Энн в Эвонли
Шрифт:
В Энн же, при пренебрежительном упоминании цвета ее волос, взыграло ретивое:
— Лучше уж иметь рыжие волосы, чем быть лысым, как коленка!
Удар попал в цель. Мистер Гаррисон очень переживал из-за отсутствия волос на своей голове. Он просто задохнулся от ярости и только молча вращал глазами. Тем временем, добившись тактического преимущества, Энн решила окончательно расправиться с противником:
— Я могу понять ваше поведение, мистер Гаррисон, потому что у меня есть воображение. Мне легко себе представить, как это раздражает, когда чужая корова топчет твой овес. Так что я постараюсь забыть ваши обидные слова. И обещаю, что Долли
— Ну, глядите, — проворчал несколько укрощенный мистер Гаррисон.
Он развернулся и отправился восвояси. Но злость его не прошла, и Энн еще долго слышала, как он что-то возмущенно бурчит себе под нос.
Огорченная неприятным инцидентом, Энн загнала паршивку Долли в доильный дворик.
«Отсюда она уж никак не сбежит — разве что разнесет забор, — подумала она. — Такая на вид смирная коровка. Наверное, объелась у соседа. Надо мне было продать ее мистеру Ширеру на прошлой неделе. Он давал за нее приличную цену, а я, видите ли, решила подождать аукциона и продать всю нашу живность сразу. Да уж, видно, у мистера Гаррисона и в самом деле завихрения. Во всяком случае, родственной душой его не назовешь».
Энн всегда приглядывалась к людям в этом отношении — не родственная ли душа?
Тут во двор въехала Марилла, и Энн бросилась накрывать на стол. За ужином они обсудили нашествие мистера Гаррисона.
— Жду не дождусь этого аукциона, — вздохнула Марилла. — Слишком много беспокойства от скотины, когда за ней никто не смотрит, кроме этого бездельника Мартина. Отпросился хоронить тетку и обещал вернуться вчера вечером, и вот его до сих пор нет. И сколько же у него теток? За то время, что он у нас работает, умерли уже четверо. Скорее бы уж убрать урожай и передать ферму мистеру Барри. Придется держать Долли взаперти, пока не приедет Мартин и не починит плетень на выгоне. Господи, голова идет кругом от забот. Бедняжка Мэри Киз умирает, и я ума не приложу, что станет с ее детьми. Она написала брату в Британскую Колумбию позаботиться о них, а ответа все нет.
— А сколько детям лет?
— Шесть. Они двойняшки.
— Да? Я всегда интересовалась двойняшками — с тех пор как вынянчила у миссис Хэммонд три пары… Симпатичные?
— Да кто их знает — они такие грязные, что не поймешь. Дэви во дворе лепил что-то из мокрой глины, а Дора пошла его звать. Он сунул ее головой в глину, а когда она начала плакать, сам улегся в грязь, чтобы показать ей, что тут не из-за чего плакать. Мэри говорит, что Дора очень послушная девочка, а Дэви страшный озорник. Его ведь, по сути дела, никто не воспитывает. Отец у них умер, когда дети еще были в пеленках, а Мэри почти непрерывно болеет.
— Мне жаль детишек, которых никто не воспитывает, — серьезно сказала Энн. — Меня ведь тоже никто не воспитывал, пока не взялась ты. Надеюсь, их дядя займется ими. А миссис Киз тебе родственница, Марилла?
— Мэри? Да нет, она мне не родня. Ее муж приходился мне троюродным братом… А вон идет Рэйчел. Я так и думала, что она заглянет узнать, как дела у Мэри.
— Только не говори ей про мистера Гаррисона и нашу корову, — взмолилась Энн.
Эта просьба оказалась совершенно напрасной. Не успев усесться, миссис Линд сказала:
— Я видела, как мистер Гаррисон выгонял со своего поля вашу корову. Я как раз возвращалась из Кармоди. Вид у него был презлющий. Что, приходил скандалить?
Энн и Марилла исподтишка улыбнулись друг другу. Да уж, от зоркого
— Если пойдешь к себе в комнату в полночь, — смеялась Энн, — запрешь двери, задернешь шторы и чихнешь, на следующее утро миссис Линд придет узнать, чем ты собираешься лечить свою простуду…
— Да, приходил, — призналась Марилла. — Меня не было дома. Он накричал на Энн.
— Очень неприятный человек! — заметила Энн, сердито тряхнув головой.
— Вот уж правда, — согласилась миссис Рэйчел. — Когда я услышала, что Роберт Бэлл продал ферму кому-то из Нью-Брансуика, то сразу поняла, что добра не будет. В Эвонли спасу не стало от разных чужаков. Того гляди, дома начнут грабить.
— А что, еще какие-то чужаки приезжают? — спросила Марилла.
— Как, разве ты не знаешь? Во-первых, Донеллы, которые сняли старый дом Питера Слоуна. Донелл будет работать на мельнице Питера. Они приехали откуда-то из Восточной Канады, и никто о них ничего не знает. Во-вторых, из Белых Песков к нам переезжает семейка этого забулдыги Тимоти Коттона. Тимоти болен чахоткой… Но это не мешает ему воровать… А жена у него жуткая разгильдяйка и ничего не хочет делать по дому. Представляете, она моет посуду сидя! В-третьих, миссис Пайн взяла в дом сироту — своего племянника Энтони. Он пойдет к тебе в школу, Энн, ты еще с ним намучаешься. И у тебя будет еще один ученик из чужих краев. Из Штатов к бабушке приезжает Поль Ирвинг. Помнишь его отца, Марилла? Это тот самый Стивен Ирвинг, который бросил Лаванду Льюис из Графтона.
— По-моему, он ее не бросал. Они поссорились… Наверное, оба были виноваты.
— Ну, так или иначе, он на ней не женился, и с тех пор, как говорят, она стала какой-то чудной… живет одна в маленьком каменном домишке, который называет Приютом радушного эха. А Стивен уехал в Штаты, стал работать в фирме своего дяди и женился на американке. С тех пор он ни разу не приезжал домой, хотя его мать раза два к нему ездила. Два года назад умерла его жена, и он решил пока прислать сына к бабушке. Мальчику десять лет, и уж не знаю, понравится ли тебе ученик-янки, Энн. От них никогда не знаешь, чего ждать.
У миссис Линд все люди, имевшие несчастье родиться за пределами острова Принца Эдварда, были под подозрением. Конечно, они могут оказаться и вполне приличными людьми, но положиться на это нельзя. Особенно она была предубеждена против янки. Ее муж однажды работал в Бостоне, и работодатель обманул его при расчете на десять долларов. После этого она на всю жизнь уверилась, что Соединенные Штаты наводнены проходимцами.
— Ничего, пора уже в нашей школе появиться и новым лицам, — сухо заметила Марилла, — а Поль наверняка хороший мальчик, если он похож на отца. Стивен Ирвинг был просто замечательным парнем, хотя некоторые и считали его гордецом. И миссис Ирвинг, наверное, очень рада, что у нее будет жить внук. Она чувствовала себя ужасно одинокой, с тех пор как умер ее муж.
— Да, может, мальчик он и неплохой, но не такой, как наши дети, — заявила миссис Рэйчел, явно полагая, что этим все сказано. — А что это за общество по украшению деревни ты затеваешь, Энн?
— Мы просто думаем, что было бы неплохо заняться внешним видом Эвонли, — покраснев, ответила Энн. — Мистер и миссис Аллан с нами согласны. Сейчас такие общества созданы во многих деревнях.
— Смотри, Энн, боюсь, тебе не поздоровится с этим обществом. Люди не любят, когда их насильно украшают.