Enter

На мониторе задач, забегали строки. Сверху поползла процентная шкала: ПРОВЕРКА-СИСТЕМ-КОРОБЛЯ. В пункте управления замерцали лампы. Одна полноценно загорелась, как вдруг свет погас, монитор заполнили повторяющиеся строки: ОШИБКА-НЕ-УДАЛОСЬ-ЗАПУСТИТЬ-РАДИОСРЕДСТВА; ЗАПУСК-В-РЕЖИМЕ-УСТРАНИЕНИЯ-НЕПОЛАДОК. Монитор погас. Прошли несколько секунд и он вновь загорелся, по нему опять забегали строки. Шкала наверху снова начала заполняться. Свет вновь начал мерцать: в этот раз успели загореться несколько ламп.

Спустя ещё пару минут никак не загорались лишь две лампы. Свет погас, уже во второй раз. Монитор заполнили строки: ОШИБКА-НЕИСПРАВНЫ-8376-МОДУЛЕЙ-КОРАБЛЯ; ЗАПУСК-В-ЭКСТРЕННОМ-РЕЖИМЕ. Над люками загорелся аварийный – красный свет. В отсеке креокапсул включился слабый, то и дело мерцающий – белый свет. Послышался короткий сигнал и щелчок. В помещении было три креокапсулы, их крышки съехали. Под ними, под тонким слоем воды находились трое космонавтов. Все они были бледными, чуть худыми, одетыми лишь в лёгкие халаты. Первой была Римма – среднего роста девушка брюнетка, с карими глазами и веснушками на исхудавших щеках. Вторым был Элмер – рыжеволосый парень ростом выше среднего, с голубыми глазами и крепкими, угловатыми скулами. Третьим был Адам – мужчина блондин роста ниже среднего, с зелеными глазами и чуть полными чертами лица.

Адам очнулся, он поднялся из-под воды, откашливая её из лёгких. Почти сразу – за ним очнулась Римма, проделав те же действия, она посмотрела по сторонам:

– Аварийное освещение?

– Именно… – ответил Адам.

– Что с Элмером? – парень вдруг поднялся из-под воды.

Он хватился за борта капсулы, откашливая воду. Для того, чтобы окончательно прокашляться Элмеру понадобилось около двадцати секунд. Наконец он протер глаза и выбрался из капсулы. Адам и Римма уже одевались, когда парень, съёжившись от холода – поплёлся к ним.

Несколько минут спустя, одетые космонавты стояли у люка, что вёл к пункту управления, грузовому отсеку и шлюзам. Адам сказал:

– Кислород запущен, открытие через три, два, один… – люк откатился в сторону, под краткое шипение.

Красный, аварийный свет был перекрыт выходящим из отсека креокапсул белым, мерцающим светом. Мужчина сел в одно из кресел, начав набирать, что-то на клавиатуре, то и дело поглядывая на монитор. Девушка села на соседнее кресло, а парень подошел к шкафчику. Он приоткрыл его. Послышался скользящий по нервам скрежет. Элмер достал из него старенькие часы на цепочке из серебра. Он начал пытаться открыть их. Осложнялось это тем, что подушечки у пальцев были сморщены, как представить страшно. В комнате вдруг погас красный свет. Спустя ещё мгновение замерцал основной – привычный белый свет. Парень моргнул пару раз и привыкнув – наконец открыл часы. Внутри крышки было фото милой девушки, блондинка с зелёными глазами. На фото она улыбалась, но необычно. Такую невероятно обыденную и одновременно необычную, сошедшую с билбордов рекламы зубной пасты улыбку принято называть “голливудской”.

– Есть плохие вести, команда. – начал Адам – На корабле неисправны 8376 модулей…. База данных тоже повреждена, так, что сказать наверняка, что это за модули нельзя, но есть проблема с двигателем, возможно, что-то с охлаждением – температуры выше нормы. Или дело в радиаторах реактора.

– Какие у нас задержки? – не отводя глаз от фото, спросил Элмер.

– Связь не устанавливается, отчета о работе нет, но судя по всему около десяти лет – оборудование начинает сдавать, тот же свет. Нужен внешний осмотр, возможно ремонт.

– Я осмотрю "Викторию". – Элмер захлопнул часы и убрал их в карман.

– Как твое самочувствие? – вдруг спросила Римма.

– Бывало и хуже…, просто хочу поскорее покинуть посудину. – ответил парень.

– ”Виктория” – величайшее достижение всех времен и народов…, думаю к ней можно относиться с почтением и уважением.

– А я думаю. – начал отвечать Элмер – Что почтение и уважение полагается тем, кто её создал, а также нам…, тем, кто не побоялся, тем, кто сейчас, двести лет спустя! Обнаружили, что на грёбаной посудине! 8376 мать его! Неисправных модулей…

– Успокойся, Элмер! – надавил Адам – Нам нужно поесть, сейчас съедим целую порцию, затем будем экономить – по две трети за прием пищи, также сократим их с трёх до двух.

Сорок пять минут спустя – космонавт со шлемом в руке был перед вторым шлюзом. Сзади, в девяти метрах – первый, который был заблокирован состыкованным челноком. Между шлюзами, справа относительно парня – был люк ведущий в модуль креокапсул, а слева ранее упомянутый пункт управления.

– Элмер, проверь работает ли локальный обмен сообщениями, частота один и девять.

– Секунду, командир… – парень надел шлем, защёлкнул крепления и подсоединил к нему трубки от ранца.

Космонавт включил передатчик и выставил необходимую частоту. Послышалось краткое шипение, а затем:

– Проверка – раз, два; раз два – проверка.

– Я слышу тебя, Адам.

– Отлично, заполняю кислородом шлюз.

Спустя порядка двадцати секунд, Элмер снял шлем и громко – так, чтобы было слышно на весь корабль спросил:

– Атмосфера урегулирована?

– Нет, кислород не заполняет шлюз. – ответил мужчина.

Парень подошёл к пункту управления. Адам вводил команды в консоль, пытался понять в чем проблема, пока шкала вверху экрана “ПРОГРАММА-ШЛЮЗ_2_И_КОРАБЛЬ” не заполнялась более чем на десяток процентов:

– Журнал дефектов? – спросил Элмер.

– Неисправен. – ответил Адам – Судя по всему разгерметизация. – сделал вывод мужчина.

– Камера на шлюз? – предположил парень.

– Тоже не работает. Я и Римма – перейдём в отсек креокапсул, пока ты выпустишь кислород из этого отсека.

– То есть мне нужно проверить шлюз на наличие неисправностей?

– Именно. – подтвердил Адам.

– Тогда идите в другой отсек.

Спустя пару минут за Риммой и Адамом откатился люк. Послышались пару щелчков. Элмер надел на себя шлем, защёлкнув крепления и подсоединив трубки от ранца.

– Один и девять, как слышно? – молчание в ответ – Один и девять, как слышно?

– Пункт управления, приём – слышно отлично, я и Римма заняли места. Даю разрешение на остановку вращения корабля.