Ересь Хоруса. Омнибус. Том II
Шрифт:
Бруха долго смотрел на него, затем кивнул.
— Маршал, ваша проницательность делает вам честь. Вы правы. Но мы не должны разглашать эту истину. Возникнет массовая паника.
— Да, да, конечно. — Естественно, вспышки паники уже случались, но в ограниченном масштабе, и с ними можно было справиться. В словах эмиссара был смысл, не так ли? Заубер отчаянно ухватился за них, стараясь договориться с гостем.
Несколько солдат Брухи возились в задней части широкого транспортера, и с внезапным лязгом подняли листы корпуса наподобие крыльев чайки, открыв внутренности машины.
Эмиссар хрипло откашлялся.
— Мне
— Будет сделано, — кивнул Заубер, — наши ресурсы в вашем распоряжении.
Розин снова указала.
— Что это?
Заубер обернулся. Солдаты извлекали из транспорта капсулу. Она была прямоугольной и размером с большую наземную машину, а борта сделаны из материала, похожего на непрозрачный кристалл. Маршалу показалось, что он увидел линии необычных знаков, выгравированных на панелях. Из основания контейнера вырвались небольшие струйки красного дыма и растворились в наполненном пеплом воздухе. Вдруг Заубер почувствовал запах озона и чего-то еще. Слабую вонь протухшего мяса.
— В распоряжении магистра войны есть несколько… необычных технологий. Это одна из них. Ее источник, во всяком случае.
Бруха не остановился, вынудив их отвернуться и следовать за ним.
— Я вас не понимаю, — сказал Заубер. — Это оружие?
— Технология, — повторил Бруха. — Не стоит беспокоиться на счет ее назначения.
Эмиссар дошел до дверей зала заседаний и впервые посмотрел вверх, на покрытое тучами небо.
Заубер не был уверен, но ему показалось, что он увидел на лице человека едва заметную улыбку.
Розин нервно рассмеялась.
— Лорд Бруха, простите меня, но вы выглядите таким невозмутимым, несмотря на происходящее. Вы слышали наши сигналы бедствия, вы знаете масштаб обрушившихся на нас явлений… — она сглотнула и указала на небо. — Вас это не беспокоит?
Бруха остановился на пороге зала и обратил на нее внимание.
— Нет. На планете, где я родился, такое небо считается вполне обычным.
— На Терре? — поинтересовался вслух Заубер.
Эмиссар покачал головой.
— На далекой колонизированной планете, но я сомневаюсь, что вы слышали ее название. Мало кто в этом секторе знает о Давине.
Это было правдой, ее название ничего не говорило Зауберу.
— И все же, — начал он, — если вы так издалека пришли к нам на помощь, это красноречиво свидетельствует о вашем…
Ответ маршала прервал зловещий шлепок густой капли, упавшей на землю у его ног. Он поднял голову, когда на его черный китель упали новые. Одна капля попала ему на лицо, маршал вздрогнул и поднял руку, чтобы вытереть жидкость.
Рука Заубера стала красной, и он ощутил сырой медный запах. Дождь из пепла изменился. Теперь вместо хлопьев серой золы из зловещих туч лился темный поток, шипя при соприкосновении с каменной кладкой.
Розин издала пронзительный крик и бросилась в здание, по ее лицу и одежде бежали красные ручейки. Заубер, пошатываясь, последовал за ней, чувствуя тошноту. Кровь. Дождь превратился в кровь, такую теплую, словно ее только что пролили.
— Ч… что происходит? — он задыхался.
Бруха медленно подошел, не обращая внимания на ужасающий дождь.
— Не надо бояться, — сказал он, — вы будете спасены. Все эти миры будут спасены.
— Спасены? — выдавил слово Заубер. Его охватил такой страх, который он никогда в своей жизни еще не испытывал.
Эмиссар кивнул, между губ мелькнул кончик черного языка.
— Сигнус Прайм переродится. И вы все будете частью этого.
4
РАДОСТНАЯ ВСТРЕЧА
НЕСУЩИЕ СВЕТ
АНГЕЛ БОЛИ
Корпус «Штормового орла» резонировал пульсацией двигателей, а отраженные лучи чужого солнца вспыхивали и гасли в иллюминаторах, когда корабль направлялся через флот Кровавых Ангелов. Подняв фиксирующую раму, брат Мерос осторожно прошел вдоль погрузочных трапов штурмового корабля, внимательно прислушиваясь к приводам силового доспеха и тихому вою искусственной мускулатуры под керамитовой оболочкой. Он был рад снова облачиться в боевой доспех. Технодесантники легиона полностью восстановили боеготовность брони, на ней не осталось и следа от прямого попадания эльдарского «душеискателя», которое едва не стоило ему жизни. Впервые за долгие недели Мерос чувствовал себя хорошо, настроение было приподнятым.
Вид за смотровым окном сильно улучшил его настроение. Далеко во тьме на пределе усиленного зрения плыли космические корабли. Величественное зрелище пробудило эмоции в глубине двух сердец.
Словно огромные скульптуры воинственного мастера, в космосе парила армада из багровой стали и черного железа. Громадные боевые баржи, построенные на гигантских орбитальных заводах Фосса, проплывали мимо с величественной угрозой. Сравнимые по размерам с городами, они ощетинились рядами орудий, достаточно мощными, чтобы очищать поверхность планет, а их пусковые отсеки были заполнены эскадрильями истребителей, бомбардировщиков и десантных кораблей. В корпуса были встроены башни, борта сверкали тысячами огней, и даже на таком расстоянии Мерос разглядел металлические скульптуры и декоративные кованые узоры на широких молотоглавых носах этих грандиозных творений.
Меньшие капитальные корабли двигались в тени более крупных, но их размеры на фоне барж вводили в заблуждение. Многие гранд-крейсеры и линкоры в три-четыре раза превышали длину «Гермии», что было более чем достаточно, чтобы продемонстрировать грозную мощь Империума. Некоторые были созданы на основе из мегаоружия и двигателей, отсеки личного состава концентрировались вокруг нуклонных лазеров, бомбардировочных установок и батарей лазерных орудий. Такие корабли в свою очередь сопровождались эскортниками, канонерками и эсминцами, плывущими сомкнутым строем.
«Штормовой орел» заложил вираж, пролетая над группой фрегатов типа «Нова», которые шли фронтом уступов. Мерос посмотрел на красные носы боевых кораблей, их борта украшал гордый символ легиона. Под светом одинокого пульсара в регионе, где не было не только колонизированных систем, а вообще ничего, собрались сотни кораблей. Встреча состоялась на краю одного из спиральных рукавов галактики, и в одном из направлений раскинулась почти полностью лишенная света бесконечность межгалактического космоса. Кого-то это зрелище могло угнетать, но не Мероса. Вокруг себя он видел живое доказательство силы легиона Кровавых Ангелов и символ способности человечества сдержать мрак.