Эльфийский приворот и Принц на Новый год. Зима в Академии
Шрифт:
Бирюзовые глаза требовали ответ.
“Соглашайся, хозяйка,” – неожиданно мяукнула моя живность, – “этот такой упрямый осел, что ты с твоим характером за ним, как за стеной замка будешь”.
“Он тебе нравится. Ты ему. Семья, гнездо, почему нет?” – уточнил Пыш.
– Твои звери дело говорят, – притягательно усмехнулись мне, демонстрируя два крупных клыка.
– Вы их слышите? – уточнила ошарашенно.
Это же… получается, он все время мог? И делал? И… не выдавал нас?!
– Пусть это останется моим секретом, – мне показалось, или бархатистый голос чуть дрогнул, –
Он не касался меня. Не упрекал. Не угрожал. Только смотрел. Боги мои эльфийские, если одним взглядом можно одновременно соблазнить, уложить в кровать, отлюбить, заласкать до потери пульса и дать почувствовать себя самой желанной женщиной в мире…
И это я клялась, что – никаких увлечений, Эгле, да?!
– Брак ведь будет фиктивным? – собственный голос прозвучал неубедительно.
Меня смерили странным, очень нехорошим взглядом. Как будто смертельно обиделись.
– Безусловно. Я не из тех, кто берет женщин силой. Тем более – собственную жену.
“Хозяйка, я котят рожу быстрее, чем ты сообразишь! Давай! К нам уже целая делегация!” – панический вопль крылатой кошки привел в себя.
Я наверняка об этом сотню раз пожалею. Я, кажется, совсем с ума сошла за пару недель в этом мире, но…
– Я согласна, лорд Иртэ, – откашлялась, гордо выпрямившись.
Мою ладонь бережно ухватили и поднесли к губам.
– Да? – спросили потемневшие глаза.
– Да, – решительно обрубила.
И в эту же секунду мы провалились в воронку портала.
Мои животные уцепились за меня всеми конечностями довеском.
На что я подписалась, хвосты кошачьи, а? И как я дошла до такой жизни?
Глава 1. Крылатый кот под Новый Год.
Вы когда-нибудь оказывались накануне Нового Года в огромном сугробе, в обнимку со слегка невменяемым и не слишком одетым мужчиной? Нет? А если добавить, что надо мной светит ярко-ярко нежно-розовое солнце, а вокруг расстилаются, куда глаза глядят, снежные горы? А вдалеке – тоже горы, вот только уже настоящие, высоченные.
А где-то высоко-высоко в них вырисовывался совершенно невероятный, как с картинки, силуэт замка с высокими шпилями. А высоко в небе хищно кричит какая-то огромная на вид даже отсюда, снизу, хищная тварюшка. Голова трещит от похмелья, платье стремительно мокнет, а настроение плавно пересекает отметку плинтуса. Начала отмечать Новый год, называется.
Молодец, Эгле, умеешь ты попадать в полную… кхм… в неприятности!
Мужчина рядом застонал, приподнимая голову – и я замерла, вглядываясь в самые невероятные глаза, которые только можно было себе представить. Ярко-бирюзовые, расчерченные двумя вертикальными зрачками, с переливающейся радужкой. Вот зрачки начали стремительно расширяться, пульсируя в каком-то сумасшедшем, непонятном ритме. Я бы и пощечину отвесила – да только мощное мужское тело прижало к земле с такой силой, что не пошевелиться.
– Что тут происходит? Вы кто такой, господин хороший? – старалась говорить ровно, уверенно. Допилась, мать, до розовых солнышек и пульсирующих зрачков. Отметила начало
– Моя, – тихий, уверенный рык местного неандертальца.
И прежде, чем я успеваю предпринять хоть какой-то шаг к поспешному бегству, меня прижимают к себе крепко-крепко, как нежно-любимую игрушку, и чужие губы накрывают мои поцелуем.
Поцелуйная практика у меня была так себе. Пара слюнявых, пара попыток скорчить уверенного мачо, и парочка вроде и ничего себе, но… ничего не екало. Ни бабочек, ни сердечек, ни…
По всем канонам я должна громко заорать (но как орать, когда тебя так увлеченно целуют?), начать отбиваться (попробуй сдвинь этого слона!), прикинуться бревном (а как прикинуться, если сердце заходится от ужаса и наслаждения?).
Чужие губы ласкали уверенно, напористо, нежно, страстно, отчаянно. Он пил меня, как нектар, как мед, жадно слизывая наслаждение до последней капли. Этот поцелуй был ядом, просачивающимся под кожу и точащим уверенность. Этот поцелуй сводил с ума, заставлял забыться, раствориться, позволить ладоням коснуться мускулистого – ничего себе – торса, нашаривая пресловутые кубики. Я жила этим мгновением. Я не помнила в этот момент ни того, что предшествовало моему попаданию в чужие объятья, ни того, что где-то там, за гранью, осталась моя любимая в общем-то работа, обожаемая мама, невероятная бабуля и неподражаемые товарищи по ролевому оружию.
Чужие пальцы растрепали волосы, огонь завитых для праздника локонов растекся по снегу, что-то хрустнуло, ледяная шапка заползла за шиворот – и отрезвила.
Волшебство улетучилось.
Я ошалело мотала головой, не понимая, что происходит. Рядом точно так же тряс черной гривой волос потенциальный маньяк.
– Ты кто такая? Худа, как палка, одета в какую-то рвань, да ещё и страшнее немертвого?! – у моего глюка был язык без костей.
– Ты кто такой, чтобы мне указывать, и как меня сюда затащил? В полицию заявление напишу! – я пыталась подняться – но меня упорно не отпускали.
Ноздри незнакомца снова задрожали – как будто он к чему-то принюхивался…
Красивое лицо с тонкими породистыми чертами закаменело.
– Тебя подослали тайханы? – Меня бесцеремонно ухватили за подбородок. – Соблазнили золотом лепреконов? Пообещали, что займешь место Первой леди? Кто?! Шархи? Изменяющие? Светлые сородичи?
Он сбежал из сумасшедшего дома, что ли? Или наш товарищ-ролевик совсем с катушек съехал? Нет, неужели правда кто-то из наших решил так глупо пошутить? Может, ещё в универе что-то в чай добавили?
– Для начала советую отпустить меня – на снегу лежать холодно, и, если вы, возможно, к этому привычны, то люди, как я, могут запросто заболеть, – пробормотала, отворачиваясь.
Ну а что? С психами надо на их языке разговаривать. А то они существа деликатные, нежные, ещё расстроится… В висках стучало, голова кружилась, а я пыталась понять – глюк или не глюк? Губы пекло.
– Что тебе пообещали за приворот? – прошипели мне на ухо весьма настойчиво.
Меня рывком поставили на ноги, плавно восставая из сугроба. Штаны на маньяке есть – и то утешение.