Эпизод 1.5: Птенец расправляет крылья
Шрифт:
– Быть может, в ваших бытовых заботах, вам удалось заметить что-либо странное?
– с усталой скукой поинтересовалась мириаланка.
– Две жертвы - свиврени Ралит Кин, и бандомирец ТашХок, - практически ваши соседи: они жили на другой стороне улицы. Если вам известно хоть что-то об их исчезновении - расскажите.
Даже хмарь помех не смогла скрыть от Нила воздействие его наставницы, доверху наполненное мощью. Неудача падавана не осталась для Луминары секретом, и джедайка ударила в полную силу - так, что неподготовленный разум это внушение вполне могло стереть без следа,
В беседу неожиданно вмешался трандошанец, протяжно прошипев что-то на своем языке. Его пасть ехидно оскалилась.
– Яррсск говорит, что очки, которые Ведущая Счет дала бы за вас, ничтожно малы, - насмешливым тоном перевел твилек.
– Ой, ну надо же, ручная зверушка разговаривает, - вскинулся Нил в притворном удивлении. Его губы вновь брезгливо скривились. Во вмешательстве двух товарищей Энрафа, он увидел хорошую возможность попробовать на прочность и их разумы, и не замедлил ею воспользоваться.
– Передай своему чешуйчатому пёсику, что у него плохо с арифметикой, - преувеличенно медленно проговорил юноша, приближаясь к ящероподобному разумному.
Он не сомневался, что трандошанец поймет его - те, работающие наемниками, телохранителями, вышибалами, и прочей “силовой поддержкой” по всей галактике, предпочитали говорить на своем языке, из-за строения речевого аппарата, но общегалактический прекрасно знали.
– “Отрицательно” - совсем не то же, что и “ничтожно мало”, - с тем же неспешным презрением протянул Нил, подходя к трандошанцу вплотную.
Эта его эмоция была вполне искренней - он знал достаточно о религии аборигенов Трандоши, чтобы ее не любить. Богиня, выдающая награды за убийство разумных, да еще и исчисляющая эти награды в “очках”, чье количество зависело от сложности убийства - для Нила, все это пахло предельно отвратительно.
Трандошанец прекрасно понял оскорбление юноши. Оно было незамысловатым - Нил всего лишь высказал уверенность в том, что бой с ним Яррсск проиграет, и лишится всех накопленных “очков”. Но ящеролюду хватило и этого - он громко зашипел, тянясь зубами к лицу юноши, все так же излучающему равнодушное презрение. Нил отступил, кривясь в омерзении.
– Или ты лезешь в чужой разговор, жаждя посотрудничать со следствием, а, животное?
– словно нехотя, выговорил он, обмахиваясь ладонью.
– Провоняй мне своей пастью вот что: ты убил Ралита Кина и ТашХока ради легкодоступных очков? Или ты знаешь, кто это сделал?
На этот раз, юноша бил, не сдерживаясь, с самого начала - миндальничать с трандошанцем он не собирался. Его сложный посыл разделился двумя зеркальными отражениями стремительной пули. Одна из них вспорола помеховую хмарь, оставляя за собой дымный след, словно выпущенная из рельсотрона болванка. Вторая засвистела по сложной траектории. Обе врезались в разум Яррсска почти одновременно, и обе же бессильно распались на оболочке его защиты, не менее прочной,
Это внушение дало всего одну каплю пользы - приложенные юношей силы слегка разогнали надоедливый серый туман, и Нил сумел охватить ментальную защиту трандошанца своим восприятием. Почувствованное ему очень не понравилось - несокрушимые щиты, скрывающие мысли ящеролюда, разили горечью, болью, и смертью.
Яррсск, обозванный слабаком, не стерпел и этого. Обе чешуйчатые ладони трандошанца сжались на древке его молота, а тело ящероподобного разумного недвусмысленно напружинилось.
– Яррсск.
– Падаван Коррин.
Луминара и Баркос Энраф заговорили почти одновременно, с той же устало-недовольной интонацией. Краем глаза, Нил приметил, как они быстро переглянулись, с одинаковым понимающим выражением. Новая попытка воздействия на разум, примененная мириаланкой, также не ускользнула от восприятия юноши - тонкая, едва заметная, она коснулась щитов Энрафа, и оплела их мономолекулярной нитью, готовая проникнуть сквозь любую брешь. Увы, но секунда сопереживания таковых брешей не оставила - внушение джедайки все так же пропало втуне.
Трандошанец, прошипев нечто резкое, выпрямился, перекладывая оружие в правую руку. Нил насмешливо осклабился.
– Хороший песик, - бросил он.
– А мертвым прикинуться можешь?
Это оскорбление он выдал, скорее, для поддержания образа - выводить Энрафа и его товарищей больше не было смысла, а сами они явно были настроены запираться до конца. Последнее, хозяин дома немедленно и недвусмысленно подтвердил.
– Ни я, ни мои друзья ничего не знаем о разумных, упомянутых вами и вашим невежливым падаваном, рыцарь Ундули, - холодно заговорил он.
– Как я уже упоминал - мы не интересуемся чужими делами. Нам нечего вам сказать, - мириаланка утомленно вздохнула.
– Прискорбно, - со скукой отозвалась она.
– В таком случае, мы покинем вас. Если вам, все же, случится наткнуться на некую информацию о пропавших, сообщите в отделение РСБ. Оно совсем рядом. Пойдемте, падаван Коррин, - она безразлично повернулась к двери.
Издевательски ухмыляясь, юноша сделал вооруженной четверке ручкой, и двинулся за наставницей. Выйдя на улицу, и привычно защитившись респираторами, они некоторое время молча шагали бок о бок, не спеша обмениваться впечатлениями. Нил заговорил, лишь когда шайбообразный домик скрылся за углом.
– Ты почувствовала?
– задумчиво спросил он наставницу.
– Их защита. Ну, хотя бы та, что у чешуйчатого.
– Нет, - джедайка покачала головой.
– Темная сторона все скрывала. Я и не видела толком, что у вас с ним происходило.
– Темная сторона?
– встрепенулся юноша.
– Так вот что это было! Значит, возвращаемся, и вяжем этих вояк?
– С чего бы?
– безрадостно хмыкнула женщина.
– Я же говорила - самые разные вещи создают возмущения Силы, от смертей до страданий. То, что ты почувствовал, можно ощутить на местах казни, в пыточных, в трюмах работорговческих кораблей, и еще много где. К делу такое не подошьешь - вдруг домишко Энрафа стоит на массовом кладбище?