Empire V
Шрифт:
— Это вы про нас, да?
Молдаванин кивнул.
— Понятно, - сказал я.
– Как всегда. Давайте все валить на пархатых вампиров. Для этого много ума не надо.
— Почему пархатых?
– спросил молдаванин.
— Мы ведь порхаем, - ответил я, и сделал несколько раз взмахнул руками как крыльями.
– А у вас за это всегда в сортире мочили.
— У кого у нас?
— У людей, - ответил я, чувствуя, что завожусь.
– У кого еще. А чего еще от вас ждать, если вся ваша история началась с геноцида?
— С какого геноцида?
— А
— Вы меня не поняли, - сказал молдаванин испуганно.
– Я вовсе не валю все на вампиров. Каждая комната дворца отвечает за себя сама. Она может пригласить в себя Бога. А может - вашу компанию. Конечно, по природе любая комната хочет божественного. Но из-за гламура и дискурса большинство комнат решило, что весь секрет в дизайне интерьера. А если комната в это верит, значит, в ней уже поселились летучие мыши. Бог в такую вряд ли зайдет. Но я не обвиняю вампиров. Вы ведь не комнаты дворца. Вы летучие мыши. У вас работа такая.
— И что, по-вашему, будет с дворцом?
– спросил я.
— У Бога их много. Когда все комнаты одного из них заселяют мыши, Бог его уничтожает. Точнее, перестает создавать, но это одно и то же. Говорят, это выглядит как свет невероятной силы, который сжигает весь мир. Но на самом деле просто исчезает иллюзия материи, и природа Бога, пронизывающая все вокруг, проявляется сама перед собой как она есть. То же самое, говорят, бывает и в конце каждой отдельной жизни. У нашего дворца сейчас не лучшие дни. Мыши живут почти во всех комнатах. Везде чавкает дистиллятор агрегата
"М-5"…
— Вы хорошо осведомлены, - сказал я.
— Вопрос заключается в том, что мы будем делать, когда Богу это окончательно надоест, и он закроет проект?
Я пожал плечами.
— Не знаю. Может, на новую планету пошлют работать. Меня другое интересует. Вот вы профессор теологии. Говорите про Бога как про своего хорошего знакомого. А почему, скажите, он сделал нашу жизнь такой пустой и бессмысленной?
— Потому что если бы в вашей жизни был смысл, - сказал молдаванин, выделив слово "вашей", - выходило бы, что правильно поступают те комнаты, которые запускают в себя мышей. И Богу стало бы негде жить.
— Хорошо, - сказал я, - а зачем тогда вы мне все это говорите?
— Я вам телефончик хочу дать, - ответил молдаванин, протягивая мне карточку с золотым обрезом.
– Если захотите, приходите на молитвенное собрание. Легкого пути назад не обещаю. Но Бог милостив.
Я взял карточку в руки. На ней было написано:
На обороте были телефоны.
Сунув карточку в карман, я провел рукой по тому месту на поясе,
— Ясно, - сказал я.
– Вместо винного пресса поставим на Вилле Мистерий свечной заводик, да? Зря стараетесь, халдеи не дадут. В лучшем случае будете халтурить в уголочке. Если места хватит…
— Не ерничайте. Лучше поразмышляйте на досуге.
— Поразмышляю, - ответил я.
– Я вижу, вы добрый человек. Спасибо за ваше участие в моей жизни.
— Мне пора, - сказал молдаванин и постучал по пластырю на шее, - а то шеф заждется. Помните, вы обещали никому не рассказывать о нашем разговоре.
— Не думаю, что это кому-нибудь интересно. Хотя знаете что… Почему бы вам Иштар Борисовну не перевербовать? Она вполне созрела. Делюсь инсайдерской информацией.
— Подумайте, - повторил молдаванин, - путь назад еще открыт.
Он повернулся и пошел вверх по лестнице.
Я вышел из подъезда и побрел к машине.
"Путь назад, - думал я.
– Назад - это куда? Разве там хоть что-нибудь остается?" Сев в машину, я поднял глаза на Ивана в зеркале. Иван улыбнулся, ухитрившись не потерять при этом своего обиженного вида.
— Я тут размышлял о жизни, - сказал он, обдав меня вонью ментоловых пастилок.
– И придумал китайскую пословицу. Сказать?
— Скажи.
— Сколько хуй не соси, императором не станешь.
Мысль была справедливой, но употребление глагола "сосать" - даже и в таком нейтральном контексте - граничило с открытым хамством. Я вдруг понял, что он пьян. Возможно, с самого утра. А может быть, он был нетрезв и во время нашей прошлой встречи. Мне стало страшно. Я понятия не имел, что у него на уме.
— Да, - сказал я, осторожно наклоняясь вперед, - социальной мобильности в нашем обществе стало меньше. Это верно, над этим надо работать. С другой стороны… Императором, конечно, не станешь. А вот императрицей можно.
На середние фразы моя голова привычно дернулась. Затем я откинулся на сиденье и некоторое время анализировал маршрут его личности.
Бояться было нечего. Разве что ДТП. Но Гера… Так бесстыдно заигрывать с шофером… Впрочем, подумал я презрительно, у них это профессиональное.
НАЧАЛЬНЕГ МИРА
Локи позвонил в восемь утра сообщить, что дуэль назначена на сегодня.
— Мы приедем в одиннадцать, - сказал он.
– Будь готов. И не пей много жидкости.
Он сразу же повесил трубку, и я не успел ничего уточнить. Когда я попытался перезвонить, его телефон оказался выключен.
В оставшиеся три часа мое воображение работало в бешеном темпе.
Пистолеты или клинки?
Я вообразил, как меня убивает пуля. Мне казалось, что это будет похоже на удар раскаленным прутом. Вампирам запрещено стрелять друг другу в голову, и Митра будет целить мне в живот, как Пушкину…