Энциклопедия спецслужб
Шрифт:
Не знал он и о подробностях совещания, которое прошло в 1984 году на территории Новой Зеландии. Сообщество пяти радиоразведок образовалось более 55 лет назад под названием УКУСА. Ежегодно руководители «пятерки» собирались вместе, чтобы обсудить вопросы планирования и координации деятельности по направлениям глобальной разведки. В 1984 году местом их встречи оказалась штаб-квартира ББПС – новое просторное здание «Фрайберг билдинг» на Айткен-стрит, напротив здания парламента. Среди наиболее важных гостей были: директор АНБ генерал-лейтенант Л. Форер, глава британской Штаб-квартиры правительственной связи (ШКПС) П. Мэричерч, начальник Службы безопасности связи Канады (СБС) Питер Хант, а также шеф австралийского Управления оборонной связи (УОС) Т. Джеймс. Новую Зеландию представлял директор ББПС К. Хэнсон. Ему предстояло в последующие три года убеждать свое правительство в необходимости утвердить план, выработанный на секретной встрече членов УКУСА. Такие же весьма деликатные «формальности» нужно было преодолеть и его австралийским партнерам.
Несмотря на закрытый характер совещания «пятерки», его цель позже стала известной. Как отмечает в своей книге «Секретная власть» новозеландский ученый Н. Хэгер, повестка дня включала планы оснащения ББПС новыми компьютерными и коммуникационными средствами, которые позволят разведке Веллингтона «интегрировать» свою оперативную деятельность в сеть, контролируемую АНБ. Тут же уточнялись отдельные важные детали, касающиеся и роли Новой Зеландии в будущей, новейшей для того времени, суперсекретной глобальной радиоэлектронной разведывательной сети. В частности, для нужд АНБ требовались дополнительные станции электронной разведки – в южной части Тихоокеанского региона. С их помощью к концу 80-х годов прошлого века намечалось вести перехват спутниковой информации, а также наблюдать из космоса за территориями других стран, не входящих в УКУСА, прежде всего – за СССР.
Так появилась глобальная система «Эшелон», деятельность которой на поприще шпионажа в 2002 году активно расследовал Европейский союз (ЕС).
Информацию какого характера получали США от Новой Зеландии в рамках ее участия в проекте «Эшелон»? Большинство переданных данных не имели прямого отношения к политическим и военным интересам этого небольшого государства.
Например, в феврале 1985 года в ББПС бесшумные принтеры распечатали данные, где буквально по минутам была расписана хроника боевых действий между войсками Ирана и Ирака, сообщалось о советских маневрах в Афганистане… Тут же приводились сведения обо всех ливийских студентах в Британии и масса другой весьма секретной, но бесполезной информации из далеких от Океании частей света. Но среди сводок и отчетов по международному терроризму не было ни слова об агентах французской разведки ДЖСЕ, которые в тот момент уже находились на пути в Новую Зеландию. Они стали первыми иностранными террористами в этой островной стране за всю ее историю, взорвав судно «Рэйнбоу Уорриор» организации «Гринпис».
За несколько недель до падения Берлинской стены в 1989 году близ новозеландского городка Бленхайм на острове Южный начала функционировать станция электронной разведки Уайхопаи. Как составной элемент системы «Эшелон», это мощное «ухо» ББПС является образцом электронного шпионажа ХХI века. По мнению Н. Хэгера, к 1996 году «после перестройки и гласности» приоритеты, характерные для разведки Веллингтона в эпоху «холодной войны», сменились на более отвечающие современным задачам. Однако переориентация Новой Зеландии шла в русле изменений, происходящих у заморских союзников. Это касается и разведки.
Некоторая корректировка задач ББПС не отразилась на его положении «младшего партнера» в альянсе УКУСА. Новозеландская разведка, считает Н. Хэгер, стараясь идти в ногу со временем и оправдывать свое существование, делает упор на сбор экономической и дипломатической информации – до следующего локального военного конфликта в регионе, когда она, как и прежде, будет готова вновь послужить альянсу. По мнению ученого, чрезмерная секретность, окружающая работу Бюро, остается его главным недостатком. А именно: секретность питает тайную власть, подверженную коррупции и склонную обходить законы. Кроме того, проблемой является еще недостаточный общественный контроль за деятельностью спецслужб.
По этому поводу интересно мнение одного из сотрудников Бюро: «Наша секретность не для русских, а для обычных граждан. Если они узнают, чем мы занимаемся, то Бюро тут же закроют». Действительно, у Новой Зеландии всегда была неплохая разведка – но и она едва ли знала, кто у этой страны является противником. Тем более в Южной Океании.
Годовой бюджет ББПС, по данным на конец прошлого века, составлял около 20 млн. долларов. Это почти вдвое больше, чем объем финансирования новозеландской контрразведки – Службы безопасности. Основной внутренний потребитель информации ББПС – Бюро внешних оценок Министерства иностранных дел и внешней торговли.
Небольшое по численности персонала, Бюро безопасности правительственной связи на первый взгляд можно отнести к органам, которые лишь собирают, а не анализируют развединформацию. Однако фактически ББПС располагает значительным потенциалом для выработки «разведывательной продукции», имеющей оперативную ценность. В его подразделениях данные, полученные с помощью электронного перехвата, облекаются в форму специальных документов, удовлетворяющих требования заказчика. Прежде всего это информационно-аналитические справки и отчеты, необходимые при планировании и подготовке разведопераций. Эффективность ББПС основана на использовании новейших технологий, мощной компьютерной базе и поддержке союзников по альянсу УКУСА.
Одним из неожиданных открытий для исследователей загадок ББПС явилось обнаружение факта, что «альянс пяти» ведет электронное наблюдение за японскими дипломатическими коммуникациями. В этой стране США еще недавно имели более дюжины станций радиоразведки. Обе страны сотрудничают по линии взаимодействия спецслужб, благодаря двустороннему договору в Токио обосновалась дальневосточная штаб-квартира АНБ. И вдруг выяснилось, что с помощью ББПС велась обработка шифрограмм дипломатического ведомства Японии. При этом фиксировались и сведения, на каком именно канале тайной посольской связи Страны восходящего солнца информация была перехвачена.
Работа на японском направлении в ББПС начиналась в 1981 году, когда там появилась секция К3. Координатором этой глобальной сети по обработке и анализу данных перехвата стало АНБ. Часть японских шифров имеет высокую степень защиты и практически не поддается вскрытию. Но простые шифры, где одноразовые переговорные таблицы не используются, делали посольские телеграммы легкой добычей. При этом на долю ББПС выпадала расшифровка рутинной дипсвязи между Токио и его миссиями во всем регионе Тихого океана, главным образом телексных сообщений. Наиболее «чувствительную» информацию японцы посылали космической связью, которую в Новой Зеландии стало возможным получать с 1989 года после возведения станции Уайхопаи.
С 90-х годов эта станция, войдя в систему «Эшелон», увеличила «долю» ББПС в анализе японских дипломатических шифротелеграмм, перехваченных через спутники-шпионы. Одной из точек перехвата, возможно, стала расположенная в Японии станция АНБ Мисава. Те данные, которые поступают в штаб-квартиру ББПС, сортируются лингвистами и аналитиками по темам, переводятся на английский и оформляются в виде докладных записок по стандартам УКУСА. Впервые информация о перехваченной японской дипкорреспонденции и других шпионских акциях новозеландской ББПС просочилась в прессу лет пять назад, когда велось расследование деятельности Отдела разведывательных операций этой спецслужбы.