Елка и терн. Тетралогия

Гончарова Галина Дмитриевна

– Ёлка, не расстраивайся. Все будет хорошо!

– Неужели? – скептически поинтересовалась я.

– точно.

– Посмотрим…

А вечером в библиотеке, отрабатывая свои часы, я посоветовалась с магистром Истроном. И услышала весьма неприятную новость.

Ребят в их комнатах не было. Еще бы! Они были у меня. Копии ключей были у всех троих. И сейчас друзья валялись на кроватях, грызли яблоки и ждали меня. Я плюхнулась на кровать и затребовала себе фрукт. Сжевала, помолчала пару минут – и выдала короткое:

– У меня проблема.

– Почему? – поинтересовался Лютик.

– Я расспросила магистра Истрона. Означенный Фалосский…

– Фалойский.

– По фиг. Так вот. Этот козел – двоюродный дядюшка Вирта Хелмстрона.

Ребята скривились. После дуэли блондинчик нас не беспокоил. И вообще вел себя тише воды, ниже

травы. Немало способствовало этому обстоятельству наличие у нас пряди его волос. Мы в любой момент могли наслать на него порчу. Да и месяц без магии тоже слегка его воспитал. А тут…

– Близкое родство, – заметил Эвин. У оборотней и восьмиюродные дядюшки семьей считались.

– Да. И магистр своего племянничка любит и опекает. Вот и сорвался на меня.

– И будет срываться. Спокойно он тебе учиться не даст, – подвел итог Лерг.

– Что делать будем? – поинтересовался Лютик.

– Ставить гада на место! – удивилась я странному вопросу. – Если не поймет – потом добавим. Я тут кое-что придумала…

На самом деле вычитала в одной из книг, подсунутой магистром Истроном. И это можно было применить сейчас.

– Вот послушайте…

Ребята выслушали. Посмеялись. Подумали. И мы принялись разрабатывать серьезный план. *** План стал воплощаться в жизни на следующий день. С помощью Кесса из алхимической лаборатории исчезло снотворное. И материализовалось в моей комнате. Эвин слетал в город за полезными вещицами для задуманной пакости. А на ужине я специально появилась сразу после магистра Фалойского. И нагло присела к нему за столик.

– Разрешите, магистр?

– Не разрешаю, – рыкнул товарищ. Но куда там!

– а я все равно присяду. Магистр, за что вы на меня так взъелись?

– Я на тебя не взъелся. Просто женщины и магометрия не сочетаются. И точка.

– Вы же понимаете, что это не так. Женщины не глупее мужчин.

– Глядя на тебя в это сложно поверить.

Я выдохнула. Еще пара минут, ребята занимают свои места…

– Вы просто не хотите меня понять! Я же не прошу снисхождения! Я просто прошу, чтобы вы не относились ко мне предвзято!

– При чем тут предвзятость! Ты можешь начертить мне октагональный селенический кинэдр, врезанный в тороид в трехмерной проекции?

Вообще-то могу. И даже покруче могу. Но не признаюсь.

– Мы же только начали учиться! Никто не родился с полным знанием магометрии!

– а у тебя его и не будет. У женщины не может быть аналитического мышления, как, например, полового члена.

– А что – вы именно им думаете? – не удержалась я. – Вот не знала…

– Ты вообще ничем не думаешь, вот и не знаешь, – отбил преподаватель. – Иди отсюда, не порти аппетит.

– Ну почему вы не хотите меня понять!!! – взвыла я.

Фраза была кодовым сигналом. На другом конце столовой раздался грохот. А что делает человек, если у него за спиной переворачивают стол? Правильно. Оборачивается. И этих минут мне хватило, чтобы всыпать в суп магистра несколько белых крупинок снотворного. Через два часа его и пушкой не разбудят. Часов на девять. А мне больше и не надо. Грохотал, конечно, Лютик. Магистр опять стал меня выгонять из-за стола, я расплакалась и ушла, размазывая по лицу сопли. Как? Никогда не верьте женским слезам. Мне, например, для достижения эффекта слезогонки надо всего лишь вспомнить фильм 'Белый Бим, черное ухо'. И слезы хлынут потоком. Так-то. А добиваться слезами я могу чего угодно. Главное – не бояться размазать косметику и покраснеть носом. А ночью мы пошли на дело. *** Самые простые методы – всегда самые эффективные. Маски типа шапочка ОМОновца, темные плащи, сапоги без каблука… Повезло – гад предпочитал верхний этаж. Подняться на крышу преподавательского общежития? Запросто. Спуститься по веревке? Еще проще. А уж открыть окно – это мы подрядили Лерга. Немного телекинеза. Простенького, безопасного, выветривающегося за пару часов. И нитка с иголкой тоже магии не содержали. Мальчишки, конечно, искололись, но дело мы сделали быстро. И вылезли обратно, гнусно хихикая. Мстя наша будет страшна. И предупреждение – тоже. Не уймешься – еще и не то устроим! *** Уважаемый магистр Терос Фалойский первый раз за десять

лет проспал на занятия. Почему? Сложный вопрос. Но магический будильник смог пробудить уважаемого магистра только за десять минут до занятий. А Директор очень не любил, когда преподаватели опаздывают. Очень. Так что магистр ахнул, схватил первую попавшуюся мантию, провел расческой по волосам и помчался к Универу. За пару шагов до аудитории он остановился, пригладил волосы и неспешной походкой вошел в класс.

– Доброе утро. Начнем наш урок. Тема сегодня…

Первый смешок промчался по аудитории, когда он повернулся спиной к классу, чтобы написать тему на доске.

Магистр развернулся. Тишина. Опять повернулся к доске. Смешок прозвучал еще более отчетливо. Что происходит!? Смеялись явно над ним. Но почему!? Мантия в порядке, все в порядке…магистр покосился в оконное стекло… силуэт был безупречен. Лицо тоже чистое, он же смотрел в зеркало… Но что происходит!? Урок стал для магистра настоящим наказанием. Спросить у учеников – над чем они смеются? Он спросил. Но ответа не получил. Он использовал заклинание, избавляющее от грязи и пыли, но смех все равно не утихал. То там, то тут… Даже сотворенное мимоходом зеркало не дало ответа. Но смеялись точно над ним. На перемене магистр вылетел в коридор, как ошпаренный. И стоило ему повернуться к кому-то спиной – как вспыхивали новые смешки. Но в чем же дело? Мантия была цела! Он заметил бы прореху! Так что же происходит?! Ответ дал магистр Теодорус, который хлопнул магистра по плечу.

– Тер, ты с ума сошел? Ты как одевался?

– Впопыхах.

– Заметно. Иди сюда.

Магистр Бреме Теодорус затащил Тероса в пустую аудиторию и закрыл дверь на ключ.

– Снимай мантию.

– Но я…

– Трусы под ней есть? Снимай!

Терос повиновался. И спустя пять минут возмущенно воззрился на клок фиолетового меха. С золотом!

– Это – что!?

– Хвост, – заржал магистр Теодорус. – Посмотри…

Созданная щелчком пальцев магистра иллюзия Тероса шла по коридору. И клок пушистого меха подрагивал именно на том месте, где у зайцев находится хвостик. Сходство было идеальным.

– СВОЛОЧИ!!! – взвыл магистр, со всей дури дергая за 'хвост'.

'Тресь' – сказала мантия, сияя дыркой на месте клочка меха. Кто бы ни пришивал его к мантии, свое дело он знал туго. Отодрать хвост можно было только вместе с куском ткани. *** Хихикающий магистр Теодорус кое-как наложил иллюзию на коллегу и посоветовал проверить остальные вещи. Злой, как голодный вурдалак, магистр Фалойский, кое-как провел уроки и удалился в свои комнаты. Он предпочитал жить на территории Универа. Так удобнее. А через пятнадцать минут из комнаты понесся откровенный мат на шести языках. Неизвестные злоумышленники свое дело сделали на 'отлично'. Ко всем мантиям были пришиты фиолетовые с золотом хвосты. И крепко пришиты. Отодрать каждый можно было только со здоровым куском ткани. На нитки мерзавцы не поскупились. Исключение было сделано только для парадной мантии, с маленькими аметистами и натуральным золотым шитьем. К ней ради разнообразия была пришита голова неизвестного науке зверя. И ради разнообразия – не сзади а спереди. Несколько минут магистр размышлял, откуда ЭТО взялось, а потом зарычал не хуже тираннозавра. Негодяи просто купили в городе горжетку для знатных дам, разрезали на мелкие части и использовали для своего черного дела. Но когда!? Спит он чутко. А днем!? Кто посмел!? Если снять магический след?! Магистр повел ладонями по комнате, но куда там… Злоумышленники позаботились затереть магические следы. И никаких заклинаний не обнаружилось. То, что умники просто спустились с крыши по самой обыкновенной веревке и не применяли никакой магии, Теросу и в голову не пришло. Такой вот профессиональный кретинизм. Пришлось бедняге плюнуть на гордость и отправляться на поклон к Универским домовым. Чтобы те отпороли хвосты и что-нибудь сделали с единственной уцелевшей мантией. *** Через два дня после моей проказы меня вызвали к Директору.