдох и вслед за тем сердитое сопение, Радон потряс головой, не веря своим ушам.
– Это кто? – не выдержав, спросил он.
– Моё ездовое средство, – охотно сообщила Аталиса. – Сам понимаешь, что это не конь.
– Тогда кто? – не отставал Радон, не на шутку заинтересовавшись неизвестным животным.
– Дракон, – ухмыльнулась она и, взяв его за руку, потянула за собой. – Идём! Так-то он привязан, но не вздумай соваться к нему, а то Фонарик и тебя слопает за милую душу, конечно, если дотянется. Понял?
– Понял! – ответил устрашённый Радон.
Шагнув через порог, король Эдайна выглянул и посмотрел в сторону дуба, и ему показалось, что среди листвы блеснули огромные жёлтые глаза. «Вот рогатый! И к кому это меня занесло?!» – подумал он сокрушённо.
Аталиса, для которой его мысли не были секретом, ехидно ухмыльнулась. «Ага! Уже жалеешь, что связался со мной? Ну-ну! То ли ещё будет!»
– Присаживайся, – сказала она гостеприимным тоном и смахнула со стола пылищу. – Апчхи!.. Всеобщая мать!.. Апчхи!.. Прости, у меня здесь слегка не прибрано.
– Ничего страшного, старик сказал, что ты только недавно приехала, – проговорил Радон, опасливо глядя на громадного паука, который медленно опускался вниз: прямо на предложенный ему табурет
– А что ещё он тебе доложил? – рассеяно спросила девушка. Суетясь по хозяйству, она попутно смахнула паука. – Садись, вот он тебя не съест. Конечно, паучище большой, но кроме размеров в нём нет ничего необычного.
– Что ты поругалась с мужем, – помедлив, ответил Радон.
– Вот сплетник! – возмутилась Аталиса. – Впрочем, все лешие такие, – сообщила она и поставила перед ним чашку с чаем. – Вот, попробуй. Я добавила травок, тебе должно понравиться.
Одним махом Радон выпил чай, и потянулся было за печеньем, но передумал и опустил руку. Аталиса, сидящая напротив, хихикнула.