Эпоха крестовых походов
Шрифт:
Эта революция олицетворялась в Арнольде Брешийском (Брешанском). К несчастью, кроме сообщений его врагов, мы не имеем о нем почти никаких известий. Уроженец Брешии (ныне Бреша), ученик великого французского новато ра Абеляра, воспламенявшего тогда юношество смелостью своих учений, Арнольд по возвращении на родину сделался клириком. Он нападал на папу и высшее духовенство. Он хотел, чтобы церковь была преобразована, чтобы она отка залась от светских имений, забот о делах этого мира и огра ничилась исключительно своей духовной ролью. Обвинен ный перед папой в ереси, он был осужден на Латеранском соборе 1139 г. Затем он снова появляется во Франции, где подвергается преследованиям со стороны св. Бернарда, ко торый видит в нем «оруженосца» Абеляра. Изгнанный из Парижа по приказанию короля, он бежал в Цюрих. Св. Бер нард преследовал его без пощады. Вот что он писал карди налу Гвидо, который покровительствовал ему: «Арнольд Брешийский, речь которого — мед, а учение — яд, человек, которого Брешия изрыгнула и которым Рим гнушается, ко торого Франция изгоняет, Германия
Когда он явился в Рим, община торжествовала. Поддерживаемый знатью, папа Луций II хотел взять Капитолий штурмом; но он был отбит и, раненный камнем, вскоре умер (февраль 1145 г.). Община выбрала себе в начальники пат риция Джордано Пиерлеоне, одного из немногих членов аристократии, которые стали на сторону народа. Она объя вила, что папа должен отречься от светской власти в пользу этого магистрата. Нобили, находившиеся в Риме, принуж дены были признать власть «патриция»; народ разрушал феодальные башни. В 1144 г. организовался сенат, и акты датировались «от восстановления священного сената». Сенаторов было 56, по четыре от каждого округа. Один уцелевший документ, подписанный 25 сенаторами, показыва ет, что это были люди из низших классов: очевидно, что все движение носило демократический характер.
После смерти Луция II ни один из кардиналов не решался принять власть в такую критическую минуту; отыскали од ного цистерцианского монаха, чуждого политической жизни, — аббата монастыря св. Анастасия в Тге-Fontani близ Рима.
Новый папа Евгений III был простодушный и робкий человек; но за спиной этого монаха, внезапно вырванного из тиши монастырской жизни и брошенного в водоворот самой опас ной борьбы, какую когда-либо перенесло папство, стоял его учитель действительный глава христианского мира св. Бернард. Он обратился к Евгению III с трактатом «De consideratione», представляющим ценный документ для по нимания этой эпохи; здесь он утешает его, ободряет и напо минает ему об обязанностях папы. Св. Бернард знал слабые стороны церкви: он беспощадно бичевал пороки и недостат ки духовенства и его вождей. В сочинении «De consideratione» он упрекает пап в том, что они предпочли наследие Константина наследию св. Петра и придают больше значения своей светской власти, чем своему духовному сану. Он хотел бы также, чтобы церковь отрешилась от забот о земных делах: «Пусть ни один из тех, — говорит он, — кто обрек себя на служение Богу, не вмешивается в дела века». В другом мес те, в одном из своих писем к Евгению III, он восклицает: «Кто даст мне возможность увидеть перед смертью церковь Божью такой, какой она была в древнее время, когда апостолы закидывали свои сети для того, чтобы ловить души, а не золото и серебро?» Но требуя, подобно Арнольду Брешийскому, преобразования церкви, он хочет, чтобы делом реформы руководило папство.
Ненадолго между Евгением III и коммуной установился мир: римляне просили папу вернуться в Рим; он вернулся, потребовав только уничтожения должности патриция. Но согласие не могло быть продолжительно. В марте 1146 г. Евгений III покинул Рим; мы находим его сначала в Витербо, затем — во Франции, где его приняли с большим почетом, потом — в Германии. В июне 1148 г. он вернулся в Италию. Во время его скитаний Арнольд Брешийский господствовал в Риме.
Кто мог решить спор между ними? И тот, и другой обращал взоры к германскому королю. До нас дошло странное письмо, с которым «сенат и народ римский» обратились в 1149 или 1150 г., к Конраду: «Во всех своих действиях, — говорится здесь, — мы руководствуемся верностью и почте нием, которые мы обязаны оказывать вам. Мы хотим прославить и возвеличить королевство и Римскую империю, над которыми Господь поставил вас владыкой, и восстановить их в том же виде, как во времена Константина и Юстиниа на, которые по уполномочию сената и народа римского пра вили всем миром. Поэтому мы восстановили сенат и низ вергли большинство из тех, которые всегда были непокорны вашей власти; мы энергично боремся, дабы вы всеми средствами и при всяких обстоятельствах могли получать то, что принадлежит кесарю и империи». Они жалуются на то, что их преданность этому делу навлекла на них ненависть папы, знати, Рожера Сицилийского. «Придите же к нам, потому что вы можете получить в Риме все, чего пожелаете: можете прочно утвердиться в городе, который есть гла ва мира, можете лучше, чем большинство ваших предков, владычествовать над Италией и Германией, освобожденной от оков духовенства».
Многие из биографов Арнольда Брешийского неверно понимали это письмо; они смеялись над республиканцами, спешившими призвать короля римлян. Но люди того вре мени, говоря о Древнем Риме, имели в виду не республику, а империю; великие образы, встававшие перед глазами Ар нольда и его приверженцев в их мечтах о древности, кото рая представлялась им золотым веком, были образы Цезаря, Августа, Константина, Феодосия, а также Юстиниана, законодательство которого — вопреки обычному мнению, никогда не забытое — пользовалось теперь снова большим влиянием. Арнольд Брешийский и его партия не оспарива ли прав императора и не стремились к тому, чтобы исключить его из того политического строя, который они хотели установить: в их глазах власть императора и его пребыва ние в Риме не заключали в себе ничего несовместимого с восстановлением сената и римского народа.
Рожер Сицилийский и Южная Италия.В то вре мя, как в Северной и Центральной Италии распространялось муниципальное устройство, на юге Рожер Сицилийский в течение многих лет с неослабной энергией и ловкостью извлекал выгоду для себя из всех событий. В 1130 г., в Палермо он надел на себя королевскую корону. Все усилия Иннокентия II сломить норманнскую монархию были тщет ны. Снова овладев южными провинциями после смерти императора Лотаря, Рожер взял в плен Иннокентия II, ко торый продолжал воевать с ним, и принудил его подписать в Миньяно (1139) договор, в силу которого эти земли оста вались за ним. Во время этой борьбы он не стеснялся воо ружать против христиан своих сицилийских сарацинов, — пример, которому позже последует Фридрих П. С этих пор он оставался лукавым и своекорыстным союзником папства, поддерживая вместе с тем восстания в Германии, чтобы по мешать вмешательству Конрада в Италии. С другой сторо ны, он вмешивался в распри африканских арабов и, восполь зовавшись их междоусобицами, в 1135 г. захватил остров Джербу в заливе Габес. Последний из князей Зиридов в Медии Гассан должен был признать себя его вассалом и принять его политические и торговые условия. В 1146 г. сицилийский адмирал Георгий Антиохийский овладел Три поли; в следующем году Габес признал его верховную власть. Таким образом, вся эта часть Африки должна была, казалось, сделаться придатком норманнского королевства. В 1148 г. Рожер снарядил сюда большую экспедицию; когда его флот явился перед Медией, Гассан отказался от борьбы. Затем были покорены Суса и Сфакс. Сицилийский адмирал запретил насилия и грабежи, чтобы снискать расположение жителей. Завоевание ограничилось той частью прибрежья, которая заключена между Триполи и мысом Бон. Несколь ко позже Тунис и Бон сделались данниками Рожера. Но норманнамне удалось упрочить свое владычество в этих стра нах; ему угрожали уже успехи Альмохадов, владевших Испанией и Западной Африкой. Что касается Византийской империи, то здесь Рожер воевал с Мануилом Комнином, который вступил в союз с императором Конрадом.
Внутри Рожер с непреклонной твердостью устраивает норманнское государство. Он беспощадно подавляет всякое сопротивление: «Siluit terra in conspectu ejus», говорит один летописец того времени, пользующийся библейскими вы ражениями для характеристики этого сурового режима. Между тем Рожер по темпераменту не вспыльчив и не жес ток; но он не хочет оставлять феодализму независимый ав торитет рядом со своим собственным. Вся его деятельность направлена на поддержание порядка и развитие народного благосостояния. Ни одно государство того времени не управлялось так мудро, как королевство Рожера. Он достиг того, что народности разных рас и религий, населявшие его владения, мирно уживались друг с другом: мусульман не изгоняли и не преследовали; они сохраняли свои кварталы, свои мечети и даже своих судей; они принимали участие в общественной жизни. Такой же свободой пользовались и византийцы; лучший полководец королевства Георгий Антиохийский был грек. Арабский и греческий языки были такими же официальными языками, как латинский, и употреблялись в королевских актах; на монетах надписи дела лись арабскими буквами. Сам двор носил вполне восточ ный характер: арабские поэты прославляли его блеск. Образованный, друг наук Рожер был сотрудником арабс кого географа Эдризи; благодаря ему, благодаря собран ным им сведениям география становится точной наукой.
Среди покровительствуемых им людей находились также врач Абу-Сальт Оммейа, который был вместе с тем и астрономом, и композитором, и поэтом, и грек Доксопатер — автор сочинения о патриарших престолах, в котором оспаривалось первенство пап. Это искусное и удачное смешение арабских, византийских и латинских элементов обнаружи вается даже в архитектурных памятниках, воздвигнутых в его царствование, каковыми стали собор в Кефалу, капелла в Палермо, церковь св. Марии dell'Ammiraglio: например, в капелле над мозаиками в греческом стиле простирается потолок в арабском стиле, украшенный куфическими надписями.
Таким было то могущественное и цветущее государство, которое Рожер II основал на границе христианского мира и влияние которого чувствовалось как на Западе, так и на Вос токе. Когда он умер (февраль 1154 г.), всего 50 лет от роду, его сын Вильгельм I, прозванный Злым, своей грубостью и жестокостью быстро разрушил воздвигнутое им здание.
Фридрих Барбаросса в Италии.С этой-то Италией XII в., где рядом уживается столько разнообразных форм, где жизнь и энергия бьют через край, Фридрих Барбаросса вступает в 22-летнюю войну, полную мрачных и драмати ческих эпизодов.
Уже в конце 1154 г. (ноябрь — декабрь) мы находим его на Ронкальской равнине, на реке По, близ Пьяченцы: он держит здесь сейм, как делали все немецкие короли, когда спускались в Италию. Здесь светские и духовные вассалы империи и консулы городов присягают ему на верность, представляют на его решение свои споры, добиваются под тверждения своих ленов и привилегий. По его поведению ломбардские города тотчас замечают, что война близка и что она будет ужасна. Быстро переходя с места на место, он повсюду оставляет за собой развалины, разрушает Тортону, союзницу Милана. Затем он направляется к Риму и приходит туда в июне.