EndGame
Шрифт:
– Освободи меня, и я помогу тебе отсюда уйти, слышишь?
Мужчина судорожно кивнул, вытерев грязные губы ладонью, после чего спросил:
– П-почему они нас не т-трогают?
– Это временно, – не стал я его обнадёживать. – Голограммы запрограммированы атаковать в первую очередь наиболее быстро движущийся объект. У нас не так много времени осталось.
– А если просто не д-двигаться? – ухватился он за спасительную мысль.
– Не забудь ещё прекратить дышать и останови сердцебиение, тогда они тебя точно не тронут.
– П-понял, не вариант. Что д-делать?
– Для начала встань и освободи меня. Медленно, будто
Гуцал стёк с обгаженного кресла и осторожно пополз ко мне. Благо, нас разделяло всего ничего – каких-то несколько метров, а бабочки либо допиливали девушку, либо погнались за шустрым Рабадановым. Из-за открытой двери до нас доносились приглушённые выстрелы и крики обречённых людей. Что-то невнятное шипела гарнитура в осечённом ухе охранника, но в таком бедламе было не разобрать конкретных слов.
Соучредитель трясущимися руками расстегнул фиксаторы вокруг моих запястий и предплечий, а дальше я освободил себя сам, морщась от боли. Внутри меня будто проворачивался раскалённый шампур, методично накручивая мои внутренности на ось. Ноги подкашивались от уколов и кровопотери, но мне удалось кое-как подняться. Химия неожиданно оказалась полезна, притупив боль и не давая провалиться в небытие раньше времени.
В моём распоряжении оставалось всего несколько минут, и нужно было потратить их с пользой. Замирая, когда бабочки начинали проявлять ко мне повышенный интерес, я добрался до останков мелко нарубленного мужика и подобрал один из его пистолетов. В магазине оказалось двенадцать пуль и тринадцатая ждала своего часа в стволе. Вполне достаточно, чтобы не заморачивать себя поиском запасных боеприпасов.
Зажимая рану второй рукой, я поманил невольного помощника к себе.
– Где у вас капсулы стоят?
– Прямо по коридору, потом направо и до конца, – воодушевился мужчина, подползая ближе. – Крайняя левая дверь. Отсюда недалеко, мы успеем добраться!
– Огромное спасибо. Теперь можешь валить.
– Куда?
– На тот свет, куда ещё.
С этими словами я навёл пистолет точно ему в переносицу и нажал на спуск. Риск, конечно, был огромный… Однако, Игорь Викторович честно заслужил лёгкую смерть.
– Можешь не благодарить, – прошептал я, пятясь к выходу.
Выстрел всполошил бабочек, но они погнались за ложной целью – катящимся по полу глазным яблоком. Патрон оказался разрывным, и от черепа несчастного Гуцала осталась только лишь нижняя часть. Эх, знай мы с Элли тогда принцип работы голографических убийц – ушли бы из апартаментов оба…
Главный фокус заключался в том, чтобы в помещении всегда должен находиться предмет, двигающийся быстрее тебя. И чем объёмней, тем лучше.
От порезов уберечься полностью не удалось, но ничего жизненно важного бабочки мне не зацепили. Закрывать дверь не имело смысла, так как в коридоре тоже имелись проекторы. Зато с её помощью удалось ненадолго отвлечь слепых, но настырных преследователей. Те накинулись на качающуюся створку, как голодная стая собак на брошенную булку хлеба.
Мог ли Пастырь перевести их, так сказать, на ручное управление, пользуясь данными с камер? Они тут были понатыканы на каждом углу, поэтому никаких проблем с наведением на цель у искусственного интеллекта не имелось бы. Но он продолжал оставаться сторонним наблюдателем, запустившим кота в мышиное гнездо под полом. Значить это могло лишь одно – ему НРАВИТСЯ смотреть, как мы умираем. Или, как минимум, любопытно.
В этом отношении он ничем не отличался от своего предшественника под кодовым названием Малаал. Того самого, что запер тестеров в подконтрольном ему игровом мире на несколько недель, вынудив их сражаться уже за свою собственную жизнь, а не игровую. Что творилось там, сложно представить даже сейчас. Талтер наотрез отказывался что-либо рассказывать, хотя он и до этого насмотрелся всякого разного.
По пути то и дело попадались изрезанные тела жителей бункера, с которых я иногда подбирал полезные вещи. Самой ценной находкой оказалось жемчужное ожерелье на одном из женских трупов. Оно позволило мне преодолеть самый опасный участок перед серверной, где бабочек летало больше, чем в настоящих тропиках. Людей здесь тоже хватало, но большинство представляли собой мелкую строганину. Лишь где-то вдалеке ещё маячили чьи-то одиночные фигуры, а выскочившему на меня раненному сотруднику с пистолетом-пулемётом хватило трёх пуль. Управился бы и быстрее, но тот оказался в бронежилете, а перед глазами по-прежнему всё плыло.
Прикончив последнего выжившего в округе, я направился в указанное Гуцалом помещение. Здесь тоже прошёлся голографический ураган, но не такой разрушительный, как снаружи. Единичных бабочек удалось отвлечь последними жемчужинами и увести подальше от капсул, к которым вёл размазанный кровавый след, начавшийся ещё в коридоре. Будто кого-то волокли за шиворот, или он сам себя протащил, на голом упрямстве.
Правильным оказался второй вариант. Всего в метре от работающего аппарата кряхтел изрезанный Рабаданов, который сражался за каждый преодолённый сантиметр. От его ног остались одни бесформенные лохмотья, левая ампутированная по локоть рука была пережата чьим-то галстуком, но он всё равно не собирался сдаваться. Я бы поаплодировал ему, не приведи это к печальным последствиям.
Увидев меня, мужчина заскрипел зубами и зло прохрипел:
– Тебе… Не… Уйти!
– Знаю, – кивнул я, перешагивая через него. – Но у меня и в мыслях не было спасать свою жизнь в обмен на чужую.
– Стой…
– Нет уж, и не проси. Тебе сам бог велел побывать на месте ваших жертв. Наслаждайся моментом.
Я откинул колпак и нырнул внутрь. Благо, раздеваться особо было не нужно – с меня и так уже стянули почти всю одежду. Контактный гель обволок раненное тело, и на встроенном дисплее тут же загорелась куча предупреждающих надписей. Вся голографическая атрибутика, понятное дело, не работала, поэтому пришлось тыкать в экран грязным пальцем. Я последовательно отменил всю предложенную медпомощь, включая реанимацию. Но что-то всё равно осталось заложено на базовом уровне, так как боль от ран постепенно принялась стихать.
Или я просто умирал? Да уже и не важно…
Сложнее всего оказалось дождаться идентификации, но раз теперь бункер оказался подключён к мировой сети, капсула всё же признала меня и погрузила в виртуальность. Это был лучший вариант из всех возможных. Оставалось лишь надеяться, что проклятые бабочки не разгромят аппарат до того, как внутреннее кровотечение меня окончательно прикончит.
Интересно, как быстро сюда смогут добраться спецслужбы? Учитывая помощь Пастыря, это не должно сильно затянуться. Но вряд ли он откроет бункер до того, как последнее сердце внутри перестанет биться. Уж в этом можно быть уверенным – слово он своё держит. Пока что.