Эмма, фавн и потерянная книга
Шрифт:
Парень наморщил лоб. Теперь он смотрел прямо мне в глаза.
– Э-э… извини, но мы знакомы?
– Нет. Я – Эмма.
– Ты уже говорила.
– Да.
– Ага.
Мы долго смотрели друг на друга. Нос у Дарси действительно весьма аристократический. Словно привыкший при любой возможности воротиться от чего-то или кого-то. Немного искривлен. Во время какого происшествия – веселого или не очень? Или того и другого одновременно? И почему я просто не оставлю в покое этого хама? Господи! Наверное, я, причесываясь, так затянула волосы, что все мозги пережала. Я глубоко вздохнула. Молчание длилось слишком долго.
– Эмма, тебе что надо? – наконец спросила Хелена.
– Мы можем как-то помочь? – добавил Дарси.
– Ах нет. Только вот что: я… мы любим нашу дискотеку, – выдала я парню, не обращая внимания на Хелену. Мои мысли мало-помалу прояснялись. – Может, ты не забыл: «Первый урок» – праздник для всех школьников, для самых младших тоже. Он предназначен для того, чтобы мы сделали что-нибудь сообща, все штольценбургцы. И для нас это действительно важно.
– Уже заметил. – Уголки рта Дарси дернулись. – Конечно, я не намеревался обидеть тебя отсутствием у меня настроения для вечеринки.
– Не волнуйся! – Я издала звук, похожий на смешок. – Чтобы обидеть меня, нужно что-то посерьезнее.
– Правда? – Парень поднял брови. – А по-моему, ты злишься.
– Чушь. Я просто заметила, что ты торчишь тут уже довольно давно и и выглядишь так, будто праздник для тебя настоящая пытка. И раз уже я случайно являюсь представительницей средних классов, то и задумалась, с чего бы это.
– Итак, Эмма, представительница средних классов, если тебе обязательно надо знать, то скажу: меня уговорил прийти Тоби. Но, как ни жаль, мне не интересны тринадцатилетки, танцующие в подвале, украшенном воздушными шарами и фольгой, под сто топовых треков двадцатилетней давности.
Я наконец снова обрела почву под ногами.
– Жаль, – сказала я. – Знаешь, иногда можно спасти вечер, если на время забыть об остальном мире и клубах. Даже если рядом висит спутник из картонки.
Я отвернулась, чтобы уйти.
– Ох, Эмма! – вздохнула Хелена. – Дарси, лучше не обращай на нее внимания. Она неделями лепила осколки зеркала к обувной коробке и, наверное, все еще не может отойти от действия клея. Может, пойдем выпьем чего-нибудь?
Я заскользила между танцующими.
– Спасибо, я вообще-то уже хотел уходить, – успела я услышать голос Дарси, но тут диджей сменил музыку и включил громкость на полную.
В ту ночь я долго не могла заснуть. «Первый урок» закончился, как обычно, ровно в полночь, и, поднимаясь к спальням, я выслушала подробный рассказ Шарлотты о том, какие у Тоби смешные ямочки на щеках и, конечно, ужасно-абсолютно-сверхмилый акцент. Шарлотта была на седьмом небе, а я злилась на Дарси.
– Нормальная была вечеринка, – пробурчала я, когда мы наконец улеглись по кроватям. – В Штольценбурге всегда так отмечают.
Ханна вздохнула:
– По-моему, было классно, ты суперски все организовала. Почему ты так нервничаешь из-за Дарси? Я его почти и не заметила. И наверное, эта парочка и так скоро уедет.
– Только Шарлотте лучше тебя не слышать.
– Ну да, но ведь все так. Чего этому парню еще тут делать? Предаваться воспоминаниям?
– Да уж.
Судя по тому, что я узнала, Дарси ушел из школы вскоре после моего приезда в Штольценбург, ведь именно тогда случилось то происшествие с девушкой. С Джиной де Винтер, его близняшкой. Об этом я конечно же слышала. Все стряслось за несколько месяцев до того, как мой папа стал директором. По слухам, именно это происшествие и послужило настоящей причиной тому, что ректор Бойерле наконец решился уйти на пенсию. Говорят, Джина была тихой школьницей, ничем не выдающейся, но доброй и милой. Девушкой, которая ходила на занятия в театральную студию в надежде побороть свою стеснительность.
И вдруг одной ночью она исчезла без следа. Никто не знал куда. Вещей с собой Джина не взяла, да и сигнализация не сработала. Полиция тщетно искала ее, но в конце концов расследование прекратили. Девушку до сих пор не нашли. Конечно, среди учеников интерната ходило множество слухов. Говорили обо всем, начиная с похищения и заканчивая романтическим побегом с загадочным незнакомцем. Многие даже уверяли: Джина уехала в Америку, чтобы начать карьеру певицы, и сейчас зарабатывает съемками в рекламе.
Так или иначе, исчезновение девушки вызвало много шума, а ее брат через короткое время уехал обратно в Англию. Наверное, он и сейчас останется ненадолго. Ханна права: нет никаких причин переживать из-за него. Если повезет, Дарси уедет так же внезапно, как и появился. Только его друг пусть останется ненадолго. Из-за Шарлотты. Редко я видела ее такой счастливой.
В последний раз в настолько приподнятом настроении Шарлотта была незадолго до ее визита к королеве прошлой осенью. Вся ее семья, как и другие избранные, была приглашена в Букингемский дворец на чай. И Шарлотта много дней решала, какое платье надеть. К несчастью визит на чай обернулся катастрофой, Шарлотта и ее сестричка Джун даже попали на обложку британской газеты «SUN». Шарлотта так болезненно переживала тот случай, что мы никогда не говорили о нем. Она даже боялась, что больше не сможет показаться на людях в родной стране. А по-моему, история со временем должна была зарасти травой, ведь Шарлотте не исправить того, что они с Джун съели тогда испорченный бекон и их прихватило прямо во время аудиенции. Тоби Белл, во всяком случае, ни словом не упомянул об этом происшествии. Вполне возможно, что он вообще о нем не слышал. Ведь не каждый читает «SUN».
«SUN»… что за дурацкое название для газеты. Ее что, назвали так потому, что она появляется утром, как солнце? Или это как-то связано с воскресеньем, «Sunday»?
На этой мысли я, наверное, заснула, ведь вдруг оказалось, что светящиеся циферки моего будильника показывали три сорок семь, а я ужасно замерзла.
В этом не было ничего удивительного: окно было распахнуто настежь. Я щелкнула выключателем прикроватной лампы и окинула взглядом кровать Ханны. Та спала, натянув одеяло на голову, а из-под одеяла доносилось приглушенное похрапывание. Почему она открыла окно? Ей что, хотелось, чтобы мы замерзли до смерти? Или ветер откинул створку, потому что мы не довернули ручку до конца?
Занавески призрачно колыхались около моего письменного стола. Я с трудом заставила себя покинуть теплую постель. Метнулась к окну, закрыла, потом – до батареи, включила ее, достала из шкафа пару толстых носков и покрывало и забралась обратно в кровать. Для конца августа ночь была действительно очень холодной. Почему в последние дни температура так резко упала?
Понемногу я начала согреваться под одеялами. И почти сразу у меня закрылись глаза. Я нащупала рядом выключатель, чтобы погасить лампу. Скользнула пальцами по бумаге, потрепанному полотну обложки и… разве это возможно? Ветер дул так сильно? Я, повернув голову, заморгала.