Эра героев. Антимаг
Шрифт:
Не было ни времени, ни сил обращаться в человека. Неприспособленными для таких манипуляций пальцами он с трудом подхватил обломок вывороченной двери.
Потемневшая от старости доска нехотя погрузилась в поверхность сферы, и неимоверно вязкая жидкость тут же вскипела вокруг деревяшки. Повалил едкий дым, наполнивший комнатку и начавший выедать глаза. Сквозь серую хмарь он увидел, как растворяется его орудие, углубившись едва ли на палец в сферу. Магия, ловушки и стража были не единственной защитой хранившихся в подземелье секретов.
Сквозь зубы вырвалось рычание.
«Вся моя мощь и сила, она имеет цену. И цена эта в невозможности продлить свой род. Но вот это…
Он выдохнул. И погрузил пальцы в сферу.
Сдержать не крик, а животный вой боли не было сил. Огнем мука пронзила нервы и взорвалась в голове, уничтожив все мироздание. Он уже не видел, как облазит кожа, растворяется плоть под напором кислоты, что мгновенно окрасилась в багровый цвет крови. Весь мир исчез. Все существование заполнила бесконечная пытка, что длилась уже вечность. Мимолетными мыслями, корчась и завывая, он направлял сохранившиеся крохи магии в руку. Вместо которой была лишь пульсирующая по всему его существу боль.
«Дальше, – проскочили обрывки мыслей. – Еще чуть-чуть».
Фаланги, на которых то проступали, то затягивались плотью кости, коснулись пробирки.
«Сжать», – пошевелилась лишь пара пальцев. Жил и мышц на других просто не хватило.
«На себя», – затухающий в голове шепот.
Он упал без сил на колени, но в лишенной кожи и волос лапе осталась пробирка. На конечности вздувались жуткие пузыри и тут же лопались, истекая кровью и гноем. Эфир внутри него исчез, и он вновь принял человеческий облик.
Пустота и бессилие. Почти теряя сознание, он заковылял к выходу, прижимая пробирку уцелевшей рукой к груди.
«Уйти. Пока охрана занята собратьями. Пока не подоспело подкрепление. Пока… Слишком много „пока“».
Но он верил, что у него все получится. Ведь если не верить, то проще просто умереть.
Долина Карамуреш
Узкое ущелье повторяло изгибы горной речки. Наступившие сумерки укрыли тенями монолитные каменные склоны, поросшие редкими елями. Стремительный ледяной поток несся по своему ложу к далекому побережью. За тысячи лет вода промыла глубокое русло, по краям которого нанесенная земля оставила плодородные участки, поросшие кустарником.
По укатанной дороге вдоль речки к недалекому перевалу двигался караван повозок. Десяток возков и дюжина всадников. Висящие на бортиках фонари и факелы оставались незажженными – огонь слепил бы глаза и привлекал внимание. И всадники, и сидевшие в повозках люди зорко осматривали заросли. Вскрик спящей птицы, шелест ветра в ветвях или слетевший со склона булыжник – и пальцы то и дело нервно касались приклада ружья, тетивы арбалета или рукояти клинка.
Косматые лошадки мерно тянули повозки, и возницы лишь иногда сонно натягивали поводья. Окованные металлом колеса оставляли глубокие следы, и виной тому был тяжелый груз – ящики со слитками. Фиолетовый мифрил, розоватый адамантий – эти редкие металлы ценились всеми народами. По прочности превосходящие сталь. Легкие, словно кость. Способные проводить энергию Эфира. Богатство Севера. Вожделенный товар для купцов Вольных Городов. Редкостный и желанный материал для оружейников и литейщиков со всего мира.
Над краем каменного карниза, нависшего над ущельем, невидимый снизу, ехал одинокий всадник в темной кожаной куртке. Обмотанные травой копыта скакуна мягко ступали по мелкому щебню. Надвинутая на лоб широкополая шляпа отбрасывала тень на глаза всадника, а нижнюю часть лица прикрывала половина стальной маски.
Наездник не направлял скакуна к самому краю, остерегаясь показываться на фоне темнеющего неба. Лишь изредка он останавливался и прислушивался к тишине и редким шорохам, доносящимся со дна каньона. Не опережая караван, всадник следовал за повозками уже на протяжении часа.
Впереди над ущельем нависала приметная скала. Всадник слегка пришпорил коня и устремился к ней. Достигнув гранитной стелы, он сверился с карманными часами на серебряной цепочке.
Спустя пару минут конь был стреножен, а из седельной сумки извлечено длинное ружье. Смутно блеснули стекла прицела, богатая отделка приклада, матовый ствол винтовки. Подготовив свое оружие, стрелок подошел к самому краю ущелья. Приникнув к холодному каменному обелиску, он затаился.
Через минуту послышался скрип колес отставшего каравана, пофыркивание лошадей и стук потревоженных камешков. Незнакомец растянулся на гранитном козырьке, разместив винтовку на плоском камне. Из кармана он извлек очки с толстыми стеклами в массивной оправе из десятков вращающихся ободков. Окуляры плотно закрепились на стальной полумаске, закрывавшей нижнюю часть лица.
Караван двигался точно под позицией стрелка на вершине каньона. Некоторое время ствол винтовки скользил, ведя на мушке конных охранников. Внезапно тишина взорвалась криками, звоном металла, хлопками выстрелов и ржанием лошадей. Внизу заметались стражи каравана, стреляя в выскакивающих из-за камней и укрытий налетчиков. Возницы укрылись за бортиками, доставая спрятанное оружие. Пегая лошадь понеслась по дороге, за ней по камням волочилось неподвижное тело. Один из всадников занес над головой нападавшего клинок. Палец стрелка молниеносно нажал на спусковой крючок, и охранник безжизненно откинулся на круп лошади. Снайпер передернул затвор винтовки и, почти не целясь, выстрелил повторно.
Охранники были вооружены не в пример лучше налетчиков. Их защищали кольчуги из магического металла. Прямые удары копий и клинков нападавших скользили по звеньям, не разрывая броню. Удары же сабель стражи без труда рассекали стальные кирасы, крушили шлемы, насквозь пронзали закутанные в ткань тела. Возницы пытались подогнать повозки, соорудить из них подобие подвижной стены, гуляй-города, чтобы укрыться от теснящих охрану ночных налетчиков.
Стрелок всадил пулю в голову одной из косматых лошадок. Вторая пуля оставила истекать кровью незадачливого возницу. Охранникам же все никак не удавалось применить свои ружья. А вот из нападавших несколько человек смогли прицельно разрядить арбалеты и выстрелить из старинного вида мушкетов, не разбирая в сумерках, где свои, а где чужие.
Солдата с кровоточащей раной на плече стянули с лошади вниз. На охранника обрушились мечи, и он распластался на камнях. Арбалетная стрела вонзилась в щель забрала второго солдата, из раны выбилась струйка крови, и сабля выскользнула из разжавшихся пальцев. Другой стражник направил скакуна грудью на наступающих людей. Закусивший удила конь раскидал налетчиков, и охранник, прорвавшись, помчался галопом по дороге назад.
Стрелок несколько секунд вел в прицеле убегающего стражника. Вжиться в тело мишени, предугадать его движения, место, где окажется он через мгновение, пока долетит пуля. Спусковой крючок замкнул магическую схему винтовки, энергия устремилась по проводящему сплаву, и заклятие выбросило стальной шарик вслед беглецу. Проследив за скатившимся в реку телом, стрелок передернул затвор.