Эра Огня 2. Непогашенная свеча

Криптонов Василий Анатольевич

– После тебя, – сказал я.

– Хозяин! – угрожающе сказала Натсэ. – Это жидкая пища – то, что вам сейчас больше всего нужно. Для меня есть котелок с остатками перловки.

– К которой ты не притронулась, потому что всё время сидела надо мной.

Она отвела взгляд, щеки ее порозовели.

– И вообще, я не верю в этот твой котелок, – продолжил я. – Ты его выдумала, чтобы заставить меня съесть бульон. Я так не играю.

Натсэ улыбнулась:

– Ну и что теперь? Опять, как в столовой? Одной ложкой на двоих?

–

Ты знаешь, как доставить удовольствие хозяину.

Натсэ засмеялась, покачала головой. «Дурак», – послышалось мне. А потом она поднесла ложку ко рту и проглотила бульон.

– Ну? – зачерпнула еще раз. – Твоя очередь.

***

Силы возвращались стремительно. Мне казалось, что с каждой ложкой бульона в меня вливается сама жизнь. К моменту, когда опустела миска, боль в мышцах исчезла, голова прояснилась. Я опустил ноги на пол, сел и тряхнул головой.

– Покажи мне её, – попросил я.

Натсэ кивнула. Встала и протянула мне руку.

Комната Талли оказалась закрыта. Я с удивлением смотрел на глухую стену, пока не вспомнил, что у Талли есть печать Земли. И Огня. Моя маленькая сестрёнка – маг двух стихий. Причем, маг куда более сильный, чем я, или даже Мелаирим. Н-да… Об этом я как-то не подумал, когда заставлял Мелаирима провести ритуал. По-хорошему, сестрёнке не стоило доверять даже коробок спичек. Чего уж говорить о третьем ранге силы Огня. Но что сделано – то сделано. Главное, что я более-менее сохранил обеих. Осталось только разобраться, как теперь с этим быть.

Я положил руку на стену и призвал руну. Черный рисунок проявился на тыльной стороне ладони. Земля откликнулась на прикосновение и беззвучно раздалась, открыв панораму комнаты.

У меня отвисла челюсть.

Нет, конечно, в памяти что-то зашевелилось. Комната сестрёнки обычно так и выглядела, но от покоев Талли я подобного не ожидал.

Шкаф был открыт. Все вещи – платья, блузки, юбки, сарафаны – всё валялось кучами на полу, на столе, на стульях. Точно так же висело повсюду бельё. Я даже увидел несколько шляпок. Одна из них была на голове Талли, которая немного напоминала из-за этого перебравшего ковбоя. Она лежала на кровати, широко разбросав руки и ноги, и безмятежно дрыхла. Одеяло валялось на полу. Из одежды на Талли была только сиреневая полупрозрачная ночнушка. На груди лежала каменная роза, которую я сделал на вступительном магическом испытании.

– Морт, – тихо сказала Натсэ, – сколько лет твоей сестре?

– Двенадцать, – шепотом ответил я.

– А почему она ведет себя так, будто ей семь?!

– Ну, – смутился я. – Она такая, да…

Моя сестра умела притворяться нормальной двенадцатилетней девчонкой. Такой она и бывала – в школе, с подругами, с родителями. Но одна, или со мной, она предпочитала превращаться в ребенка. Взрослеть ей совершенно не хотелось. Иногда это немного пугало, но всё-таки я её любил.

– Она секунды не может посидеть на месте, – жаловалась Натсэ. – Постоянно ходит за мной хвостом и говорит, говорит, говорит! Я пыталась хотя бы заставить ее помыться – и мы спорили полтора часа, а потом мне пришлось сидеть с ней в одной ванне и пускать кораблики!

Я неопределенно вздрогнул, представив эту картину.

– А где вы взяли кораблики?

– Это самое страшное. Мы их воображали.

Я подавил дурацкую улыбку. Сестрёнка вернулась. Точнее и быть не может.

– Мы играли с ней в наряды, – продолжала ябедничать Натсэ. – Я перемерила столько одежды, сколько за всю жизнь не видела! Это самый худший кошмар, какой только был в моей жизни. Представляешь, в каком я была отчаянии, если решилась выйти с ней на поверхность?

Я кивнул. И что-то ещё больно царапнуло по сердцу.

– А обо мне она разве не волновалась.

Натсэ вздохнула.

– Я сказала ей, что ты просто очень устал и спишь. Сказала, что у магов это нормально. Что? – поймала она мой удивленный взгляд. – Если бы она узнала, что ты можешь не очнуться, она бы ревела целую неделю рядом со мной. Ты бы тогда точно умер. Я бы умерла на твоем месте. И ещё… Морт…

– Что?

– Есть пара вещей… Не знаю, как ты к этому отнесешься.

– Ну, говори, – подбодрил её я, готовясь к тяжёлому удару.

Натсэ вздохнула и кивком предложила отойти. Я запер дверь, как было, мы медленно двинулись по коридору.

– Она любит тебя, постоянно о тебе говорит. Но… Мне так кажется, что она не помнит, что ты – её брат.

Я сбился с шага.

– В каком смысле?

– Ну… Она ревнует тебя. Устроила сцену Авелле, когда та о тебе спросила. И пару раз обмолвилась, что выйдет за тебя замуж.

Я остановился у открытой двери, пока ещё не понимая, куда она ведет.

– Это… Какое-то безумие, – пробормотал я.

Натсэ пожала плечами:

– Ее душа долго была в Огне. Что-то успело сгореть. А память – память частично осталась от Талли. Ей ты, видимо, был небезразличен.

Да, это надо будет переварить. К такому меня жизнь не готовила.

– Ну а вторая вещь? – спросил я.

Натсэ показала на открытую комнату. Мы вошли внутрь.

Это были покои Мелаирима. Комната была убрана красными коврами, на стенах висели гобелены, изображающие какие-то сценки с участием разных людей и виды Ирмиса, уничтоженного города клана Огня.

Мелаирим лежал на заправленной постели, поверх покрывала, сложив руки на животе. Натсэ подвела меня к нему. Взяла платок со стола и вытерла испарину со лба мага.

Маги Огня не потеют! Я вспомнил это и похолодел. А когда Натсэ повернулась ко мне, в ее глазах я увидел подтверждение своей догадке.

Сила Огня жрала его жизненную силу. Или наоборот… Что-то однозначно шло неправильно, и миской куриного бульона эту проблему было не решить.

Мелаирим умирал.