Эра цепей
Шрифт:
— Тревога! Тревога, мать вашу! — закричал дозорный на верхней палубе. — На берегу! Хватайте луки!
Десять стражников уплывали вместе с конвоируемыми рабами на берег каждый день. На корабле оставались еще по меньшей мере пятнадцать человек, что охраняли женщин и сам корабль. Посчитать точнее не получилось, слишком редко удавалось поднять голову на палубах выше двух первых.
Захватив оружие, рабы на корабле стали быстро подниматься наверх. Скрытые шумом ливня, они застали врасплох двух стражников, что остались на второй палубе снизу, где женщины вываривали краку. Один из них успел взмахнуть кортиком,
Лодки приближались к кораблю, осыпаемые градом стрел. Все здешние бойцы были обучены владению луком, это было обязательным условием для несения службы на рабочем корабле. Мужчины со щитами как могли прикрывали своих соратников от стрел, но иные пробивали наспех переплетенные ветви насквозь. Один за другим рабы падали за борт, в алый окрасилось море.
Этаж за этажом, рабы пробивались наверх, к свободе. Палубы были настоящим лабиринтом, и если бы не Келеф, что каждый день считал пройденные по кораблю шаги, они давно бы заплутали в бесконечных коридорах и отсеках, наткнулись бы на отдыхающих матросов, замешкались. Но план должен был выполняться четко, синхронно.
— Эй, здесь..! — закричал один из матросов, но тут же к нему подбежал беглый раб и пронзил его мечом. — Здесь…
Он не был ни в чем виноват. Помимо стражей, на корабле было не меньше двух десятков простых матросов, а еще кок, мальчишки-юнги, счетовод, навигатор… Слишком много тех, кто просто выполнял свою работу, неважно на торговом или рабовладельческом судне.
— Зачем?! — хрипло прокричал Келеф срывающимся от волнения голосом. — Чтоб у тебя гух отсох, это простой матрос! Вперед, наверх!
Лодки одна за другой глухо ударялись о борт корабля. Лучники приготовились стрелять, некоторые хватались за копья, готовясь отбиваться от влезающих наверх рабов, но за их спинами с нижних палуб вырвались наружу оставшиеся под командованием Келефа.
— Взять их! — крикнул он, когда скрываться уже стало невозможно.
Рабы бросились на своих пленителей, завязался бой. Звон мечей тонул в белом шуме бесконечного ливня, а вместе с ним едва были слышны крики и стоны. Неумело замахиваясь оружием, раб кинулся вперед, но, не успев даже добежать до своего врага, схватился обеими руками за живот, из которого торчало окровавленное копье. Его кортик подхватил другой, кинулся, обегая уже мертвого товарища, с плеча рубанул солдата по шее.
— Привязывай! — скомандовал Келеф, и те, что были безоружны, кинулись к борту корабля.
Палуба окрасилась в алый.
Привычными движениями, они быстро привязывали канаты к мачтам. Один из рабов продолжал сжимать конец веревки, когда стрела насквозь пробила его бок, прорываясь сквозь печень.
Один из солдат кинулся на Келефа, ловким маневром выбил у него из рук кортик. Сражаться юноша не умел, он был никому не нужным ученым в прошлой жизни и еще более никчемным рабом в этой. Лезвие меча впилось к бедро, у самого таза. Кровь хлынула, сбегая по ноге горячим потоком.
Всего-лишь жалкого секундного замешательства, когда солдат
Последнего стоящего на ногах солдата загнали на самый нос корабля. Он отчаянно отбивался от нападающих копьем, не подпускал их. Один раз острие даже прошлось по касательной одному излишне увлекшемуся бою мужчине по руке, и тот сразу же отпрыгнул в сторону. Но недолго длился бой — стрела, со свистом пролетевшая над головами рабов, вонзилась стражнику под ребро. Хрипя, он опустился вниз, истекая кровью. Заль, поморщившись, брезгливо отбросил лук в сторону, опускаясь на палубу и подставляя пробитую стрелой стопу прохладному дождю.
Белый шум заполонил собой все. Усилившийся стократно, ливень заглушал и победные возгласы рабов, и нервные разговоры запертых в своих каютах матросов, возле которых уже сторожили вооруженные рабы, и стоны раненых, которым уже вряд ли можно было помочь.
— Ох… С-с-сука! — завопил, падая на палубу, Келеф.
Из бедра хлестала кровь, а с ней уходила жизнь. В голове отдавалось биение сердца, каждый удар вызывал ужасную боль, в глазах темнело, а уши все сильнее закладывало. Кто-то подбежал к нему, а кто — непонятно. Лицо он уже не мог разобрать.
Он улыбался. И засыпал.
Глава 10: Эмансипатор, часть 2
— …отдать. У нас УЖЕ ничего не получилось, и дальше будет только хуже!
— Тогда они умерли ни за что.
— Мы все здесь умираем ни за что, Заль! Так всегда было! Это — корыто смерти. Не судно святой Плении, гух ей за ухо, а трудовой корабль!
Впервые за все время в этом мире, в этом теле Келеф просыпался в тепле. Его тело приятно сковывало теплое шерстяное одеяло, шум дождя за окном успокаивал, до носа доносились чудесные ароматы горячей пищи. На краткий миг он позабыл о том, где находится и что произошло накануне. Хотелось просто раствориться, слиться с моментом и никогда больше не существовать в холоде, дожде и крови.
— Лысый… — простонал он, приподнимаясь. — Засунь себе кляп поглубже. И в пасть тоже…
Заль тихо усмехнулся. Он лежал рядом, на полу, как и Келеф, укрытый теплым одеялом.
— Очнулся, — зло прошипел Нартан. — Иди, разбирайся, или я лично тебе глотку перережу. Собака…
Громко топая, он ушел прочь, и только сейчас Келеф смог собрать достаточно сил, чтобы подняться. Старик был рядом, белый, как мельник в сезон жатвы, и, казалось, еще более истощенный, чем обычно.
— Эй, эй! — встрепенувшись, юноша подскочил к нему, взял товарища за руку. — Ты чего, старый? Сдурел что-ли? А матерным песням меня учить кто будет?
Заль улыбнулся, тихо, хрипло засмеялся:
— Будет, все будет… Не переживай, сынок.
— О чем он говорил? — Келеф кивнул в сторону занавески в проходе. — С чем разбираться?
— Ты провалялся в постели почти сутки. Капитан… У себя сидит. У него заложница, дочь Нартана.