Эрнест Хемингуэй. Обреченный победитель
Шрифт:
Утро большой бомбардировки началось рано. На взлетной полосе летчики прогревали моторы своих самолетов. Много раз я наблюдал, как эти машины возвращались после захода солнца, как они уходили на задание. У меня даже появилась какая-то привязанность к этой технике.
– Все самолеты это просто механизмы, – сказал мне Эрнест, – но они оживают, когда ими управляет человек, подобно парусной лодке, находящейся во власти стихии.
Полеты в то утро напоминали миграцию большой стаи птиц. Они прилетали по девять, по двадцать семь в строгом боевом порядке. Их крылья сверкали на солнце, а от рева моторов под нашими ногами дрожала земля. После начала бомбардировки туго натянутый брезент над нашими головами завибрировал, хотя мы находились
На следующий день еще не было разрешения для фотографов и корреспондентов перемещаться в зоне боевых действий. Шоу каким-то образом удалось отправиться с патрулем вместе с двумя операторами. Когда он возвратился, Айван Моффет и я помогли ему расправиться с тремя принесенными им бутылками. Он был переполнен информацией, успел снять отличный фильм и сейчас нуждался в отдыхе. Затем пришло распоряжение о том, что все корреспонденты могут идти и снимать все, что угодно. Мы спешно собрали наше оборудование и сорвались с места. Наш следующий базовый лагерь находился в замке около Парижа.
Согласно теории, один может заметить то, что другой обязательно упустит. Поэтому наше подразделение разбили на более мелкие группы с операторами.
В трех милях от Сант-Ло нам на пути стали попадаться воронки от бомб. Мы бывали там раньше, когда там действовали только саперы и разведроты. Сейчас на протяжении добрых двух миль все было в следах от взрывов. Плодородная земля Нормандии выглядела как лунная поверхность при наблюдении через телескоп.
К югу от места наступления вдоль улиц городов, ранее оккупированных немцами, стояли наземные мины. Во время движения наших автомобилей некоторые из них взрывались. Должно быть, их взрыватели были с таймером, поскольку близлежащие здания стояли пустыми и разграбленными. Через несколько секунд после того, как мы проехали мимо одного места, прогремел взрыв. Три машины были повреждены и нескольких человек разорвало на куски, остальные бились в предсмертных муках. Мы уже ничем не могли им помочь. Засняв на кинопленку окрестности, мы продолжили движение. Впереди бронетехника преследовала отступающие нацистские силы.
Дальновидность и проницательность Эрнеста, примкнувшего к 4-й пехотной дивизии, отлично сочеталась с удачей и фактически командованием подразделением в разведывательном патруле. Его вело безошибочное внутреннее «чувство куропатки». Куропатка из тех птиц, подстрелить которых достаточно сложно. Кажется, что их интуиция предвидит события задолго до их свершения.
Эрнест был там, когда силы различных полков шли вперед по коридору, проложенному им авиацией. То подразделение, в котором находился он, преследовало отступающего врага. Он попал под сильную контратаку нацистских танков, которая могла уничтожить все подразделение на лесистой местности между Вильдье и Авраншес. Командующий 8-м корпусом генерал Коллинз по прозвищу Джо Молния похвалил весь состав 4-й дивизии за большой вклад в общее дело.
Тогда в непрерывном преследовании врага в районе Сент-Пуа Эрнест понял, что его дивизия имеет все шансы первой дойти и взять Париж.
– На моей карте всегда есть булавка для Эрни Хемингуэя, – отвечал генерал Бартон на вопросы корреспондентов о том, что происходит. – Эрни всегда на передовой, – объяснял генерал, а потом добавил, что он тот военный корреспондент, о котором можно только мечтать, чтобы он находился рядом с тобой или поблизости, когда войска захватывают
Было несколько вещей, о которых тогда мечтал Эрнест. Все это из разряда удобств, которых не хватало, подобно сну, отдыху и горячей ванне. Эрнест на своем джипе познакомился с тремя молодыми солдатами из французской армии. Это были бывший кинооператор новостей Жан Декамп, Марсель и Ричард, самый молодой из них, проявивший завидный героизм, участвуя в Сопротивлении. Другой молодой человек, тоже по имени Ричард, присоединился к ним во время проезда через Сент-Пуа. Но позже он получил ранение и оставил компанию. Эти любители войны ехали за Эрнестом. За рулем был Рэд Пелки из северной части штата Нью-Йорк. Настоящее имя Рэда было Арчи, но он ненавидел его. При всем его мужестве, он был забавный парень.
За первую неделю августа Эрнест прошел со своей дивизией гораздо дальше, чем ожидал. Им пришлось отразить контратаку генерала фон Клюге, направившего на запад противотанковые дивизии. Все три полка участвовали в этой резне. Количество солдат в батальонах уменьшилось до двухсот человек. 12 августа контрнаступление было остановлено в районе Мортейна, и с этого момента нацисты были обращены в беспорядочное бегство.
4-я дивизия и французская 2-я бронетанковая дивизия были готовы идти на Париж. В этот момент Эрнест находился в городе Рамбуйе. Он остановился, ожидая подхода своих войск и с намерением изучить силы противника в этой местности.
– Жан и Ричард расспрашивали местное население, – неделю спустя рассказывал мне в Париже Эрнест, – Марсель занимался военнопленными. Рэд и я работали в штаб-квартире, расположенной в отеле «Гранд Винер». Там был просто изумительный винный погреб. Пришли местные жители и поведали нам много важного. Я опросил их всех и сделал пометки для себя. В наших руках находились крайне важные военные карты.
Все свои разведывательные действия Эрнест проводил с особой тщательностью.
– Пошли этих мужчин на велосипедах по всем пригородным дорогам. Я хочу, чтобы они лично проверили все участки лесов, – сказал Эрнест Жану, – нам необходимо узнать, где расположены вражеские танки, их численность, тип и, если возможно, найти склады с боеприпасами. Скажи им, что мне нужны исключительно точные сведения. И пусть не говорят мне о танках, пока сами не потрогают их руками.
Скоро Эрнест знал все подробности местной обстановки. Работа с этими молодыми борцами Сопротивления шла легко и непринужденно. Всю свою жизнь он возглавлял свое собственное движение сопротивления.
Когда они ехали одни, то распевали песенку:
Десятый дом по улице Гобелен,Десятый дом по улице Гобелен,Это там, где живет мой Бамби.Этой песенке Эрнест обучил своего сына несколько лет назад в Париже на тот случай, если он потеряется.
Полковник Давид Брюс, командовавший объединенными силами в Северной Европе, неожиданно появился в Рамбуйе, когда велась разведка местности. У него с Эрнестом было много общих друзей, и они часто объединяли усилия в решении всевозможных проблем. Это была боевая операция, но без ее успешного проведения Брюс никогда бы не смог использовать Париж и сеть его коммуникаций для своих дальнейших достижений.
– Полковник был на должности командующего, – рассказывал мне Эрнест, – но он позволил мне завершить то, что я начал, потому что это приносило колоссальные результаты. На этих местных жителей можно было полностью полагаться. Они жили в постоянной опасности, зная, что в любой момент могут быть атакованы и уничтожены. Кроме того, я и для них старался многое делать, и я был просто тронут их доверием ко мне.