Еще не все потеряно
Шрифт:
— Его еще найти надо!
— Ситуация! — трет Володя небритый подбородок. — Горячая ситуация-то!
— Да. Со вчерашнего вечера, — соглашаюсь, — а до этого все мирно было. Видишь ли, незадолго до убийства ее папаши и ограбления их квартиры…
— Погоди! — Володя закрыл глаза и положил ладонь на мое плечо. — Тут целый букет, икебана, а? Убийство и ограбление недавно произошли?
— Да, на днях, можно сказать.
— Когда начинается такая полоса и события в ней идут одно за другим с высокой плотностью, то скорее всего они взаимосвязаны. Это нам с тобой известно из опыта. Подробней расскажешь?
Я
Владимир, угадав мои мысли, приложил руку к груди и шутливо склонил голову.
— Так как?
— Так вот. Некоему Филиппову Аркадию, ювелиру, работающему на дому «втемную», не так давно нанесли визит достаточно респектабельные граждане и напомнили о безопасности существования.
— Ну да, как положено, — понял Володя.
— Аркадий, человек вполне здравомыслящий, конечно, согласился, что существовать безопасно — это хорошо, и они пришли к соглашению о размеpax суммы, требующейся для этого, и сроке ее передачи этим гражданам. И все закончилось благополучно, на этот раз по крайней мере, но последовали убийство Аркадия и ограбление накануне истекающего срока. Грабят его квартиру, где уже могли быть деньги, приготовленные для разбойников, а самого, пьяного, это по экспертизе, жестоко бьют и оставляют в подъезде. Через несколько часов он погибает от общего переохлаждения.
Дочь покойного, Вера, ночь эту провела вне дома. Вернувшись под утро, все и обнаружила и вызвала милицию.
— Ой! Девчонке-то каково! — подала голос Нина.
— Таково! — оборвал ее Владимир, не любивший вмешательства жены в подобные разговоры, и подмигнул ей через плечо, чтобы не обиделась.
— О рэкете со слов Веры известно?
— Н-не только, — ответила я.
— Три варианта! — Владимир устремил вдаль загоревшиеся глаза. — Первое: конфликт с рэкетирами. Аркадий Филиппов по каким-то причинам отказался платить или попытался изменить условия. Причитающееся им «граждане» взяли сами, поучив при этом хозяина покладистости. Убивать не планировали, замерз тот сам по себе.
Второе: поработали посторонние ухари, «левые», так сказать. Тут обязана быть наводка. Причем наводчик может быть из числа рэкетиров, затеявший собственную игру. «Граждане» должны быть оскорблены до глубины своих душ. Им перешли дорожку, забрали «ихнее».
И третье. — Владимир задумчиво посмотрел на меня. — Дочка. Как ни в стороне она была от дел папаши, а знать обо всем могла. Вот и решила повернуть дело в свою пользу. Нашла лихих друзей и все организовала в самый денежный, подходящий для этого момент.
— Ну, ты вообще!.. — воскликнула Нина, но Владимир проигнорировал ее возмущение.
— Еще действующие лица есть?
— Да.
Я была согласна с ним по всем трем версиям, хотя вариант с Верой, уже немного зная ее, считала маловероятным.
— Есть еще компаньоны Аркадия, занимавшиеся сбытом его продукции.
— Ага! Значит, ювелир не сам занимался реализацией плодов труда своего, а сдавал изделия доверенным лицам.
Посмотрел на меня святыми глазами.
— А пробы на колечках он чеканил?
— Несомненно. Потому что продавалось все через торговую сеть.
— Статья сто восемьдесят первая Уголовного кодекса — до пяти лет. Жаль, наши на них не вышли. Был бы сейчас жив ювелир. Сидел. И компаньоны его с ним. До них-то разбойники еще не добрались?
— Не успели.
— Повезло! Вот беда!
— У Аркадия был человек, поставлявший ему металл для работы. Был связан только с ним. Компаньоны знали о рэкете, но занимали нейтральную позицию. Аркадий незадолго до случившегося сообщил им, что приезжает поставщик, везет заказанное добро. Те деньги собрали — свою долю, так у них заведено было. И вот — денег нет, Аркадия нет и поставщика тоже нет.
Владимир задумался, достал сигарету, оглянулся на жену и затолкал сигарету обратно в пачку.
— Может быть, конечно, что кто-то
Из компаньонов, сколько их, кстати? Двое?
— Трое.
— Если это кто-то из них организовал, то ведь должны быть у него причины, чтобы разрушить стабильно доходное дело ради разовой, пусть достаточно крупной суммы. Понаблюдать бы за ними, поинтересоваться. Может, кто новое что затеет, для чего капитал потребуется? Ниточка будет, хоть и тонкая, но попробовать потянуть можно. Все то же, что с компаньонами.
Варианты с ними со счетов сбрасывать нельзя, но они мне надежд не внушают. Вот так, Танюха! А что там насчет заначки? Или проехали?
В зеркальце заднего вида я наблюдала, как Нина клюет носом. Мальчишки, умостив белобрысые головенки у нее на коленях, каждый со своей стороны, спали. Угомонились, вояки.
— Заначка, Аркадий называл ее кассой, единственное, что до вчерашнего вечера меня и касалось, и интересовало больше всего. Видишь ли, у ювелира были свои запасы металла, купленного им или сэкономленного каким-то образом. Были и наличные, которые он и в банк не нес, и в дело до поры не вкладывал. Все это и было его кассой. Хранил он ее на стороне, в каком-то надёжном месте. А может, и не в одном, а в нескольких — частями. Никто ничего не знает. Ни Вера, ни компаньоны. Они-то, раздосадованные потерей денег, собранных для расчета с поставщиком, и заказали мне розыски кассы, надеясь из нее как-то компенсировать убытки.
— Так. Отсюда начинается история о поисках клада покойного ювелира.
Владимир произнес это шутливо-высокопарно.
— И Вере сейчас находка кассы не помешала бы, а?
Володя тоже приметил, что его семейство в полном составе отошло ко сну, и говорить пытался потише.
— Заметь, как наши разбойники справедливость понимают: «Долги отцов должны быть уплачены детьми!» И никаких сомнений!
На въезде в город, у поста ГАИ, после нескольких безуспешных попыток протолкнуться вперед пришлось пристроиться в хвост длинной веренице машин. Я предположила, что это какое-нибудь очередное милицейско-дорожное мероприятие по выявлению, обеспечению, повышению и тому подобному. Кирьянов отправился разбираться и в раздражении хлопнул дверцей чуть сильнее, чем следовало бы, разбудив всех своих разом. Сзади начались капризы и претензии, а я, в очередной раз примерив на себя роль матери, пришла в легкое уныние, найдя, что эта роль мне не совсем подходит.