Энн в бухте Четырех Ветров
Шрифт:
— Сейчас буду петь и танцевать! — воскликнула Энн. — Меня никто не увидит, кроме чаек, а они никому не расскажут. Так что можно дать себе волю!
Она подхватила юбки и закружилась по плотно утрамбованному песку, увертываясь от устало набегавших на берег волн. Так, смеясь, как ребенок, она довальсировала до маленькой косы. И тут Энн остановилась и густо покраснела: она была не одна, ее танец видели не только чайки.
Полускрытая навесом скалы, на камне сидела девушка — та самая красавица с золотыми волосами и глазами цвета морской волны. Она смотрела на Энн со странным выражением:
— Вы… вы, наверно, думаете, что я веду себя как помешанная? — проговорила Энн со всем самообладанием.
Надо же, чтобы эта гордая красавица увидела, как замужняя матрона, миссис Блайт, скачет и поет на пустынном морском берегу!
— Нет, — ответила девушка, — не думаю.
Она произнесла эти слова без всякого выражения и довольно холодным тоном, но Энн заметила у нее в глазах странную смесь робости и тяги, вызова и мольбы. И это выражение заставило ее, вместо того чтобы тут же уйти, как она собиралась, сесть на камень рядом с девушкой.
— Давайте познакомимся, — сказала Энн с теплой улыбкой. — Меня зовут миссис Блайт, и я живу вон в том маленьком белом домике на берегу.
— Я знаю, — кивнула девушка. — А меня зовут Лесли Мор. Я жена мистера Дика Мора, — добавила она с каким-то напряжением в голосе.
Несколько мгновений Энн не могла вымолвить ни слова — так она была поражена. Ей и в голову не приходило, что эта девушка может быть замужем: ее облик совершенно не вязался с представлением Энн о замужней женщине. И к тому же она, оказывается, была той самой соседкой, которую Энн представляла себе пожилой хлопотливой домохозяйкой!
— Значит… — с трудом освобождаясь от устоявшегося образа, наконец проговорила она, — значит, вы живете в том сером доме, что стоит выше по ручью?
— Да. Мне давно следовало бы прийти к вам познакомиться. — Лесли, однако, не привела никаких причин или оправданий, почему она этого не сделала.
— Жаль, что не пришли, — улыбнулась Энн, постепенно приходя в себя. — Мы обязательно должны подружиться — ведь вы моя ближайшая соседка. Я нахожу только один недостаток в бухте Четырех Ветров — У нас так мало соседей. А во всем остальном это — само совершенство.
— Вам здесь нравится?
— Нравится? Я обожаю это место. Ничего красивее я в жизни не видела!
— А я вообще мало где бывала, — медленно проговорила Лесли Мор, — но я тоже считаю, что у нас здесь очень красиво. И я тоже люблю гавань Четырех Ветров.
Речь Лесли напоминала выражение ее глаз: в ней была и робость, и тяга к новому человеку. У Энн возникло ощущение, что эта странная девушка — она все равно в уме называла
— Я часто прихожу на этот берег, — добавила миссис Мор.
— И я тоже, — призналась Энн. — Как странно, что мы до сих пор не встретились.
— Я прихожу, когда уже почти совсем стемнеет, а вы, наверно, раньше. И еще я очень люблю бывать здесь сразу после шторма — вот как сейчас. Спокойное море мне нравится меньше. Я люблю, чтобы оно волновалось, грохотало, билось о берег.
— А мне море нравится в любом обличье, — заявила Энн. — Сегодня оно предстало мне таким вольным, таким непокорным, и с меня как будто спали цепи условностей. Поэтому я и пустилась в этот дикий танец. Но, конечно, я думала, что меня никто не видит. Если бы я попалась на глаза мисс Корнелии Брайант, она пожалела бы бедного доктора Блайта, которому досталась в жены такая чудачка.
— Значит, вы знакомы с мисс Корнелией? — Лесли рассмеялась, заливисто, как колокольчик. Энн улыбнулась в ответ.
— О да. Она уже несколько раз побывала в нашем домике сбывшейся мечты.
— Мечты?
— А это мы с Джильбертом придумали ему такое название. Но мы его так называем только между собой. У меня это сейчас вырвалось нечаянно.
— Значит, маленький белый дом мисс Рассел — это осуществление вашей мечты? — удивленно проговорила Лесли. — Когда-то я тоже загадывала, какой у меня будет дом, — но в мечтах это был целый дворец, — засмеялась она с горькой ноткой насмешки над собой.
— О, я тоже когда-то мечтала о дворце, — призналась Энн. — Наверно, все девочки мечтают, что когда-нибудь будут жить в роскошном дворце. А потом, став взрослыми, соглашаются на небольшой двухэтажный домик — лишь бы в нем жил их волшебный принц. А такой красивой женщине, как вы, место действительно во дворце. Я просто не могу удержаться, чтобы вам этого не сказать: вы так прекрасны, что у меня сердце замирает от восторга. Я в жизни не видела более красивой женщины, миссис Мор.
— Если вы хотите, чтобы мы стали друзьями, зовите меня Лесли.
— Хорошо. А меня мои друзья зовут Энн.
— Я, наверно, и вправду красива, — продолжала Лесли, мрачно глядя на море. — Но я ненавижу свою красоту. Я предпочла бы быть самой некрасивой изо всех девушек в деревне… Ну и как вам понравилась мисс Корнелия?
Резко сменив тему, Лесли как бы захлопнула приоткрывшуюся на секунду дверь в мир своих чувств.
— Мисс Корнелия — очаровательное существо, — сказала Энн. — На прошлой неделе она устроила нам с Джильбертом грандиозный чай. Стол просто ломился от всякой снеди.
— Обычно так пишут в газетах о свадебном застолье, — улыбнулась Лесли.
— Ну так вот, стол мисс Корнелии ломился — даже поскрипывал — от всего, что она наготовила. Я не знаю кекса или торта, которого бы на нем не было — за исключением лимонного. Она сказала, что десять лет тому назад получила на выставке в Шарлоттауне первый приз за лимонный кекс и с тех пор ни разу его не пекла, боясь, что вдруг получится хуже и она потеряет с таким трудом завоеванную репутацию.
— Вы хотя бы попробовали все ее изделия?