Эпоха перемен 3
Шрифт:
— Люд, кто там? — крикнул с кухни отец. Оттуда слышалось аппетитное шкворчание и доносились приятные запахи.
— Сашка! — ответила Люда.
Через несколько секунд отец появился в коридоре. В одной руке — лопатка для перемешивания на сковороде, в другой — солонка. Ещё на нём был фартук с весёленькими цветочками.
— Ох!.. — выдохнул отец, увидев меня.
— Привет, пап! — сказал я, стараясь изобразить непринуждённый тон.
Отец снова скрылся на кухне, чтобы появиться вновь уже без фартука и со свободными руками.
Он подошёл ко мне и крепко обнял.
— Ну… про новости
— Сложно не понять, — улыбнулся я. — Чего молчали-то?
— Сглазить боялись, — ответила Людмила. — Всё непросто было…
— Тем более надо говорить было! Я бы помог…
— Саш, с Людой лучшие доктора работали, — заверил папа. — У нас новые знакомые появились. Очень хорошие… и потом: заглядывал бы почаще, больше бы знал, — немного обиженно добавил он.
— Да я же вот только недавно был! — возразил я.
— Ага. Когда из Боснии своей прилетел, — кивнул отец. — На полчаса. Пролётом. Полгода назад. И на свадьбу аж на двадцать минут заехал!
Я прикрыл глаза, вспоминая. И действительно: я планировал потом заехать, поговорить более обстоятельно — но приходилось решать срочные вопросы с Вовой, поэтому просто замотался. А во время свадьбы случился локальный кризис на первом канале…
— Да, пап, было дело… — сказал я, виновато.
— Ладно, чего уж, бизнесмен ты наш, — улыбнулся отец. — Проходи, что ли! Мог бы, кстати, и не один заехать.
Он намекал на Мирославу, конечно.
— Сессия продолжается, ей не до того пока что, — ответил я, наконец-то разуваясь.
— Ладно, — кивнул отец. — Но ты хоть на свадьбу пригласить не забудь, что ли!
Людмила в притворном возмущении округлила глаза и прижала указательный палец к губам. Я же скинул ветровку и пошёл мыть руки, предвкушая долгожданную домашнюю еду.
Саша и Лёша жили совершенно разными жизнями, общались в разных кругах и вовсе перестали хоть как-то пересекаться вне нашего глубоко законспирированного тайного сообщества. Им обоим всё-таки пришлось уйти из Университета — слишком уж сильно сказывалось ограничение свободы. Саша теперь учился в МГИМО, а Лёша решил вообще не заморачиваться насчёт учёбы. У него вдруг проснулся художественный талант, и он всячески реализовал себя в столичной богеме.
Собственно, оба могли позволить себе делать всё, что угодно в повседневной жизни, благодаря финансовой поддержке. В разумных пределах, конечно, чтобы не слишком сильно светиться.
В Мневниках, за бывшей промзоной и свалкой, на тихом и чистом месте, где мы когда-то провели наше первое собрание, я организовал что-то вроде штаб-квартиры. Со стороны она выглядела неказисто: несколько поставленных друг на друга стандартных сорокафутовых контейнера, площадка перед ними из выцветшего дерева, мангал у самого берега. Но всё-таки даже это хозяйство пришлось обнести высоким металлическим забором, с проволочными заграждениями под напряжением по периметру. Потому что внутри контейнеров был создан комфорт, как в хорошей гостинице или клубе: несколько «спальных» номеров, комната для собраний, небольшой бар и даже кинотеатр с огромной плазмой.
Договорённостей об охране периметра было несколько. Первая, официальная, с вневедомственной охраной (плюс
Приближаться к периметру любому из нас дозволялось только в балаклавах или любых других средствах, полностью скрывающих лицо. Поэтому парни тормозили бомбил где-то в километре от входа, а дальше топали пешком через территорию свалки. Это было не слишком удобно, и даже небезопасно — тут бродили стаи одичавших собак. Но на такие случаи мы давно обзавелись оружиями и шокерами. А опасность дороги на собрание помогала лучше настроиться на рабочий лад.
В отличие от ребят, я в этот раз прибыл на небольшом моторном катере, который лишь недавно прошёл растаможку. Такие судёнышки на Москва-реке только начали появляться, и были предметом повышенного внимания. Однако, поскольку собрание проводилось ночью, мне удалось его избежать.
Ребята стояли возле мангала-гриля, выполненного в виде оскаленной тыквы с круглой решётчатой площадкой наверху. Лёша подкидывал дрова в огонь.
— Здорова всем! — сказал я, пришвартовав катер к специально установленному накануне кнехту.
— Ну привет, коли не шутишь, — улыбнулся Саша, пошевелив длинной палкой угли.
— Здорова, — отозвался Лёша, протягивая ладонь.
— Сегодня как, здесь говорим? Вроде не холодно уже, — предложил Саша.
— А давайте здесь, что ли, — согласился я.
— Ладно, — кивнул Лёша.
— Смотрел результаты по Балканам, — сказал Саша. — Впечатляет.
— Да впечатляет-то ладно, — ответил я. — Ты скажи лучше, что та сторона теперь делать будет? Нужно шаги просчитать.
— А вот и скажу, — кивнул он. — Прошлый план, в который ты вмешался, был изящным. Утончённым. Они играли на тонких струнах и наслаждались этим.
— Теперь они готовятся взять кувалду, — вставил Лёша.
— Чего? — переспросил я.
— Они, похоже, мутят нестабильность сверху. Раскол на кланы и гражданскую войну олигархов, — пояснил он. — Раньше в этом необходимости не было.
— Конкретные шаги можно просчитать?
— Ну… мы постарались. Как смогли, — ответил Саша. — Во-первых, война компроматов. Все против всех, чтобы во власти вообще никто не остался чистым. Во-вторых, крупный экономический саботаж. Вероятно, выберут какой-то регион и устроят локальную катастрофу: полный блэкаут, авария на химическом предприятии или что-то подобное. И в-третьих, катастрофа, связанная с военными.
— Третий пункт, как я думаю, самый важный, — добавил Лёша. — Он ключевой для воздействия на коллективное бессознательное.
— И… что это может быть? Если поконкретнее? — спросил я.
Ребята переглянулись. Лёша сделал жест, мол, ты давай.
— Лично я думаю, что это будет какая-то атомная подлодка, — сказал Саша. — На Северном Флоте есть целая дивизия, в которой корабли названы именами городов. Вот они — идеальный вариант. Правда, Лёша не согласен.
— Да, я думаю, этот вариант очень рискованный. Есть ведь реальный риск радиационного заражения в том регионе. Если бы я был на их месте — то я бы ценил Северную Европу, — сказал Лёша.