Эрбат. Пленники судьбы
Шрифт:
Мне отчего-то вспомнился колдун, стоявший рядом с Адж-Гру Д'Жоором на краю каменного карниза. Его взгляд, устремленный на Кисса, не понравился мне уже тогда — тот колдун явно узнал светловолосого парня, в этом нет никаких сомнений. Хотя Кисс и утверждает, что не знает этого человека, но они, возможно, встречались раньше. Иначе с чего это Кисса сумели так быстро отыскать?
— Кисс, я все вспоминаю о том человеке в черном плаще…
— Лиа, я тоже подумал именно о нем… — чуть устало отозвался парень. — Знаешь, как в памяти не копаюсь — никак не могу его вспомнить. Или он меня когда-то видел, а я его не заметил, или же наша встреча состоялась так давно, что я его не запомнил. Или просто забыл. А вот он меня, без сомнений, узнал.
— Но это, к сожалению, не все… — вздохнул Вен.
— Что еще?
— Из Нерга пришло очень неприятное известие, столь же нерадостное. Вернее, официальной бумаги пока еще нет, но посол Нерга с любезной улыбкой на своей хитрой морде уже сообщил нам, что она вот-вот будет. Даже не со дня на день, а с минуты на минуту. Точнее, некий житель Нерга обвиняет вас в том, что вы его ограбили, унесли какие-то ценности, причем сделали это при свидетелях. Дескать, преступление совершили двое: самозванка, выдающая себя за бывшую королеву Харнлонгра, и некая наглая девица… В общем, по приметам это…
— По всем приметам это должны быть мы — согласно кивнула головой Марида. — Тут и сомнений быть не может. А вот что касается личности пострадавшего, то это, конечно же, Гал'ян. Уверена, сейчас в Нерге вовсю натаскивают нужных свидетелей, которые подтвердят любую ложь, и никого из колдунов особо не интересует то, что меня в том доме даже близко не было, а Лия не умеет открывать замки…
— Верно. По словам посла Нерга, тот человек, которого вы ограбили, страстно желает вернуть собственное добро, и успокаиваться он не собирается. Вот Нерг и требует вернуть как похищенное добро, так и тех, кто приложил к этому свою руку. То есть вас.
— Не понимаю, на что они рассчитывают? — Марида прошлась по комнате. — Если уж на то пошло, то это уж не такие серьезные преступления, касающиеся отношений между странами.
— А вот колдуны Нерга намерены устроить из этого невесть какой скандал… — в голосе Вена было заметно раздражение. — Нас уже начинают обвинять не только в утаивании преступников по всему миру, но и в покровительстве им. Однако в подтексте идет намек: всю эту историю можно замять, если будут возвращены вывезенные из Нерга книги, и выплачена некая компенсация, о размерах которой пока что скромно умалчивается… Но это, как вы сами понимаете, невозможно, и дело тут даже не в рукописях, а в том, какую историю с далеко идущими последствиями из-за этих книг в дальнейшем может раздуть Нерг — я буду не я, если колдуны после возвращения книг не обвинят Харнлонгр во всех мыслимых и немыслимых грехах, да еще и пытаемся откупиться за совершенные в Нерге преступления. Так что насчет манускриптов им было прямо сказано только одно: простите, не понимаем, о чем идет речь, ни о каких книгах ничего не знаем и ведать не ведаем… На Дана жмут со всех сторон, но он знает: один раз уступи, то потом уже никогда не избавиться от этого давления. Позволь хоть небольшую слабину в отношениях с Нергом — и все, колдуны враз этим воспользуются, и позже сам будешь не рад, что в каком-то вопросе пошел у них на поводу. Дан молод, совсем недавно сел на трон, и оттого ему надо проявлять несгибаемую волю и демонстрировать справедливость. О королях во многом судят по началу их правления…
— И что из этого следует? Нам что делать?
— Будем думать. Есть у нас пара мыслей… Прежде всего это относится к тебе, кузен — Вен повернулся к Киссу. — Дан просит передать, что он верит в твою невиновность, и желает положить конец всем пересудам на эту тему. Он собирается пригласить сюда на праздник графа Д'Диаманте, но с тем условием, чтоб он сделал исключение и привез с собой камни Светлого Бога.
— Зачем?
— Видишь ли, от имени Его Величества утром послу Таристана будет передано сообщение как для графа Д'Диаманте, так и для королевского двора Таристана: тот человек, которого они требуют для выдачи, по мнению правящего дома Харнлонгра является старшим сыном графа Д'Диаманте и принцессы Кристелин Белунг. Так что в данный момент не может быть и речи ни о какой выдаче аристократа столь древнего рода. Подтвердить слова этого человека о его происхождении, или же опровергнуть их можно только одним способом: для этого достаточно просто провести испытание с камнями Светлого Бога, после которого все станет на свои места. В общем, к завтрашнему дню письма уйдут в Таристан, где, кроме всего перечисленного будет и личное приглашение Дана графу Д'Диаманте с просьбой прибыть в Харнлонгр вместе с камнями Светлого Бога для того, чтоб получить окончательную ясность в этом вопросе. Ваше Величество, — обратился Вен к Мариде, — Ваше Величество, я хотел сказать…
— Все хорошо — подняла та руку. — Все правильно…
— Постойте! — вмешалась я. — Ну, покажут камни, что Дариан — старший сын графа Д'Диаманте. Только этот не спасет его от обвинений в жестоком избиении своего отца!
— Ошибаешься — удобней устроился в кресле Вен. — Причем ошибаешься в корне. Нападение простолюдина на аристократа — это преступление, а вот если сын врезал отцу… Извини, но это уже семейные проблемы, каких хватает везде, и которые никто не будет разбирать, чтоб не ронять авторитет древних семейств перед остальным миром. Любой судья скажет: разбирайтесь выясняйте отношения меж собой самостоятельно, без привлечения посторонних. В конце концов это внутренние конфликты семьи, а неприятностей с родней хватает у каждого из нас…
— То есть если я правильно поняла…
— Ты правильно поняла: в каждой семье есть свои разборки и свои проблемы, и если камни Светлого Бога подтвердят слова Кисса, то дело об избиении сразу будет считаться внутренним делом семейства Д'Диаманте, и, естественно, обвинение с Дариана сразу же снимется.
Надо же, — подумалось мне, — надо же, как, оказывается, легко может разрешиться такой, казалось бы, серьезный вопрос!
— Так вот, — продолжал Вен, — в послании к королю Таристана будет написано что-то вроде того — дескать, если слова человека, называющего себя сыном принцессы Кристелин не подтвердятся, то он, без сомнения, будет выдан Таристану; но если испытание подтвердит, что этот человек и в самом деле является аристократом голубой крови и представителем древнего рода, то попытка отдать его властям Таристана в данный момент под клеймом преступника впоследствии может быть расценена высокородными семействами Таристана как проявление крайнего неуважения к аристократии этой великой страны… Как вам эта отмазка?
— Не лучше и не хуже других — чуть пожала плечами Марида. — Вполне удобоваримое объяснение…
— И я про то же… Итак, что скажешь, кузен? Сейчас для нас главное — выиграть время. Лично я считаю, что тебе хватит таиться!
— Если честно, то я в растерянности…
— Тут говорить нечего. В ближайшее время лучшей возможности нам просто не представится! Самое время и самое место, чтоб признать тебя не только законным сыном графа Д'Диаманте, но и его наследником, хотя, говоря по чести, наследовать, кроме долгов, там нечего.
— О какой возможности ты говоришь?
— Дело в том, что вскоре состоятся празднования в честь пятисотлетия воцарения на престоле династии Диртере, так что в ближайшее время в Харнлонгр начнут стекаться гости из многих стран, так чтои на том приеме будет множество гостей, цвет аристократии. К тому же в нашей стране сейчас новый король, новая королева… Короче, на праздники будет угрохано немало денег. Если провести испытание с камнями Светлого Бога на виду у всех, то, думается, вопрос с твоей передачей Таристану отпадет сам собой. Кстати, герцог Белунг, он же твой дядя, тоже будет на том приеме.
— Не знаю, хочется ли мне носить это имя! Д'Диаманте… Слишком много всего накопилось… — у Кисса был усталый голос.
— Кузен, не мели чушь! — Вен едва не подпрыгнул на месте от возмущения. — Ты и без того болтался всю свою жизнь невесть где, и все только оттого, что твой папаша не желает ни признавать, не видеть тебя своим наследником. И потом, насколько мне известно, едва ли не главным желанием твоей матери, принцессы Кристелин, было одно — чтоб ты, наконец, стал законным наследником имени Д'Диаманте, откинув от себя слово «бастард».