Элы
Шрифт:
– Что ж, всякая тайна требует уважения...
Торопиться элам, учитывая срок их жизни, было ни к чему. Что же касается энергии, необходимой для питания элов, то ее свободный космос предоставлял достаточно в виде перепадов электромагнитных и прочих силовых полей.
На всем своем долгом пути к планете пришельцев элы отдыхали, где приходилось. В основном это были родные им малые обломки некогда распавшихся планет, носящихся в пространстве.
На отдыхе элы приводили себя в порядок, проверяли прочность и непроницаемость панциря и снова по сигналу Гангарона трогались в путь.
Гангарон
Далеко позади осталась Изумрудная звезда, но Гангарон бережно нес под панцирем точную копию штурманской карты "Валентины", хотя и уменьшенную во много раз. Через равные промежутки времени он сверялся с нею, внося необходимые коррективы в курс, по которому безмолвно летели элы.
В полет отправились самые сильные и молодые, остальные остались на астероидах. Они готовы были ждать улетевших сколько угодно.
Однажды эл, летевший впереди, заметил в невообразимой дали крохотную желтую звездочку и просигналил об этом остальным. Гангарон сверился со штурманской картой. Сомнений нет: это было то самое светило, в сторону которого вела светящаяся пунктирная линия внутри трехмерной карты.
Гангарон велел притормозить.
Ку, летевшая рядом, горделиво огляделась: валы элов, расходившиеся во все стороны концентрическими кругами, показались ей бесконечными.
– Элы, – просигналил Гангарон. – Перед нами светило пришельцев.
Радостные сигналы взбудоражили эфир.
– Теперь уже лететь недолго, – продолжал Гангарон, когда сигналы стихли. – Встреча состоится.
Произошло событие, которое всколыхнуло всю Землю.
В разных местах планеты – в Гренландии и на Аляске, в Париже и в Москве, Владивостоке и Зеленом городке – повсюду удалось уловить сигналы неизвестного происхождения. Правда, были они чрезвычайно слабы – на грани чувствительности аппаратуры.
Странные сигналы заинтересовали всех. Но прежде чем провести широкую дискуссию, необходимо было тщательно изучить это явление, чтобы не попасть впросак: слишком уж тихими и расплывчатыми были странные сигналы.
Кто-то из наблюдателей даже припомнил по этому поводу старую историю, случившуюся после возвращения знаменитой "Валентины" из глубинного поиска.
Старший биолог пульсолета Ангалора – впоследствии, кстати, один из виднейших ученых Земли, а тогда молодая девушка, – привезла из полета полупрозрачный обломок известняка. Она говорила повсюду, пользуясь любой трибуной, что это не просто кусок породы, а часть панциря некоего существа, обитающего на астероидах. Однако доказательств у нее никаких не было... Нужно ли удивляться, что Совет Солнечной Системы не поддержал ее идею – послать специальную экспедицию к Изумрудной звезде.
Итак, наблюдения продолжались. Удалось установить, что источник слабых и размытых сигналов перемещается вокруг Земли со значительной скоростью, все время меняя плоскость вращения. "Словно витки наматывают вокруг планеты", – как заметил кто-то.
Да, сигналы носили странный, ни на что не похожий характер. Обратились за помощью к ученым Зеленого городка. Но даже электронный мозг научного комплекса не сумел расшифровать их, хотя сигналы явно носили упорядоченный характер.
Коротковолновики изо всех уголков земного шара с помощью радиоволн лихорадочно обменивались мнениями.
– Сигналы сильно засорены случайными помехами, – сказал один радиолюбитель из Сингапура. – Помехи мне удалось убрать... Оказалось, сигналы носят двоякий характер. Перед нами как бы два слоя сигналов. Первый – какие-то, по-моему, биоритмы с очень коротким периодом колебаний.
Эфир притих. Все с волнением слушали сингапурца.
– Второй слой сигналов, – продолжал тот свою мысль, – носит очень сложный характер. Он имеет какую-то внутреннюю ритмику. У меня есть свои соображения...
Сингапурец замешкался.
– Говорите! – послышалось со всех сторон.
– В общем, сигналы второго слоя по общему рисунку напоминают мне... стихи.
И тут... сигналы исчезли – так же внезапно, как появились. Исчезли напрочь, все до единого. Остались, правда, их записи.
Но что толку от таких записей?
От нерасшифрованных сигналов из космоса, записанных на пленку, ломились, образно говоря, блоки Главного информатория Солнечной системы. Ведь там хранились блоки седой старины, еще со второй половины двадцатого века!
– Теперь к ним прибавился еще один блок, – меланхолически констатировал по видеозору обозреватель последних известий. – Видимо, слишком часто люди желаемое выдают за действительное.
Размеры Земли превзошли самые смелые предположения элов. По мере приближения к ней планета росла, и казалось, этому не будет конца.
Был момент, когда Гангарон решил отдать команду – всем повернуть назад. Однако, прикинув импульс каждого эла и силу притяжения Земли в том участке пространства, где они находились, Гангарон с ужасом понял, что вырваться из поля притяжения Земли и лететь назад у них не хватит ни сил, ни энергии.
Они стали пленниками планеты, еще не коснувшись щупальцами ее поверхности. А потому нужно было строжайше экономить энергию.
– Прекратить все переговоры! – отдал команду Гангарон.
Эта красивая, несмотря на весьма почтенный возраст, пара была известна всему континенту, но прежде всего Тристауну – маленькому австралийскому городку, в котором они жили последние несколько десятков лет после выхода на пенсию.
Жили они в коттедже на тихой окраине, подальше от городской суеты и сутолоки. На прогулки в любую погоду выходили с такой точностью, что по ним можно было проверять часы, что горожане и делали.
– Мы с тобой древние, как городская ратуша, – сказал он однажды.
– Что делать, – вздохнула она. – Время человеку пока не подвластно.
– В чем-то все же подвластно. Знаешь, в мою жизнь когда-то уложилось бы три-четыре человеческие жизни.
Она промолчала.
Это были очень уважаемые люди. Их часто приглашали на выступления, встречи с молодежью, и они охотно откликались на эти просьбы.
Они рассказывали о глубинном космическом полете, в котором им довелось участвовать, о старинном пульсолете "Валентина". Ангалора больше всего любила рассказывать о своей находке, сделанной во время высадки на одном из малых астероидов в системе Изумрудной звезды. При этом она доставала из потертой сумочки и демонстрировала обломок известковой породы, который от времени чуть изменился, став еще более прозрачным.