Ёлка, которая пароход
Шрифт:
Справедливости ради надо заметить, что Петина антиволшебница честно-пречестно старалась свои способности не использовать. Только у нее это плохо получалось. Например, она входила в комнату и говорила:
– Петенька, вылезай из-под стола, кушать пора! И скала тут же превращалась в стол. Тогда Петя говорил ей:
– Мам, ну это же скала, а не стол! Давай это не считается, ты еще раз зайди.
Мама смущалась, выходила из комнаты, заглядывала еще раз и говорила:
– Петенька, вылезай из-под скалы, пошли кушать!
– Мам! Ну как же пошли, когда океан вокруг? По-плы-ли!
– Ой, извини, – огорчалась Петинамама. – Поплыли. Ну конечно, поплыли, заинька ты мой…
И поздно было поправлять ее в третий раз и объяснять, что Петя – не заинька, что он – страшный голодный крокодил, который только что… Петя вздыхал, щупал исподтишка свои стремительно растущие заячьи уши и плелся на кухню грызть морковку, раз уж ему пришлось превращаться в заиньку. Но на кухне его ждала не морковка, а, например, котлеты, которые травоядные зайцы не едят. И Петя садился за стол и принимался ковырять эти котлеты, не желая огорчать свою неправильную волшебницу, которую очень-очень любил и которая все-таки была его мамой, хотя мамы у Пети никогда не было.
Вот и сейчас с пирсом произошло то же самое. Петя верил дедушке и знал: главное – делать вид, что все в порядке. Как будто ничего страшного не произошло. Тогда постепенно, со временем, мама забудет про свои антиволшебные способности, перестанет ими пользоваться, и они потихоньку исчезнут. И Петинамама превратится в обычную волшебницу. Надо только подождать и немного потерпеть. Мужчины должны уметь ждать и терпеть, а Петя был мужчиной.
– Ну, ты съешь, в конце концов, этот блин или нет? – рассердилась мама.
– Да съешь ты меня, наконец, или нет? – в тон маме спросил Филимон, второй раз за утро свернувшись трубочкой.
Петя посмотрел на Филимона и вздохнул.
– Но тебе-то для чего нужно, чтобы я тебя съел? – спросил Петя.
– Как это для чего? – удивился блин. – Да как же ты не понимаешь? На самом деле все, что есть на свете, есть не просто так, а для чего-то. Вот, например, стул. Он, по-твоему, для чего?
– Чтобы на нем сидели, – на мгновение задумавшись, ответил Петя.
– Правильно! – обрадовался Филимон. – А если на нем сидеть не будут, то он вроде как и не нужен. И другим не нужен, и самому себе не нужен. Причем сидеть на нем лучше не когда-нибудь потом, а сейчас, пока он не сломался и не испортился.
– Поня-атно, – протянул Петя.
– Или вот котенок, – продолжал Филимон, увидев заглянувшего на кухню котенка, – он для чего котенок?
– Чтобы с ним играли, пока он не стал кошкой! – обрадовался Петя.
– А мама для чего мама?
– Ну-у… чтобы делать блины, пока все голодные!
– А я, блин, для чего?
– Чтобы тебя съесть, пока ты горячень… горячий!
– А рот у тебя для чего?
– Да понятно, понятно! – закричал Петя.
– А если понятно, то ешь меня скорее, пока я совсем не остыл! – закричал блин.
Петя тут же схватил блин и съел его ровно за одну минуту, потому что и так уже захотел есть. Петинамама, которой по-прежнему все-таки не было, очень обрадовалась и пошла загружать стиральную машину, чтобы не оставлять на Новый год грязное белье. Дедушка тоже обрадовался и пошел читать новости в Интернете про сорвавшийся в пропасть автобус в Мексике. А пока они читали и стирали, Петя играл с котенком, еще не ставшим кошкой, и думал, для чего он – Петя?
3. Важные дела
В десять ноль десять Петинамама ушла по делам, а Петя все еще играл с котенком и никак не мог придумать, для чего же он – Петя.
Для того, чтобы съесть блин? Для того, чтобы по играть с котенком? Для того, чтобы переселиться к вышитым китайцам? Петя решил переселиться к китайцам, а там видно будет. Но не успел выплыть из кухни, как в дверь кто-то позвонил.
– Петюш, открой!
– Ага!
Пете можно самому открывать дверь. Надо сначала влезть на табурет и посмотреть в глазок. Если там посторонний, то позвать старших. Но если там бабушка, папа, соседка или кто-то очень знакомый, то повернуть круглую черную блямбу, щелкнуть по цепочке, чтобы она соскользнула влево (у Пети уже два раза получалось сбросить цепь с первого щелчка!), а потом нажать на ручку. Ну а потом начнутся всякие: «Здрасте, теть Марина!» и «Ух, какой ты уже большой, сам открываешь!».
На этот раз за дверью была соседка.
– Здрасте, теть Марина!
– Здравствуй, Петенька. Взрослые дома?
Дедушка уже вышел в прихожую, поэтому отвечать на этот глупый вопрос Пете не пришлось. И он упрыгал к китайцам.
У китайцев оказалось – скукотень. У них постоянно была весна и даже почти лето. И даже Нового года не предвиделось. Тут Петя вспомнил, что, пока мамы нет, они с дедушкой должны успеть закончить открытку для мамы. В подарок. На открытке предполагалась аппликация – зеленая елка из двух три-угольников и одного просто-угольника для ствола и снеговик из трех серо-голубых кружочков. Петя выдвинул ящик, достал из него секретный конверт и вытряс на стол уже вырезанные фигурки. Еще надо вырезать небо, сугробы и солнышко. А потом все приклеить.
– Де-дааа!!! Где клее-е-ей? Дед не отзывался. Петя высунул Петиннос в прихожую и увидел, что дедушка все еще говорит о чем-то с тетей Мариной, причем тетя Марина почему-то плачет. Плачет и трет свою руку пониже плеча. Петя понял, что тетя Марина плачет оттого, что упала и ударилась локтем. Вот он сам, когда падает и ударяется, уже никогда теперь не плачет. Только трет ушибленное место и ни разу не плачет. Но тетя Марина ведь тетя, значит, бывшая девочка, а девчонкам можно плакать.
– Дед, ты клей не видел?
– Поищи в столе, – на мгновение отвлекся на Петю дедушка и опять повернулся к ушибленной тете Марине.
«Такая большая, а из-за ерунды плачет!» – все-таки неодобрительно подумал Петя и вернулся к столу. В столе клея не было.
– Дед! Тут нету!
– Петя, не мешай нам, пожалуйста. У нас серьезный разговор! Поиграй пока сам. – И дед опять повернулся к тете Марине.
Потом дедушка взял ее за другой локоть (наверное, не ушибленный), увел на кухню и закрыл дверь так, что Петя перестал их видеть и слышать. Он обиделся и вернулся на свой необитаемый остров. К счастью, остров оказался не заперт. Петя взял с собой кота, а дедушкиных акул загнал поглубже под диван. И решил ни за что больше не вылезать из шкафа. И даже двери за собой прикрыл. У него на острове теперь будет вечная полярная ночь, вот так! Потому что это самый северный ледовитый остров в мире, вот так вот!