Эмили Картер. Черный оракул
Шрифт:
– Да, да, конечно, я не забуду, – проворчала, провожая тонкую фигуру подруги взглядом.
После того как она вышла из аудитории, я оперлась щекой о ладонь и принялась ждать начала лекции. Преподаватель отчего-то сегодня запаздывал.
К Саманте я не попала. На линии произошла авария, и наш поезд застрял в тоннеле на три часа. Когда я добралась до дома, время плавно подбиралось к восьми.
Вздохнув, скинула обувь и прошла в комнату, решив отправить душеправу извинительное письмо. Саманта ответила быстро, заверив меня, что ничего страшного
В тот вечер Рози так и не вернулась. Ее ком хранил полное молчание, давая понять, что он выключен. Я прождала ее до самого утра. Сгорая от тревоги, позвонила в академию и предупредила, что меня сегодня не будет. Я намеревалась дождаться подругу.
Она так и не вернулась, зато в полдень в дверь постучали служители правопорядка.
– Эмили Картер? – спросил меня один из них, мельком глянув в свой ком.
– Д-да. – Ноги в одно мгновение стали ватными. Эти люди просто так не приходят.
– Мэтью Уолкер. Мои документы, – полисмен сунул мне под нос ком, на котором можно было увидеть удостоверение служителя правопорядка. – А это мой напарник Майло Миллер.
– Мое почтение, – поздоровался второй мужчина, кивнув.
– Что-то случилось с Рози? – спросила я, едва шевеля вмиг онемевшими губами.
– Вы имеете в виду Розмари Браун? Мы можем войти?
– Да, конечно, проходите, – пробормотала я, посторонившись.
Перед глазами плавали черные пятна, а сердце в груди колотилось как сумасшедшее. Руки тряслись, а из глаз в любой момент готовы были политься слезы. Я знала! Знала, чувствовала, что что-то случится. Надо было отговорить Рози. Может быть, она еще…
– Почему вы сразу подумали о Розмари? – спросил меня мужчина, цепко глядя прямо в глаза.
– А о ком еще? – Я села на кровать и зажала пальцы коленями. – Она ушла вчера на свидание и до сих пор не вернулась. Конечно, я сразу подумала о ней, ведь я всю ночь не спала, ждала ее.
– У вас были такие хорошие отношения? – задал он новый вопрос, что-то настучав стилусом в своем коме.
– Мы близкие подруги, снимаем одну комнату, учимся в одной академии.
– Вы говорите, свидание? Она вам что-нибудь об этом говорила?
– Да, говорила, – я кивнула, а потом набрала в легкие побольше воздуха и выдохнула: – Она жива?
– Мои соболезнования.
Ответ Уолкера говорил сам за себя.
Я закусила губу, чувствуя, как меня всю трясет. Стараясь дышать как можно глубже, я спрятала лицо в ладонях и горько заплакала. Пока еще я плохо осознавала, что произошло, но даже так мне уже не хватало Рози. Да, мы с ней не дружили с самого детства, начав общаться только в старших классах, но тем не менее за это время она стала для меня самым близким человеком.
У нас обеих не было родителей. И если меня воспитывала тетушка Клер, то у Рози не было вообще никого.
После школы нам как-то обеим удалось поступить в академию на бесплатные места. Лично я не понимала, как это у меня получилось. Ладно Рози, она всегда хорошо училась, но я в целом выползала только благодаря везению. Я так думала.
– Выпейте.
Отняв от лица руки, я принялась вытирать слезы длинным рукавом свитера. Взяв стакан, глотнула воды и судорожно выдохнула.
Рози больше нет. Ее нет. Больше никто не разбудит меня ночью, чтобы рассказать о чем-нибудь интересном. Никто не отгонит от меня очередной ночной кошмар. Не попросит дать поносить что-то из моих вещей. Не станет ругать меня за вечно разбросанные предметы. Не, не, не, сколько еще этих не? Множество.
Внезапно навалившаяся тоска была такой сильной, что я снова разрыдалась, совершенно забыв, что в комнате до сих пор не одна. Мне не было до посторонних никакого дела.
Странно, но спустя минут десять я всё-таки успокоилась. Шмыгнув носом, с подозрением покосилась на кружку в своих руках.
Не думаю, что полисмены стали бы меня чем-нибудь поить. Всё-таки это незаконно. Мало ли, вдруг у меня аллергия на какой-нибудь препарат или на один его компонентов.
– Спасибо, – поблагодарила я, поднимая на мужчин взгляд. – Задавайте вопросы, я расскажу все, что знаю.
– Хорошо, – Уолкер кивнул. – Итак, – начал он, стукнув стилусом по кому, – вы упомянули о свидании. Вы можете назвать имя?
– Оливер Грин, – сказала я уверенно.
Уолкер кивнул и принялся выстукивать по кому. Подозреваю, искал информацию по названному мною человеку.
– Вы уверены, что его зовут именно так? – спустя некоторое время поинтересовался мужчина, оторвав взгляд от кома. – Может быть, вы неправильно услышали?
– Нет, – я качнула головой. – Рози назвала его именно так. Даже показала мне его фотографию.
– Описать можете? – тут же заинтересовался полисмен.
– Да. Очень красивый мужчина, на вид немного за тридцать. Прямой нос с небольшой горбинкой, тонкие выразительные губы, темно-каштановые волосы длиной по плечи, волнистые такие, явно ухоженные, блестящие. Взгляд твердый, волевой, цвет глаз светло-голубой или серый. Темные аккуратные брови. Похож на какого-то актера. И еще, на фото он был одет в странные вещи.
– Странные? Что в них было странного?
– Ну знаете, фрак, белые манжеты, платок на шее. Создавалось такое впечатление, будто его сфотографировали во время съемок исторического фильма.
– Хм, – Уолкер принялся снова что-то писать в коме. Повисла тишина, нарушаемая только стуком стилуса по поверхности экрана. – Ваша подруга не рассказывала, где она познакомилась с этим человеком?
– Рассказывала, – я вздохнула, нахмуриваясь. – Она сказала, что они познакомились на сайте знакомств.
Уолкер вздернул брови.
– Нет, нет, Рози была не такая, – поспешила я заверить, понимая, что именно мог подумать полисмен. – Она не была проституткой, понятно? Ей просто было скучно. Она полезла посмотреть…