Эпоха Возрождения
Шрифт:
Что же дали Испании ее сыны, покинувшие родину в поисках лучшей доли? Испанское владычество в Южной и Центральной Америке и на богатейших Антильских островах уже к середине XVI века сделало Испанию первенствующей державой Европы. Ее захлестнули потоки драгоценных металлов, хлопка, сахара, кофе. Ряд товаров остальная Европа могла приобрести только здесь. Однако такая богатая добыча сыграла, возможно, роковую роль для самой страны. Потоки золота и серебра позволяли испанским грандам приобретать любые товары за границей. Развитие местной промышленности прекратилось. Успешные военные захваты оставили во главе испанского общества самых консервативных аристократов с их устаревшими феодальными представлениями. Они не готовы были заниматься ничем, кроме грабежа. Их поддерживали реакционные церковные круги, усилившиеся благодаря появлению многочисленной паствы в Америке.
Промышленность, торговля, судостроение – во всем этом Голландия, Англия и Франция стали обгонять Испанию, а та нуждалась во всем, что было нужно для войны и обороны своих колоссальных владений от противников, так что американское серебро и золото неизбежно и очень быстро уплывало из Мадрида и из сундуков испанских банкиров и купцов в Европу. Приток серебра и золота вызвал рост инфляции в Андалузии, затем во всей Испании, наконец в испанских Нидерландах и в других европейских странах. К началу XVII века цены в Испании были в 3–4 раза выше, чем за сто лет до этого. Испанию сравнивали с ртом Европы, который принимает и разжевывает пишу, но ему остается лишь то, что застряло в зубах. Когда идальго Дон Кихот Ламанчский путешествует по Испании, она напоминает Гаити после прихода конкистадоров: бедность, упадок, голод, резкое сокращение численности населения.
Конкистадорам стоит занести в актив, во-первых, открытие и освоение двух материков, во-вторых, создание новой, оригинальной культуры в Центральной и Южной Америке. Тот же Кортес, руководивший восстановительными работами Теночтитлана, мечтал о создании нового мира. По мысли испанца, из слияния древнеамериканской и христианских культур должна была возникнуть новая иберо-американская культура.
Конкистадоры, которые были представителями в основном романских народов, легче и быстрее смешивались с местным населением, это отличает поведение испанцев от, скажем, поведения в своих колониях англичан и голландцев. Вскоре в колониях появились люди с самыми разными оттенками кожи. Рожденных в Испании называли кастильянос. Креолы – это потомки испанцев, рожденные в Америке, так называли тех, в чьих жилах текло не более 1/4 «небелой» крови; метисы – потомки от браков белых и индейцев, мулаты – негров и белых, самбо – индейцев и негров.
В результате конкисты в Новой Испании постепенно возникло новое, специфическое в экономическом и культурном отношении колониальное общество. Оно соединило навязанные испанцами элементы западноевропейской культуры и неистребленные, наиболее стойкие черты культуры туземцев.
В какой-то мере сохранению индейской традиции способствовали сопровождавшие конкистадоров католические миссионеры. Дело в том, что для успеха своей миссии они волей-неволей вынуждены были приспосабливаться к местным условиям. Необходимо было преодолеть языковой барьер – и миссионеры прилежно изучали индейские языки, чтобы затем на этих языках проповедовать христианство. Необходимо было преодолеть барьер представлений о мироздании, и миссионеры изучали индейский пантеон и т. д. До наших времен дошли составленные в XVI веке грамматики и словари индейских языков, а католические обряды в Мексике сохраняют яркие черты древнеиндейских культов.
Кубинский писатель XIX века Карпентьер выдвинул концепцию «чудесной реальности» Латинской Америки. Чудесное, утверждал он, – это главное отличительное свойство этого мира, оно обнаруживается в «первозданном, пульсирующем, вездесущем виде во всей латиноамериканской действительности. Здесь необычное – повседневность, и так было всегда».
Открытия конкистадоров
Все с детства знают, что то-то и то-то невозможно. Но всегда находится невежда, который этого не знает. Он-то и делает открытие.
Возникновение Испанской колониальной империи является одной из величайших легенд западной истории. Железная воля, властная самоуверенность и патриотизм конкистадоров, покоривших океаны на своих небольших кораблях, исследовавших обширные, доселе неведомые европейцам земли, сокрушивших огромные империи, будут всегда поражать воображение.
Одним из подлинных сокровищ, которые конкистадоры принесли миру, были открытия, карты и описания берегов, рек, земель и их обитателей. Португальцы, эти «хозяева морей» до испанцев, берегли свои карты как самую важную государственную тайну, наказывая штурманов за ее разглашение вплоть до смертной казни. Многие конкистадоры могли бы утаить (и утаили) свои «эльдорадо», но записи все же были нужны для закрепления за собой владений, титулов и должностей, для предоставления гарантий кредиторам, для последующих экспедиций; стали они и товаром. Таким образом, благодаря целеустремленности наших героев, мир знакомился с очертаниями Нового Света. Вот краткий перечень достижений конкистадоров на ниве географии.
Васко Нуньес де Бальбоа в 1513 году впервые пересек Панамский перешеек и достиг Тихого океана. Со стороны Америки он увидел его первым из европейцев и, войдя в воду с мечом в руке, объявил его владением испанской короны.
Как говорилось выше, много сделали и Кортес. По возвращении из Испании в Мексику он приступил к исследовательской деятельности, снарядив 7 экспедиций на двух или трех судах каждая. Первая во главе с Альваро Сааведрой пересекла Тихий океан близ 10° южной широты и открыла северо-западный выступ Новой Гвинеи, острова Маршалловы, Адмиралтейства и часть Каролинских.
Вторая (1532) экспедиция под руководством Диего Уртадо Мендосы обследовала почти 2000 километров тихоокеанского побережья Америки между 16° и 27° северной широты. Оба судна третьей (1533–1534) экспедиции потеряли друг друга в бурю в первую же ночь. Одно из них (под командованием Эрнандо Грихальвы) обнаружило архипелаг Ревилья-Хихедо; другое наткнулось на южную часть полуострова Калифорния, сочтя его островом. Сам Кортес, возглавивший четвертую (1535–1536) экспедицию, открыл горы Западная Сьерра-Мадре и исследовал 500 километров берега Калифорнийского полуострова.
Пятая (1537–1538) экспедиция, организованная Кортесом, обследовала это же побережье к северу еще на 500 километров. Шестая (1536–1539), которой вновь командовал Грихальва, впервые пересекла Тихий океан почти по экватору. Руководитель седьмой (1539–1540) экспедиции Франсиско Ульоа завершил исследование восточного берега Калифорнийского залива, открыл реку Колорадо, исследовал весь западный берег залива и тихоокеанское побережье Калифорнии до 33° северной широты, доказав, что это полуостров.
Конкистадор Паскуаль де Андагон проплыл вдоль западного побережья современной Колумбии до дельты реки Сан-Хуан (4° северной широты), открыл залив Буэнавентура и в 1522 году вернулся в город Панама с первыми известиями о «великой империи Виру» (Перу).
В 1524 году Франсиско Писарро и Диего де Альмагро предприняли первое плавание к берегам Перу, обследовав береговую линию к югу от Панамского залива на протяжении 400 километров. В 1526 году Писарро послал на юг корабль под командой Бартоломе Руиса, который, следуя вдоль берега, достиг 1° южной широты и заметил на востоке снежную вершину (Чимборасо – 6 272 м). В 1527 году Писарро и Руис, двигаясь на юг, высадились у залива Гуаякиль, а затем проплыли до 8° южной широты и увидели с моря непрерывную горную стену – Западную Кордильеру Перуанских Анд.