Энциклопедия шокирующих истин
Шрифт:
Беспристрастных историков нет. Историки делятся на две группы: одни говорят половину правды, другие — чистую ложь.
Гилберт Кит Честертон
А кроме того…
Ни один человек не может быть узким специалистом без того, чтобы не быть идиотом в широком смысле слова.
Джордж Бернард Шоу
Историки — профессиональные лжесвидетели на суде Времени.
О
которым выпало сомнительное счастье подпасть под определение «исторические».
История — поистине учебник разочарования. В ней действуют или плуты, или честные дураки.
Эдмон Гонкур
Но это зависит от того, как и кто посмотрит на действующее лицо Истории.
Например, известен такой факт: Александр Македонский (или Александр Великий) однажды приказал казнить некоего изобретателя, поделившегося с ним своим техническим открытием. На основании этого факта можно говорить об Александре Великом как о жестоком тиране и мракобесе, безжалостно убивающем на корню ростки научной мысли.
Но, с другой стороны…
Творение этого изобретателя представляло собой эффективное средство защиты от вражеской конницы. Этим средством оказалась простая доска, густо усеянная длинными гвоздями. Если множество таких досок, пояснил изобретатель, разбросать в траве на пути конницы, то лошади, наступив на гвозди, будут ранить себе ноги, падать и сбрасывать всадников на острия гвоздей.
Александр (как свидетельствовали очевидцы) спросил изобретателя, знает ли кто-нибудь еще об этом новшестве. Тот поклялся, что никто. Тогда царь сказал: «Есть вещи, которых не позволено переступать ни смертному, ни даже богам. Истинная судьба решается в честном бою лучших с лучшими». И приказал отрубить голову прародителю изобретателей пулемета или атомной бомбы.
Единственный урок, который можно извлечь из истории, состоит в том, что люди не извлекают из истории никаких уроков.
Джордж Бернард Шоу
Историю можно было бы назвать Летописями жестокости человека по отношению к самому себе или к другим. Ничего, кроме войны, то есть смерти, или религии, то есть умерщвления, — зла, приносимому самому себе или другим. Гомер или «Рамайяна».
Жюль и Эдмон Гонкуры
Гомер… Описанная им в «Илиаде» многолетняя Троянская война…
Что и кто бы там ни говорил о закономерностях исторического процесса или о решающей роли народных масс в этом самом, процессе, но завязкой этому грандиозному и кровавому спектаклю послужила тривиальнейшая ситуация, когда похотливая и Легкомысленная супруга греческого царя Менелая сбежала от него с заезжим красавцем Парисом (который, к слову, увозя красотку, не забыл прихватить с собой и сокровища ее мужа). Беглецы скрываются в Трое, а оскорбленный и ограбленный Менелай собирает Многочисленное войско и… начинается действительно историческое событие…
Лучшее, что мы имеем от истории, — возбуждаемый ею энтузиазм.
Иоганн Вольфганг Гете
Энтузиазм
Железная поступь римских легионов, развевающиеся грозные штан-дярты, слава сокрушительных побед и расточительная роскошь триумфов… Фасад эпохи, воспетой армией поэтов и описанной армией Историков. А за фасадом — люди, с их страстями, страстишками, пороками или достоинствами — опять-таки смотря в каком аспекте их рассматривать…
Гай Юлий Цезарь, римский император и великий полководец.
Тот, который перешел реку Рубикон со словами: «Жребий брошен!», тот, кто сказал: «Veni, vedi, vici» (Пришел, увидел, победил), и чьей последней фразой было: «И ты, Брут!».
По свидетельству историков, в юности, в самом начале своей военной карьеры, он выступил в роли пассивного гомосексуалиста во время поездки в Вифинию, к царю этой страны Никомеду, который И стал первым «мужем» этого великого государственного мужа.
Это был позор тяжкий и несмываемый, навлекший на него всеобщее поношение. Я не говорю о знаменитых строках Лициния Кальва:
…и все остальное,
Чем у вифинцев владел Цезарев задний дружок…
Умалчиваю о речах Долабеллы и Куриона-старшего, в которых Долабелла называет его «царской подстилкой» и «царицыным разлучником», а Курион — «злачным местом Никомеда» и «вифинским блудилищем»…
А Цицерон описывал в некоторых своих письмах, как царские служители отвели Цезаря в опочивальню, как он в пурпурном одеянии возлег на золотое ложе и как растлен был в Вифинии цвет юности этого потомка Венеры, мало того, когда однажды Цезарь говорил перед сенатом в защиту Нисы, дочери Никомеда, и перечислял все услуги, оказанные ему царем, Цицерон его перебил: «Оставим это, прошу тебя: всем отлично известно, что дал тебе он и что дал ему ты!»
Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей
О добром имени Хрисипп и Диоген прямо говорили, что если оставить в стороне пользу, то ради него не стоит даже пальцем шевельнуть. И я от души к ним присоединяюсь.
Марк Тулий Цицерон
«Голубые» приключения не мешали, однако, Юлию Цезарю быть общепризнанным покорителем огромного количества женщин. Его любовницами были жены многих римских Сенаторов, мавританская царица Эвноя и египетская царица Клеопатра, родившая от него сына, а многолетняя любовница императора — Сервилия, мать Брута, в конце концов свела его со своей дочерью Юнией Третьей.
Каждый из многочисленных и победоносных походов Цезаря вносил заметные пополнения в список его любовниц, и легионеры не без оснований пели:
«Прячьте жен, ведем мыв город лысого развратника!»
Нельзя не отдать должное и снисходительному добродушию императора — попробовали бы что-либо подобное спеть о Сталине марширующие по Красной площади солдаты…
Вопрос армянскому радио: Правда ли, что Юлий Цезарь был педерастом?
Ответ: Правда. Но мы уважаем его не только за это.