Эра Огня 4. Костёр в ночи
Шрифт:
– Я обычно не думаю. Меня вдруг посещает ощущение правильности поступка, и я просто делаю. Это как озарение, понимаете?
– Понимаю. Но, поскольку наши с вами дорожки, судя по всему, разойдутся, я бы попросил вас вернуть аванс.
Я сунул руку в карман, мысленно прикидывая, как буду оправдываться за растраченный гатс, но достать деньги не успел. Справа по коридору хлопнула дверь, и к нам подошла, вертя на пальце кольцо с ключами, крайне довольная Натсэ.
– Сняла на три месяца, – сказала она. – На меньше не сдавали. Зато
Натсэ взяла меня под руку и торжественно вывела наружу, как из дверей ЗАГСа. Было такое чувство, словно в этот момент она абсолютно счастлива, и я молчал, не желая разрушать этого её чувства. Потому что всё, что я мог сейчас сказать, было довольно мрачным.
Солнце поднялось уже достаточно высоко, даже потеплело немного – бабье лето запоздало явилось, не иначе, – и Дирн ожил. По улицам ходили мужчины и женщины, деловито сновали дети, чего-то промышляя. Изредка проезжали лошади, одни – со всадниками, другие – с повозками.
– Обрезь есть? – спросила Натсэ в лавке мясника. – Чуть-чуть, мне котика покормить.
– Сколько «чуть-чуть»? – спросил широкоплечий бородатый мужик.
Натсэ положила на прилавок медную монетку. Мужик хмыкнул и молча удалился.
– Асзар-то – не промах, – сказала мне Натсэ, облокотившись на прилавок, как героиня американского фильма, ведущая диалог в баре. – Смекнул, что к чему.
– Кто мог убить инспектора? – спросил я, радуясь, что она сама начала этот разговор.
– Получается, что либо я, либо Авелла, – усмехнулась Натсэ. – Слишком очевидно. Если тут каким-то образом всплывёт моя профессия, то никто даже разбираться не станет.
– В тюрьму я тебя не отдам! Тем более, что её тут нет…
– Ну вот… А я ни разу в тюрьме не была, – надула губы Натсэ. Ей положительно было весело – неизвестно, почему.
– Вот, держите, – плюхнул мясник на прилавок бумажный пакет. Было там, на глаз, с полкило всякой требухи.
Я вдруг понял, что на вырученные Натсэ деньги мы сможем довольно неплохо прожить эти три месяца. Хотя, конечно, ещё одеться нужно, и мало ли какие могут потребности возникнуть. Нужно искать работу, однозначно. Хотя бы потому, что жить за счёт Натсэ мне не хочется.
Выйдя из лавки, мы двинулись прямым маршрутом к трактиру. Натсэ уже ориентировалась в городе так, словно всю жизнь тут прожила, а мне даже карта не сильно помогала. Трактир, центральная площадь и градоправление на ней уже обозначились, но вот как до всего этого доплутать лабиринтами улочек – это загадка. А Натсэ просто шла себе, и интуиция говорила ей, когда и куда поворачивать.
– Скажи, как я могу заработать? – спросил я её по дороге.
– Давай завтра, а? – поморщилась Натсэ. – Пока деньги есть, не беспокойся.
– Я немного неуютно себя чувствую, потому что ты делаешь всё, а я…
– Морт. – Она остановилась, заглянула мне в глаза, прижимая пакет к груди. – Ты содержал меня, когда я была рабыней. Ты относился ко мне, как к человеку. Заботился обо мне даже тогда, когда мог бы спокойно отвернуться. Я за всё это благодарна так, что невозможно объяснить. Мне очень с тобой повезло. Но я больше не рабыня, а беззащитной барышней, вокруг которой нужно вытанцовывать, и вовсе никогда не была, поэтому сейчас – да, я буду делать всё. Если бы не ты, я бы до сих пор оставалась в ошейнике, если вообще бы дожила до этого дня. Я тебе жизнью обязана, так что позволь мне хоть немного отплатить.
– Ты мне – жизнью? – удивился я. – Да это ты меня сколько раз от смерти спасала!
– Это была моя работа, ты меня телохранителем назначил, – напомнила Натсэ. – А вот ты меня защищать вовсе был не обязан. Слушай, всё! – Она, вдруг рассердившись, ткнула пальцем мне в грудь. – Хватит. Не порти моё прекрасное настроение, я сама его себе ещё двадцать раз испорчу! Про деньги – завтра. Договорились?
Я молча поднял руки. Натсэ удовлетворённо кивнула, и мы пошли дальше.
– Дай я хоть пакет понесу, – предложил я.
– Держи, наслаждайся, – усмехнулась она и протянула мне пакет с обрезью. Пахло оттуда так себе. Запах сырого мяса никогда меня особо не вдохновлял.
Трактир уже открылся, но посетителей не было. Пацан, похоже, ещё дрых, и в зале оставалась только Данлотея, жена хозяина. Она скучала за стойкой, но при виде нас встрепенулась и продемонстрировала добрую улыбку.
– Долго вы! Ну как, удачно? Сняли домик?
– Каменного стража! – с гордостью доложила Натсэ. – Сегодня хотим въехать. Сколько с нас за всё про всё? Хозяин утром двенадцать дилсов содрал.
– Завтракать-то будете? – деловито осведомилась Данлотея.
– Будем, – ответила Натсэ.
– Ну тогда ещё пяток накиньте – и в расчёте. Я вам на троих столик накрою.
Натсэ, видимо, почувствовала, что меня нужно немного подбодрить, и позволила расплатиться самому. Потом мы с ней поднялись на второй этаж, осторожно ступая по ступенькам.
– Если однажды какой-нибудь маг тут шею свернёт, или ногу сломает, хозяину не поздоровится, – заметила Натсэ. – Неужели так сложно починить?
– Да тут, по-моему, проще заново сделать, чем чинить, – заметил я.
На втором этаже мы обнаружили Авеллу. Она с крайне несчастным видом сидела, подпирая спиной дверь в комнату и обхватив руками голову. Завидев нас, вскочила.
– Наконец-то! – воскликнула она. – Хвала Стихиям! Натсэ, случилось нечто ужасное. Я ничего не могла сделать и не знаю, что делать теперь.
– Что? – Улыбку с лица Натсэ как ветром сдуло, она мигом превратилась в убийцу, телохранителя – кого-то такого.