Эрбат. Пленники судьбы
Шрифт:
Перед тем, как пуститься в обеденный зал, проверили в комнате окно и дверь. На первый взгляд и то, и другое надежное, держит хорошо. Тем не менее, без необходимых мер предосторожности никак не обойтись — вдруг сюда, в наше отсутствие, решит заявиться в гости незваный гость? Надо бы поставить кое-какие знаки — ведь не зря же мы по дороге прикупили разные мелочи…
Вот и сейчас, перед тем, как уйти в обеденный зал, поставили сверху на узкий выступ рамы, стакан, доверху наполненный темным вином — если кто с наружи попытается открыть окто, то стакан сразу же упадет, и вино прольется. Что-то похожее сделали и с дверями: к почти закрытой двери с внутренней стороны поставили еще два стакана, также налитые до краев вином — тот, кто отроет дверь в наше отсутствие, наверняка заденет стаканы, и они разольются. Между прочим, то вино — из особого черного винограда, и если оно прольется, то его так просто с пола не ототрешь, и от одежды не отстираешь. Мы же не просто так это вино в городе приобретали, а с определенной целью, да и поискать его пришлось немало — редкое вино, с особыми свойствамивами, и от этого очень дорогое…
В обеденном зале, на первый взгляд, нет ничего подозрительного — все те же проезжие и местные крестьяне, и найти здесь того, кто за нами охотится, почти невозможно. И потом, его, скорей всего, здесь нет — все же двое из солдат видели, хотя и мельком, того мужчину, который угощал вином их сослуживцев, так что весьма сомнительно, что у него хватит дерзости вновь появиться на глазах у солдат.
Уплетая за обе щеки жареных цыплят, я невольно подумала — а вдруг уже и в них что-то намешано? Если предположить, что этот некто уже и здесь успел оказаться раньше нас, то он вполне мог уже что-то предпринять против нас… Пока что единственная опасность — это еда, которую нам принесли, но не думаю, что этот кто-то за короткое время сумел незаметно пробраться на кухню, чтоб подсыпать нам очередную дрянь. На кухне чужаков не любят, и их туда просто не пустят, но если кто-то даже и суметь туда войти, то на кухне с него глаз не спустят. И потом, вряд ли тот человек мог объявиться здесь раньше нас — мы ведь вполне могли поехать и дальше, и у нашего преследователя (или преследователей) не было никакой уверенности в том, что мы могли остановиться именно здесь, в «Отдыхе странников». И вряд ли нам в этот раз что-то будут подсыпать в еду, или подливать в вино. Почему? Тот человек почти наверняка придумает что-то новенькое. Отчего я так считаю? Да просто потому, что чувствую — у мужика с фантазией дело обстоит неплохо, и он постарается удивить нас чем-то необычным, но и мы постараемся ему в этом помочь…
Поели быстро, и, попросив у хозяина пару кувшинов вина, мы поднялись к себе в комнату. По счастью, в наше отсутствие там никто не побывал. Поставив в угол нетронутые кувшины, мы принялись ждать. Где-то примерно через час один из наших солдат, глотнув вина и немного покачиваясь, спустился вниз. Ну, а там, подойдя к стойке, солдат чуть заплетающимся языком попросил у хозяина еще кувшин вина — дескать, то вино, что они уже брали, отчего-то кончилось, а жизнь такая паршивая, что это дело надо хоть немного подправить… Ну, а потом солдат отправился назад, все так же покачиваясь, и прижимая к себе тяжелый глиняный кувшин.
Войдя в комнату, солдат враз преобразился, и, отдавая нам вино, только развел руками — извините, но я не заметил в зале никого из тех, кого встречал на том постоялом дворе… Ну, я на подобное везение и не рассчитывала. Кувшин с вином занял свое место у стены, а мы стали ждать дальше.
Часа через полтора вниз спустился еще один из солдат. Этому молодому парню для достоверности дали выпить пару стаканов вина, причем того, которое мы привезли с собой — иначе никак, он же должен изображать едва ли не вусмерть пьяного, а от этого вина запах такой сильный, что не унюхать его просто невозможно.
Парень оказался хорошим актером (что, впрочем, с самого начала и говорил нам Ренхард Рейхард — мол, этому шустрячку место не в казарме, а на арене цирка или на театральных подмостках!), и его так правдоподобно мотало из стороны в сторону, что даже я забеспокоилась — может, стоит послать вместо него кого другого? Вон, кажется, парня и в самом деле ноги не держат… Солдат, услышав мои слова, довольно хмыкнул, и спустился вниз. Зачем? Естественно, за еще одним кувшином вина.
Этот солдат повел себя иначе, чем тот, что приходил до него. Прежде всего, подойдя к стойке, он широким жестом бросил хозяину пару серебряных монет, и потребовал еще кувшин вина, и, естественно, еще отдельно стаканчик для себя, после чего стал беспрестанно жаловаться хозяину на жизнь: дескать, направляются куда-то по приказу — и без того невесело, так вдобавок в дороге одни неприятности!.. Вот, для примера, вчера: вроде и посидели вечером хорошо, а один из солдат по пьяни взял, да и вытащил припрятанный для себя косячок с серым лотосом… Ну, все затянулись по разу, а потом оказалось, что это был не серый лотос, а какая-то дрянь, которой и названья нет! Вернее, названье-то есть, только вот его вслух произносить не стоит! Все, кто затянулся этим г… — все отравились, причем конкретно… Офицер, как прознал про это дело, так с тех пор и орет, успокоиться не может, грозит военно-полевым судом… Ну, суд — это дело будущего, а пока что офицер на оставшихся отыгрывается, зло срывает, а этого самого зла у господина офицера накопилось столько, что и не передать!
Вот и сейчас требует, чтоб все солдаты постоянно были у него перед глазами, и из комнаты чтоб никуда не выходили!.. Как вам это нравится, а? На счастье, этот высокородный сейчас и сам напился, да и завалился спать. Дрыхнет, как бревно… И хорошо, что уснул, а не то все боялись, как бы он не начал гонять на упал-отжался: есть у господина офицера такая привычка… Не мужик, а зверь! Одно только название, что аристократ, а уж ведет себя хуже простолюдина! Даже пьет не закусывая… Вы такое представляете, а?! И вообще, те господа, что едут с ними — эти тоже свои глаза заливают не хуже простолюдинов! Вот и сейчас нажрались, как свиньи! И за что солдатам такая мука?!
Выложив хозяину постоялого двора все, что накопилось у него в душе, солдат сгреб кувшин со стойки, и, заметно пошатываясь, стал подниматься по лестнице наверх, причем дважды едва не свалился вниз…
Ну, а хозяин лишь немного подосадовал в душе: сколько же подобных жалостливых историй от нетрезвых посетителей он уже слышал, и сколько еще услышит!.. Ничего нового, разве что такие вот пьяницы его от работы отвлекают… Утром надо будет внимательно осмотреть комнату, в которой находятся эти люди — почти наверняка что-то будет или сломано, или разодрано, или разбито. Не впервой…
Ну, а мы пока сидели в комнате, и чего-то ждали. Вернее, кого-то. Время тянулось медленно, а громко разговаривать не стоило. К тому же Ренхард Рейхард для пущей убедительности велел двоим из своих солдат лечь на кровать, и постараться уснуть. Тем и стараться не понадобилось — сразу уснули, и при этом храпели так, что их было слышно, кажется, даже на другом конце селения. Я начале было не поняла, для чего своим солдатам офицер велел спать, но потом поняла — надо же придать правдоподобность обстановке, и солдаты это делали прекрасно. По словам офицера, его люди могут проснуться почти мгновенно, и к тому же под такой храп и мы уснуть не сможем. Как нам шепотом сказал РенхардРейхард, в их полку эта парочка солдат и славилась именно своим храпом — новобранцы первое время от этих звуков по ночам в казармах спать не могли. Потом, правда, привыкали — все одно деться некуда…
Время шло, ночь уже перевалила за свою половину, но пока ничего не происходило. Еще немного — и люди в комнате начнут клевать носами, несмотря на громких храп двух спящих солдат. Внизу стих шум голосов последних гуляк, за окном тоже была тишина. Сколько я не прислушивалась у дверей, но не смогла уловить никаких шагов, даже самых легких. Время идет, а никто не спешит нанести нам визит… Неужели мы ошиблись в свои предположениях? Не должны…
Даже не скип, а легкий шелест на крыше я не услышала, а, скорее, почувствовала. В первый момент я не придала ему особого значения — мало ли кто может оказаться на крыше — хоть птица, хоть кошка… Однако чуть позже я поняла: здесь что-то не то… Койен, я права? Кто-то есть на крыше, и это именно тот, кого мы ждем? Да не сплю я, не сплю!
Тронула за рукав Кисса, послала условный сигнал РенхардуРейхарду, а тот, в свою очередь, быстро поднял своих людей. На их вопросительные взгляды я лишь показала пальцем на потолок, и этого хватило. В мгновение ока с людей слетела сонная дремота и ленивая расслабленность, к тому времени начавшая всерьез подступать к уставшим за день людям. Итак, кто-то пробирается по крыше. Неожиданно… Ясно одно: тот, кто сейчас в полной темноте крадется по крыше, никак не может быть заплутавшим селянином.