Эпоха возрождения-1
Шрифт:
Военный совет, проходивший в одном из административных зданий на окраине столицы края, начался с короткого, но эмоционального выступления командующего объединенной группировкой российских войск.
– - Японцы, нанеся массированный удар на всем протяжении линии фронта несколько часов назад, прорвали нашу спешно созданную линию обороны и развивают наступление, - глухо произнес Марат Гареев, обведя взглядом мрачных офицеров своего штаба.
– Сдерживать их практически нечем. Со многими подразделениями утрачена связь - все-таки системы РЭБ у противника великолепные - но из перехваченных переговоров самих японцев следует, что многие наши отряды, оказавшись в котле, продолжают сражаться, сковывая силы противника. Но все это не имеет значения, исход сражения за Петропавловск лично у меня сомнений не вызывает. Их артиллерия
– - Так что же я здесь делаю?
– Командир бригады морской пехоты вскочил, ударив кулаком по столу. Судя по грязному камуфляжу, "разгрузке" и пистолетной кобуре, из которой торчала широкая рукоятка АПС, он прибыл в штаб с передовой, спеша вернуться туда вновь.
– Мое место - в окопах, с моими людьми, товарища адмирал! Прикажите отбыть к войскам! "Черные береты" никогда по тылам не отсиживались!
– - На передовой вы - просто еще один боец, а здесь тот, кто может управлять своими солдатами, позволяя им погибнуть с максимальной пользой, - покачал головой Гареев.
– Так что будьте любезны оставаться здесь, пока я не отдам иной приказ, а кому нажимать на курок, найдется и без вас. Мы проигрываем, но еще живы, и прекратим сопротивление только тогда, когда умрет последний из нас.
Здание содрогнулось от близкого взрыва, заставившего собравшихся в тесном кабинете офицеров закричать на разные голоса от неожиданности. Дверь с грохотом распахнулась, и появившийся на пороге матрос, державший наперевес АК-74, закричал:
– - Японцы прорвались! Противник уже в городе, в двух кварталах отсюда!
Гареев, обведя своих растерянных офицеров чуть насмешливым взглядом, произнес:
– - Ну, что, товарищи офицеры, вот и наш черед! Всем приготовиться к бою!
Адмирал сорвал со стены висевший там укороченный АКС-74У, перебросив через плечо брезентовый подсумок со снаряженными магазинами. Штабные офицеры гурьбой выскочили из кабинета, а через секунду новый удар, куда более сильный, сотряс здание, и Гареев увидел, как стена в нескольких метрах от него вспучивается на уровне груди взрослого мужчины, как змеятся по штукатурке извилистые трещины, как медленно, словно при замедленной съемке, проступает сверкающее острие сердечника подкалиберного снаряда. А затем время помчалось дальше с привычной скоростью, во все стороны брызнула кирпичная "картечь", кто-то покатился по полу, крича и оставляя за собой кровавые потеки.
– - Товарищ командующий, - к Гарееву, от удара не удержавшемуся на ногах и ставшему на четвереньки, подскочил командир морских пехотинцев.
– Нужно выбираться из здания! Снаружи японский танк, он эту лачугу сроет до фундамента за десяток выстрелов!
Опираясь о плечо морпеха, адмирал, сплевывавший сквозь зубы кровавые сгустки, кое-как спустился по крутой лестнице, задержавшись у выхода до той секунды, пока его провожатый, осторожно выглядывавший наружу, не взмахнул рукой, крикнув:
– - За мной! Живее!
Угловатая махина танка "Тип-90" возвышалась в дальнем конце улицы. Боевая машина наполовину выползла из-за здания, вращая башней, словно вынюхивая что-то. Асфальт под его широкими гусеницами крошился в порошок, и танк медленно двигался вперед, а позади него угадывались очертания приземистых бронированных коробок БТР "Тип-73", с которых во все стороны щерились турельные "браунинги" пятидесятого калибра, время от времени харкавшие струями свинца.
Несколько солдат в перепачканном цементной пылью и покрытом копотью камуфляже выскочили из переулка. Плоская башня японского танка развернулась, и на лобовом листе многослойной брони засверкал огонек. Очередь спаренного пулемета настигла бежавших людей, и Марат Гареев видел, как их тела швыряет на землю. Затем башня вновь развернулась, из жерла орудия вырвался язык пламени, и бронебойный снаряд калибра сто двадцать миллиметров прошил кирпичную стену в нескольких метрах над головой лежавшего ничком адмирала так, словно та была сделана из картона. Грохот выстрела оглушил его, и Гареев непонимающе смотрел на беззвучно открывающего перекошенный
Офицер добежал до расстрелянных солдат, упав рядом с одним из них и стащив с залитого кровью тела короткую толстую трубу РПГ. Встав на колени, он вскинул на плечо "Таволгу", и, прицелившись, выстрелил. Реактивная граната промчалась над мостовой, врезавшись в скулу танковой башни. Сверкнула вспышка, и из распахнувшихся люков начали выбираться танкисты, следом за которыми вырывались языки пламени.
Марат Гареев, разложив приклад своего АКС-74У, вскинул автомат дрожащими руками и выпустил короткую очередь, увидев, как обмякшее тело японского танкиста скатилось по броне под гусеницы обездвиженного танка. Еще очередь - и второй танкист, уже успевший спрыгнуть на землю, падает, нелепо всплеснув руками. Адмирал отстегнул опустевший "рожок", перезаряжая оружие. В это время из-за чадящего танка показался тупой нос БТР и загрохотал тяжелый "браунинг". Короткая очередь настигла не успевшего добраться до укрытия командира морских пехотинцев, и пули калибра 12,7 миллиметра прошили его тело насквозь. Брызнула кровь, и офицер, как того и желал, умерший в бою, упал на грязный асфальт.
Кто-то ухватил адмирала, вжавшегося в выщербленную осколками стену, за плечо, и тот, инстинктивно вскидывая "калашников", увидел знакомое лицо одного из своих офицеров. Тот, чумазый, словно выбрался из угольной ямы, громко закричал в лицо Гарееву, видимо, не слыша самого себя:
– - Японский отряд прорвался сквозь брешь в обороне. До роты мотопехоты и несколько танков. Их блокировали в трех кварталах отсюда и уже уничтожили, это - все, что осталось!
– Офицер указал на горящий танк и вспыхнувший от попадания противотанковой гранаты бронетранспортер, из которого выскакивали охваченные пламенем люди.
– Наши позиции восстановлены, угроза прорыва миновала, товарищ командующий! Выдыхаются "косые"!
– - Что толку, - выдохнул Марат Гареев, вдруг поняв, как сильно трясутся его руки.
– Нас все равно меньше, у нас меньше оружия и почти нет боеприпасов. Японцы нас сомнут, пусть и сами при этом надорвутся. И неоткуда ждать помощи!
Свист реактивных турбин накрыл квартал. Адмирал Гареев задрал голову, ожидая увидеть в небе хищные силуэты японских "Иглов" или "Фантомов", которым после уничтожения горстки "МиГов" в Елизово и большинства батарей С-300 ничто не мешало хозяйничать в небе Камчатки. Но к удивлению командующего, над крышами домов, в густо поднимавшемся над городом дыму, величаво проплыл казавшийся огромным белоснежный Ил-76, а следом - еще один. К земле от самолетов потянулись пунктиры трассеров кормовых пушечных установок.
– - Они пришли, - прошептал адмирал Гареев, провожая взглядом удалявшегося к горизонту крылатого гиганта.
– Про нас не забыли!
Позади могучего Ил-76 рассыпался плотный шлейф темных точек, над которыми разворачивались парашютные купола. Опутанные стропами десантники, похожие на кукол-марионеток, еще находясь в воздухе, стреляли куда-то, расчищая автоматным огнем место для приземления. А с запада, из-за окутанных дымкой сопок, появлялись новые и новые самолеты, рассыпавшие над охваченным боем городом десант.
Глава 14
Охотское море, нейтральные воды
8 июля
Грозовые облака встали черной стеной в полнеба, заставляя всякого, кто осмелился взглянуть вверх, испуганно втягивать голову в плечи, страшась мощи надвигавшейся с востока стихии. Тайфун "Эллис", зародившийся в экваториальных широтах, тянулся грозовыми фронтами к обитаемым землям, словно спеша смахнуть в пучину шелуху человеческой цивилизации. Сверкнули ослепительно былые молнии, и набухшие тучи разродились проливным дождем. Взвыл, набирая силу, ветер, ударивший в бетонные стены зданий, стальные борта кораблей. Он искал слабину в творениях человеческих рук и неизменно находил ее. Опустели моря, замерли птичьи базары аэродромов. Люди, точно улитки, спешили попрятаться в свои раковины, надеясь там пережить гнев стихии.