Эмпирия. Неправильная сторона
Шрифт:
Я поёжилась. Как-то дико всё это слышать и осознавать, что это Майк говорит обо мне. Никогда не ощущала себя ничем подобным.
— Значит поэтому на меня делали большие ставки?
— Наверное, — Майк пожал плечами. — Мы правда хотели помочь, если бы ты хоть что-то вспомнила, дуэли давались бы гораздо легче, тебе бы не приходилось каждый раз… ну, это… почти умирать. Только мы не знали, что ты изменишь направление и окажешься на базе гораздо позже. Получается, что это фото лишь шумихи наделало и оказалось бесполезным. Я
Я уже собиралась ответить, но Майк затараторил вновь:
— Где ты пропадала? Твой скитс… они не могли его прослушивать. Тот парень, твой напарник, как вы решили стать командой? На арене вы выглядели сплочённо. Вас не случайно определили? И про Артелианские деревни — это правда? Они проваливаются? Ты была там? Что же там вообще происходит? Совет ни о чём не рассказывает…
— Майк, — ласково перебила я, — ты ведь никуда не собираешься? Я расскажу тебе обо всём позже, ладно? Обещаю.
— А, да, прости, — смутился Майк. — Тебе надо отдыхать сейчас, чего это я… — он рассеяно почесал затылок и вновь уставился на меня сияющими глазами. — Ты такая молодец, Лин! Никогда бы не подумал, что моя сестра такой боец!
Я улыбнулась.
— Спасибо. А ты, значит, смотрю вполне доволен новой жизнью?
— О да! У меня есть своя комната, похожая на твою, только меньше, — Майк обвёл помещение взглядом, — ещё меня регулярно кормят, стирают одежду, шьют новую и даже причислили меня к группе молодых учёных, ты представляешь? У них тут есть такие штуки! С ума можно сойти! А вместе с нашей техникой, это вообще вынос мозга! Я тебе потом покажу...
— Я рада, что ты счастлив. — Я была искренна.
— Ты тоже будешь здесь счастлива, — ответил Майк, но кажется не совсем уверенно.
Когда он ушёл на душе полегчало. Он сыт, одет и в безопасности, а ещё ему тут безумно нравится, он даже не сердится на Артелию за то, что она сотворила с Землёй, правда он пока не знает, что по её вине погибла мама. Интересно, она знала, что я ей не родная? Не поэтому ли её последние слова были такими холодными и требовательным?.. По крайней мере Майку про то, что она умерла, я пока что говорить не буду.
Мне удалось немного поспать, комната всё равно была заперта на ключ, так что больше ничего не оставалось. Примерно через час в двери вновь постучали и на пороге появился пожилой человек с серебристыми волосами и длинным носом, облачённый в пурпурную мантию.
Он поздоровался, поставил передо мной поднос с едой, придвинул к кровати кресло, обшитое синей замшей и уселся в него напротив меня, положив на колени вещицу очень похожу на пустое металлическое обрамление, типа фоторамки.
Представившись профессором Марморксом, он вежливо сообщил, что пока я не поем, никаких объяснений ожидать не следует.
Есть не хотелось и только из-за выдвинутого условия я запихнула в рот пару ложек чего-то очень похожего на взбитый ванильный пудинг посыпанный шоколадной крошкой. Наверняка это лакомство безумно вкусное, но сейчас моё моральное состояние находится на грани уничтожения, чтобы различить его вкус.
Профессор дружелюбно улыбнулся, похвалил за покладистость и попросил не кидаться на него с кулаками, в случае если изложенная им информация придётся не по вкусу. Тогда наш разговор немедленно прекратится, а меня накачают новой дозой успокоительных и будут ждать лучших времён.
Я молча кивнула. Придётся всё выслушать стиснув зубы.
И профессор завёл свой рассказал, долгий и не утешительный, с каждым словом которого, моё и без того жалкое сердце, становилось всё меньше и меньше, едва подавая признаки жизни.
Что ж, меня зовут Каролина Баториа-Кросс, большинство Артелианцев носит двойные фамилии. Мне по-прежнему девятнадцать лет, но если учитывать, что в Артелии день рождения празднуется раз в три года, даже считать не хочется сколько мне лет по Земным меркам. Но Марморкс заверил что в соотношении с Землёй это одно и тоже. Моё тело всё ещё считается телом молодой девушки.
Родилась я в городе воинов — Сигионе. Моего отца зовут Шармон Баториа-Кросс, он заместитель и главный помощник правителя Сигиона, а также главнокомандующий Артелианской армии, а я его единственный ребёнок, не считая паренька, которого он взял на воспитание, когда тому было четыре года и он находился при смерти. С тех пор я и Дерек росли вместе и воспитывались одинаково.
Мою мать убили, когда мне было два года. В то время происходили изменения в Совете и на землях Артелии было не всё гладко, на города часто нападали колонии повстанцев. Однажды они убили мою маму. Марморкс сказал, что позже покажет её фото.
Отец лично обучал нас с Дереком боевым искусствам, хотя у Дерека в крови и не было к этому склонности. Точнее, магическая жилка, которая есть в крови у каждого чистокровного уроженца Сигиона, заметно улучшающая все навыки сражений, у него отсутствовала, но это не помешало Дереку добиться успеха и без неё. В шестнадцать лет он уже вступил в один из трёх Элитных отрядов — защитников города, а уже через год стал его командиром. Ещё тремя годами позже ему предложили пост главы личной охраны Правителя Сигиона, поэтому он так близко приблизился к Совету.
Мои же бойцовские данные были настолько выдающимися, что в пятнадцать лет меня отправили продолжать обучение в Ривеор и посвятили в такие техники боевых искусств, которые могли освоить лишь избранные.
В семнадцать лет я уличила главу личной охраны правителя Ривеора в измене и сотрудничестве с повстанцами. На тот момент он входил в пятёрку сильнейших воинов Артелии. Того воина звали Брейн, я убила его и забрала Киккаре себе. Никто и не сомневался, что освободившейся пост главы личной охраны предложат мне.