Эра Огня 4. Костёр в ночи

Криптонов Василий Анатольевич

– Да запросто. Гатса три-четыре в месяц, если не привередничать. Поприличнее – ну, восемь-девять…

– Давай так. Ты мне сейчас десять гатсов – и я в деле.

Гетаинир фыркнул.

– Сам смотри, – поднял я кружку. – Мне-то Дирн без надобности. Спасибо, что предупредил, как говорится. Выспимся и уедем, найдём местечко поспокойнее.

Я отхлебнул пива. Наглость, конечно, самому неудобно, но что делать. Когда надо содержать семью, приходится вертеться по-всякому.

Гетаинир молчал, поджав губы. Кажется, я почувствовал

верно: он не мог просто так уйти. Что-то привязывало его к Дирну.

– Ладно, – вздохнул он и полез в карман. – Убедительно излагаете, господин Ямос. А оружие у вас есть?

Я молча призвал меч, который был у меня поглощённым, а потому не пропал вместе с плащом.

– О, рыцарский, – отметил Гетаинир, выложив на стол стопку серебряных монеток. – Сэр из Ордена?

Упс. Напрасно я это, но назад сдавать уже поздно.

– Как-то так сложилось, – заметил я небрежно и убрал меч.

– Так ты в паломничестве? – «догадался» Гетаинир.

– Ну! – подыграл я ему, понятия не имея, что за паломничество имеется в виду.

– В таком случае, помогать несчастным – твой святой долг.

Смекнув, чем начало попахивать в разговоре, я быстро накрыл стопку монеток рукой. Гетаинир широко улыбнулся:

– Сразу видно матёрого рыцаря! Да я ничего, ничего. Просто говорю. Деньги пополам, всё как условились.

Ссыпав монеты в карман штанов, я сразу почувствовал себя увереннее и расслабленно откинулся на спинку стула. Взял кружку, отпил глоток. Вот теперь глаза начали слипаться. Теперь, пожалуй, можно и поспать попробовать.

Наверху стукнула дверь. Гетаинир вздрогнул, взгляд его метнулся к лестнице. Я лениво посмотрел туда же. И чего он такой нервный? Тоже мне, боец с нечистью. Хотя, конечно, не каждому на долю выпадет такой богатый жизненный опыт, как мне.

Вскоре на лестнице появились ноги. Их я узнал мгновенно. Потом – подол платья и, наконец, вся Натсэ целиком. Она умудрялась ступать так, что лестница практически не скрипела.

– Доброго утра, леди, – взмахнул кружкой Гетаинир. Он старался говорить расслабленно, но я чувствовал его напряжение. Очень уж нервный дядька. С таким в серьёзное дело влезать – не приведи Стихии. Но деньги-то нужны, блин…

– Я не леди, – отрезала Натсэ, спустившись.

На меня она метнула мрачный взгляд, потом посмотрела на кружку и, как будто жила здесь уже не первый день, по-хозяйски прошла за стойку. Сквозь щели теперь проникало достаточно света, чтобы я увидел, как она там берёт кружку, нюхает, морщится и наполняет её из-под крана, торчащего из стены.

– Прошу прощения, – сказал Гетаинир. – Я просто увидел меч у вас за спиной, и…

– Это не меч. Это тонкий намёк, чтобы всякая бестолочь не лезла ко мне с разговорами. Раз уж обручального кольца мне по статусу не полагается.

Я содрогнулся. Всё-таки, когда Натсэ была рабыней, она была куда более позитивной. Видимо, заражалась от меня, через Огненное влияние. А может, она просто из-за Авеллы злится?

Натсэ с кружкой в руке подошла к нам, пинком подвинула стул от соседнего столика, уселась и начала пить.

– Как спалось? – участливо спрашивал Гетаинир. – Не беспокоило ли что-нибудь ваш сон?

Тут мне сделалось неприятно. И чего он к ней прилип? Ясно же дала понять, что не хочет болтать с посторонними. Нет, лезет со своими светскими любезностями. Шёл бы уже… Куда-нибудь. Мы с ним обо всём договорились, деньги он мне отдал.

Натсэ поставила кружку на стол, покосилась в сторону Гетаинира и повернулась ко мне.

– Знаешь, – сказала она, – я за свою жизнь видела многих мужчин. Я видела, как мужчины сбегают от жён в постель к левым девкам. Видела, как уходят из дома, чтобы напиваться. Видела даже, как накачивают жён креплёным вином, чтобы те не мешали им развлекаться с левыми девками. Но я ни разу не видела, даже не слышала о таких, которые подкладывают жену в постель к левой девке, чтобы потом пойти напиваться с каким-то мужиком.

– Это Гетаинир, – только и сказал я.

– А. Ну ладно. Это всё объясняет.

Она вновь приложилась к кружке. Я молча страдал. Такой хороший случай поговорить начистоту, всё обсудить, но нет же – сидит тут этот поганец, так глазами и стреляет туда-сюда. И опять на лестницу смотрит. Чего ему эта лестница?

– Сэр Ямос, вы не представите мне даму? – поинтересовался он.

– Э… Да, конечно. Это Тавреси.

Услышав имена, Натсэ поставила кружку и посмотрела на меня с внезапным уважением.

– Ого, – сказала она. – Сам додумался?

– Сердце подсказало, – буркнул я.

Можно подумать, я такой дебил, чтобы, находясь в бегах, настоящие имена использовать! Нам бы вообще замаскироваться. К примеру, волосы перекрасить: Натсэ – в белый, Авелле – в чёрный. Тогда нас точно никто не опознает.

– Очень, очень приятно, госпожа Тавреси, – разливался соловьём Гетаинир. – Здесь, в наших краях, не часто встретишь таких красавиц…

– Ты чего проснулась так рано? – тихо спросил я, Воздушным заклинанием приглушив голос Гетаинира. Хорошо всё-таки быть магом четырёх Стихий.

– Мне, чтобы прийти в себя, достаточно двадцати минут мёртвого сна, – отозвалась Натсэ вполголоса, и сразу вернулось ощущение полного доверия между нами. – Неспокойно здесь. Уходить надо.

– Из трактира? – уточнил я.

– Из города. Помнишь, я говорила, что чувствую место, его душу? Ну так вот: у этого города душа – гнилее некуда.

Я прикусил губу. Н-да, вернуть аванс, конечно, никогда не поздно, я никаких документов не подписывал. Но всё же было бы неприятно вот так запросто выйти из дела. Гетаинир, хоть и надоедливый балабол, мужик отважный. Как его бросить тут одного, сражаться с жабьим нашествием?