Эмблема с секрктом
Шрифт:
Канарис развел руками.
– Такого просто не бывает!
– Конкретнее. Какова цель провокации? – спросил Паркинсон.
– Знаете, как бывает в боксе? Спортсмен демонстрирует свою беспомощность, усталость, открывается и тем провоцирует противника на атаку. А сам – раз! И наносит встречный хук – нокаут, чистая победа!
– Вы хотите сказать, что русские имитируют проблемы со своим ракетным щитом, чтобы вынудить нас сделать какой-то шаг? – угольно-черное лицо шефа оперативной службы Фьюжна блестело от пота, и он промокнул его большим клетчатым
На этот раз Кольбан откровенно хихикнул, Барнс его поддержал, даже Паркинсон улыбнулся.
– Я бы не стал исключать такого варианта, – невозмутимо продолжил Канарис.
– Но катастрофы ракет подтверждены независимыми источниками и объективными данными – их обломками! – рявкнул Фьюжн.
– Не говоря о том, что это просто глупость, – сказал Кольбан.
Канарис надулся.
– Я только высказал свое мнение!
– Спасибо, Эл, мы его ценим, – кивнул Паркинсон и перевел взгляд на замдиректора НРА.
– Я пригласил ведущего научного специалиста космической разведки мистера Феллмана, которому есть что сказать по данной проблеме. Прошу вас, Боб.
Толстяк Феллман чуть привстал в знак уважения и рухнул обратно на стул.
– Мне есть что показать! – уточнил он. – Наше агентство работает с одним из самых совершенных аппаратов радарной разведки. Между собой мы зовем его «Невидимый глаз»… Собственно, я ведь не собираюсь вам его продавать…
Феллман принужденно усмехнулся и, выпятив нижнюю губу, подул на лицо.
– Поэтому сразу о деле. В нашем распоряжении есть терабайты фото– и видеоматериалов обо всех крушениях российских ракет, заснятых с орбиты семьсот восемьдесят километров. Часть из которых я и представлю вашему вниманию…
Он вставил флэш-карту в миниатюрный нетбук.
– Я не гарантирую, – добавил Феллман, выставляя перед собой ладони. – Ни в коем случае не гарантирую, что среди колоссального количества информации вы обязательно найдете то, что вам как-то поможет. Но увидеть это вам, несомненно, будет полезно для дальнейшего нашего сотрудничества.
Он нажал клавишу, и тут же на плоском огромном экране плазменного телевизора появилось изображение Земли, снятое из ближнего космоса. Оно быстро увеличилось, будто камера стремительно провалилась вниз, пролетела сквозь облака и зависла над свинцово-серой морской поверхностью, по которой катились невысокие волны с белыми бурунчиками. В центре кадра оказались несколько военных кораблей, изображение было настолько четким, что можно было рассмотреть российские флаги. Потом фокус переместился в сторону.
– Мы провели монтаж, оставив только то, что представляет интерес в связи с предметом исследования, – пояснил Феллман.
Камера продолжила падение, прошла сквозь воду и теперь рассматривала огромное веретенообразное тело подводной лодки. Открылся один из шестнадцати люков, и в облаке воздушных пузырей из него выдвинулся и быстро пошел навстречу объективу толстый «карандаш» баллистической ракеты.
Ракета уверенно стремилась
По комнате пронесся удивленный вздох.
– Поразительно! – произнес Фьюжн. – Как вы это сделали?
– Потом, – кратко ответил Феллман. – Это лишнее, извините!
Он что-то переключил на нетбуке, и камера вновь показала ракету со стороны, точнее сверху. Но продолжалось это недолго: вдруг огненный шар распер стальной корпус «карандаша» изнутри, осколки с силой разлетелись в стороны и градом посыпались вниз… Можно было рассмотреть, как они плюхались в воду.
– Эпизод номер один, – сказал Феллман. – Смотрим дальше, в хронологической последовательности.
Потом последовали все остальные эпизоды которые, кроме взрывов ракет включали и самопроизвольно раскрывшуюся крышу ангара «Тополя».
Участники совещания заглянули в пусковую шахту ужурской ракетной части, бегло осмотрели начинку знаменитого «Сатаны», полюбовались вдумчивым лицом рядового Федотова с вытаращенными глазами и с разодранным криком ртом, увидели кабину «Белого лебедя» и смогли пересчитать членов экипажа, ознакомились с внутренним устройством крылатой ракеты «Бриз»…
– Как вы это делаете, черт возьми?! – не выдержал Паркинсон.
Феллман пожал плечами.
– При сканировании используется метод синтезирования апертуры, что позволяет заглянуть под обшивку ракет.
– Корпус экранирован! – возбужденно прокаркал с места профессор Кольбан. – Как под него можно заглянуть? Шумы и «снег»!
– Мы «вскрываем» подземные бункеры с такой же легкостью, с которой Дон Жуан раздевал женщин, мистер Кольбан, – небрежно бросил Феллман, смахивая пот с верхней губы. – После этого они выглядят как иллюстрации в «Википедии». Вы не совсем понимаете, о чем говорите…
– Я не понимаю? – искренне удивился профессор и нацелил на Феллмана круглые птичьи глазки. – По-вашему, я идиот?
– Мистер Кольбан… Лоуренс, дружище, ну… Давайте не будем! – поморщился Паркинсон. – Перейдите на более конструктивный тон!
– Хорошо, я попробую.
Кольбан откинулся на спинку стула, забросил ногу на колено и задумался. Все невольно уставились на его носки нежно-голубого цвета. Томительно текли минуты. Все ждали.
– Скажите, коллега, – наконец Кольбан всем корпусом развернулся к Феллману (стул жалобно скрипнул) и впился в него глазами. – Вот скажите: ваш чудо-спутник зафиксировал последний пуск с Ужурского полигона? Удачный пуск, я имею в виду?